Риша Вольная - Одна из тысячи звёзд

– Я его не убивал, хотя хотелось до безумия. Его свои же убрали, как ненужный элемент. Но в следующий раз убью нахрен. Так что если не хочешь, чтоб я замарал руки по локоть в крови, не лезь в неприятности. Я доступно все объяснил.

Даниил не орал, но от его холодного и жесткого голоса волосы на затылке определенно встали. На заднем фоне у него что-то подало и ломалось, походу мебель.

Мне стало страшно, но боялась не его, а того что довела своими выходками до бешенства. Так странно, что тебя защищают, переживают и готовы на крайние меры.

– Медвежонок, прекрати ломать мебель. – я старалась говорить спокойно, но голос дрожал от эмоций. – Все хорошо, так что не надо портить имущество, причем чужое.

– Да, конечно, тебя только мебель волнует, а …

– Даня! – закричав, перебила мужчину.

Он замолчал, а я, глубоко вдохнув, продолжила уже более спокойным голосом.

– Даня, успокойся, пожалуйста! Правда, все хорошо. У меня на работе часто случаются всякие истории, это не зависит от моих желаний. Я знаю, что должна быть аккуратнее, но так вышло, и Андрей был рядом. Парни всегда со мной, они боятся даже вдох мой пропустить. Ночью меня проверяют, когда я сплю, так что приходится спать в большой теплой пижаме с заячьими ушками.

Даниил пару раз выдохнул, и заговорил привычным для меня голосом, с моей любимой хрипотцой.

– Я этих баранов предупредил, что если что-то пойдет не так и они оплошают, я из них чучела сделаю.

– Медвежонок, давай полегче. Парни и так стараются. Вон интернов моих изображают, умный вид делают и в блокнотиках чиркают.

– В курсе я, поржал с них малость, – услышала в его голосе улыбку и меня отпустило. Даже сама не заметила, как нервно теребила плед, боясь, что не успокою зверя.

– Кроха, ты скучаешь по мне? – Даниил спросил так тихо, что вначале думала, что показалось.

– Арчинский, я не могу по тебе скучать, так как твой дух всегда со мной в лице парней и нотаций по телефону.

– Селина, в курсе, что ты язва, а?

Я негромко засмеялась.

– Господи, ты только сейчас это понял? Я просто невыносимая язва с вечной головной болью и словесной диареей. У тебя есть шанс откреститься от меня безболезненно, просто не вернувшись из командировки.

– Кроха, даже не надейся. Я все сказал, ты моя, целиком, со всеми потрохами. Меня, вообще, все устраивает, так что прекрати собирать всякую ерунду.

– Ну, если твои фанатки оставят меня в живых.

– Фанатки? Мне казалось, этот период моей жизни остался в Америке.

Я вдохнула, расслабленно откинулась на подушки.

–Мечтать, Арчинский, никому не запрещено, но боюсь, твоя слава и здесь тебя настигла. Нас тут уже поженили, детей завели, а к твоему возвращению уже развод оформят.

– Хорошо, приеду и решу этот вопрос.

– Твои фаны считают, что я не в твоём вкусе, что ты пал жертвой моих махинаций с лжеребенком.

– Так, Кроха, еще один намек на разрыв наших отношений, и я к чертям собачьим бросаю дела и вылетаю домой, чтоб хорошенько проветрить твою голову и надрать сладкую задницу.

– Ты не знаешь, какая она на вкус, мы это уже обсуждали, – я счастливо улыбалась, прям от уха до уха. Спрашивается, к чему бы это?

– Звездочка моя, допоешься! Я тоже не железный, так что могу и сорваться. И вообще, что ты там делаешь? Больно голос счастливый?

– Ничего, спать собиралась, когда некоторые позвонили и в трубку орать стали.

– Что на тебе надето?

– Медвежонок, секс по телефону нынче устарел, минимум по скайпу.

– Крохаааа! – в его голосе послышались рычащие нотки нетерпения, от которых у меня не только волосы, но и соски встали. Официально себе заявляю, что стала «Даниломанкой».

– На мне та самая пижама-зайчик.

– Здорово, ты мне ее потом покажешь?

– Ты хочешь посмотреть на дурацкую, детскую пижаму с длинными ушами? – в моем голосе было столько удивления, что мужчина засмеялся.

– Нет, я не буду на нее смотреть, я буду ее снимать очень медленно и целовать каждый миллиметр твоего голого тела.

От этих слов меня бросило в жар, а представив то, о чем он говорил, почувствовала, как спазмом сжало низ живота. Я тяжело и рвано выдохнула. Так не бывает! Хорошо, может, бывает, но точно не со мной. Я же фригидная женщина с боязнью прикосновений.

Словно услышав мои мысли, Даниил продолжил рассказывать, как он обхватывает ртом мой сосок и прикусывает его, как спускается ниже, целуя кожу живота, а затем разводит ноги и зарывается лицом между моих бедер.

Арчинский что-то спрашивал, но я не особо понимала, да и ответить все равно бы не смогла. Все силы уходили на удержание трубки возле уха и попытки дышать ровнее. Его голос заполнял меня, я чувствовала его, прикрыв веки, видела его лицо с горящими глазами.

Приказ Даниила расстегнуть пижаму сначала вызвал всплеск недовольства в мозгу, но бешеные тараканы быстро его успокоили, стукнув хорошенько кувалдами. Мне стало все равно, что я делаю, что за стеной чужой человек, я хотела прочувствовать это до конца.

Придерживая плечом мобильник, расстегнула молнию.

– Что дальше? – прохрипела я.

– Теперь в точности делаешь все, что я говорю. Положи руку на грудь и поласкай сосок.

Господи, только хотела уточнить, что именно должна делать, как Даня продолжил мною руководить.

Я гладила груди и щипала соски, все в точности, как он говорил, и на приказ опустить руку между ног и поласкать себя не было ни одной секунды сопротивления. Этот мужчина меня мучил, не давая кончить, словно стоял рядом и точно знал, что и когда мне надо.

– Господи, Даня, прекрати, я больше не могу! – на мою мольбу в ответ хмыкнули и разрешили кончить.

Введя пальцы во влагалище глубже и зажав клитор, я кончила, прикусывая до крови губу. Святые угодники! В ушах несколько минут шумело, что я не могла разобрать слов Арчинского.

– Даня, я ни черта не слышу, подожди!

Отбросила трубку, приходя в рабочее состояние после первого полета на луну. Вместе с сознанием пришла и рассудительность. Стало стыдно. Понятно, что ничего незаконного и сверх неприличного я не делала, но щеки горели, и впервые в жизни я не знала, что сказать сейчас Даниилу. Что, вообще, принято говорить в таких случаях? Поблагодарить, похвалить или просто промолчать.

Неспешно приложила телефон к уху.

– Даниил?!

– О боги, ты живая! Я уже думал звонить Виталику, чтоб тебя проверил.

В его голосе слышалась улыбка на фоне беспокойства. Наверное, и, правда, переживал.

– Не напоминай про Виталю, мне и так неловко.

Мой голос все еще был сиплым, так что периодически приходилось прокашливаться.

– Селина, мне очень понравилось и тебе, я знаю, тоже. Так что не надо сейчас осмысливать эту ситуацию, хорошо? Когда я вернусь, мы это обсудим, если ты захочешь, но я планирую трахать тебя по телефону всякий раз, когда не будет доступа к твоему телу. Свою стыдливость закопай в ближайшем лесочке. Это нормально.