Мила Сербинова - Воскресшая из сна [litres самиздат]

– Боже сохрани! – воскликнул Степан. – Я и так, как швейцарский сыр. Еще шестнадцать дырок я точно не вынесу. Хм… Жанна женщина простая, не требовательная. Она следит за порядком в доме, готовит, стирает, ухаживает за садом, ну и еще кое-какие услуги оказывает… Твой отец не такой уж старик, знаешь ли! Мне ведь еще даже полтинника нет!

– Я рада за тебя, папа! Конечно, я все понимаю, тебе нужна женщина, но, по-моему, Жанна слишком примитивная. Домработница, ублажающая хозяина… В этом есть что-то смехотворно-порочное из старых французских романов, – рассмеялась Маха, сидя перед камином с бокалом белого вина в руке. – А, впрочем, твоя жизнь. Тебе и решать, с кем спать. Ха-ха-ха!

В дверь позвонили. Маха, не спросив, кто звонит, сразу же открыла и, отпрянув назад, от неожиданности выпустила из рук бокал с вином, еще раз подпрыгнув от звука разбитого стекла. На пороге, как и три года назад, стоял по-прежнему фантастически обаятельный Виталик и широко улыбался.

– Почему с каждым годом он становится все красивее и притягательнее для меня? – подумала Маха. – Я надеялась, что почти забыла его, а сейчас млею от одного лишь взгляда на него.

– Привет, морячок! – улыбнулась она и сама поцеловала его в щеку, в то же время, зажав в кулаке его чудесные светлые кудри на затылке и больно дернув за них.

– Привет, дорогая Маха! – весело сказал Виталик, вздрогнув от боли и посмотрев на нее с нескрываемым вожделением. – Я вижу, ты с годами становишься все более и белее соблазнительной!

Он вошел в гостиную, все так же бросив рюкзачок на пол у входной двери. Его привычки не менялись, хотя курить он все же бросил.

– Здрасьте, дядя Стеша! – обрадовано воскликнул он, обнимая Степана.

– Ну, здравствуй, племянничек! – весело откликнулся на приветствие Степан.

– Ой! А это кто у нас? – спросил Виталик, рассматривая до мурашек знакомого вида существо, бегавшее вокруг дивана.

– Моя дочка, Ниночка, – представила малышку Маха. – Мой муж сейчас на научной конференции в Лондоне, а вот я от скуки решила несколько дней пожить у папы среди сосен.

Нина подошла к незнакомому дяде и сама схватила его за руку. Маха со Степаном многозначительно переглянулись.

– Да… Родная кровь всегда чувствуется. Тут ничего не пропишешь, – подумал Степан вздохнув.

– А ну, иди сюда! – сказал улыбчивый дядя Виталий, подхватив Малышку и подбросив в воздухе.

Нина взвизгнула и залилась звонким смехом, а Виталик смотрел на нее, не веря собственным глазам. Она ему до ужаса напоминала другую, внешне похожую малышку, с появлением которой его жизнь перевернулась.

– Господи Боже, Маха! Так можно поверить в переселение душ! – воскликнул Виталик.

– Ты про генетику слышал, неуч? – язвительно заметила Маха. – Ты не поверишь?! Иногда случается, что дети похожи на своих родителей, прикинь?!

– Ну, рассказывай, племянничек, как жизнь моряцкая? – насмешливо глядя на него, спросил Степан, наливая Виталику и себе виски, а Махе белое вино в новый бокал взамен разбитого.

– Да, плаваем… – уклончиво ответил Виталик, не сводя глаз с малышки. – Сегодня здесь, а завтра там, как в одной песне поется. Вы-то тут как?

– Отлично! Как видишь, с внучкой играю, – сказал Степан, поймав неуловимую кроху и посадив себе на колени.

Поговорив о том, о сем с полчаса Степан сказал, что ребенку пора ложиться спать и вместе с Ниночкой на руках медленно поднялся по ступеням, уложив внучку спать в своей комнате. Он понял, что Маха так и не смогла выбросить из сердца Виталика и в эту ночь Ниночке лучше остаться спать у дедушки.

– Маха, признавайся, Нина моя дочь? – в упор спросил Виталик, когда они остались наедине

– А ты сам как думаешь?! – загадочно улыбнулась она.

Виталик стиснул Маху в объятиях. Такого приятного сюрприза он точно не ожидал. Надо же! У него дочь! Виталику порядком надоела жизнь морского бродяги, но, с другой стороны, он понимал, что тихая семейная заводь его убьет… Он не представлял свою жизнь вдали от моря.

Маха с голодной тоской в глазах смотрела на Виталика и, схватив его за руку, повела в свою комнату. Она, как кошка, прыгнула на него, повиснув на шее и уцепившись ногами за его бедра. Виталик не переставал удивляться тому, сколько страсти в этой женщине. У нее ведь есть муж… Виталик познал много девушек в разных странах мира, но другой такой, как Маха, точно на свете не было. Только Маха умела каждый раз так его любить, словно это последний раз в ее жизни и другого не будет. Она не выпускала его из своих объятий до утра, словно боялась, что он навсегда исчезнет из ее жизни.

– Я даже не знаю, когда увижу тебя снова и увижу ли вообще, – шептала она, целуя его снова и снова. – Я люблю тебя. Только тебя…

– А как же муж? – спросил Виталик, иронично приподняв бровь.

– Муж? Ну, не знаю… Он же муж, – рассмеялась Маха. – Вообще, Фима очень хороший. Он любит меня и нашу Ниночку, как родную.

– Так он знает про Ниночку? – еще раз удивился Виталик.

– Конечно! Не стану же я обманывать хорошего человека?! – рассмеялась Маха.

– Тогда, может, расскажешь ему и о том, чем мы сейчас занимались? – спросил Виталик, еле сдерживая смех.

– Ну, зачем же огорчать хорошего человека, Виталик?! – ответила Маха, снова прильнув к нему. – Я не хочу тебя никуда отпускать…

– А я сегодня никуда не спешу, – улыбнулся Виталик. – Я весь твой…

Виталик не ревновал Маху к ее мужу и даже возможным любовникам. В глубине души он надеялся, что когда он решит расстаться со своей главной страстью – морем, ему потребуется тихая семейная гавань. Маха с ее чудесным загородным домом стала бы идеальной пристанью. Виталик не сомневался, что помани он пальцем, Маха вмиг бросила бы мужа и прибежала к нему. Так всегда было и так будет, а пока он молод, хочется еще столько всего в жизни попробовать, побывать в разных местах, и еще, на свете столько женщин… Было бы преступлением отказаться от всего этого буйства красок и ароматов жизни ради того, чтобы запереть себя в подмосковной глуши, даже с любимой женщиной. Куда она денется?!

На следующий день Виталик уехал, но он еще много раз возвращался к Махе. Он приезжал в ее загородный дом каждый раз, когда получалось между круизами. Бывало, Виталик отсутствовал больше года, но, другой раз он за год ухитрился трижды выбраться к Махе и дочке Ниночке. Виталик никогда не забывал, что жаркие объятия Махи всегда распахнуты для него. Он знал, что на свете есть место, где его ждут, он любимый и желанный. Это вело его путеводной звездой, независимо от того, в каком полушарии Земли он находился, и помогало ему выжить в трудную минуту, давая стимул к жизни. Когда их сухогруз разбился около берегов ЮАР и половина команды погибла, только любовь Махи и мысли о ней позволили ему выжить в том аду и дождаться спасительной помощи. Когда Виталик заболел тяжелой формой какой-то тропической лихорадки, лишь всплывавшие в бреду лица Махи и Ниночки помогли ему найти в себе силы выжить, чтобы вернуться к любимым и прижать их к сердцу.