Стася Андриевская - «Откровения о…». Книга 1. Порочная невинность

Я тоже помолчала. Странно это как-то – запалив мать с любовником возмущаться только тому, что машина небогатая… Мне, наверное, не понять. Постаралась перевести тему:

– А если отцу пофиг, чего допросы устраивает?

– А у него слух знаешь, какой! Как пёс на наркоту, на «милиция» среагировал. И давай – кто, куда, зачем, почему… Пришлось, короче, рассказать вкратце, в чём дело. Ну, просто не было другого выхода.

– Ну и ладно. Наплевать, если честно. Стыдно только, что подумает, что я тупой будущий экономист.

– А, да, он, кстати, поржал над этим.

– Зашибись… А ты говоришь, в милицию. Чтобы в меня там пальцами тыкали? Вот расписка, полюбуйся.

Подошли под фонарный столб, Ленка побежала глазами по строчкам и тут же засмеялась:

– Ну, бля-я-я, Кобыркова! Мозги у тебя есть? Ты что, не читала, прежде чем деньги отдать?

– Я читала текст, цифры не смотрела.

– А паспорт? Жопой что ли сверяла?

– Я не сверяла. У неё ребёнок спал в комнате, она забыла паспорт вынести, я не стала напрягать… – И запнулась под Ленкиным уничтожающим взглядом. – Ну да, да, я тупица! И, если честно, ненавижу экономику, бухгалтерию и бумажки вообще. Зато у меня способности к рисованию! И вообще хорошая обучаемость и успеваемость!

– Люд, забудь! Школа кончилась, жизнь началась. Аттестатик свой засунь куда-нибудь и тоже забудь. Уж насколько я тупая была по всяким там биологиям, физикам, химиям и геометриям, а экономику распробовала, наконец, спустя семестр. Увлекательная штука, между прочим! Люблю, когда всё бумажка к бумажке, неожиданно, да? Знала бы раньше, после девятого бы в технарь пошла. Вот и ты, видать, распробовала, только в другую сторону.

Я пожала плечами.

– А что делать? Не в «Пед» же мне идти? Не, Лен, нефиг теперь уже хернёй страдать, стерпится – слюбится. Тем более на таких шишках опыт быстро приходит.

– Н-да уж… Короче смотри, есть знакомый мент, можно как-то неофициально у него узнать, как вообще ситуация, дохлая или нет. Пол ляма – это даже меня жаба душит, а уж тебе и подавно надо хоть попытаться. У тебя хотя бы что-то из денег осталось?

Я мотнула головой:

– Лекарств набрала позавчера. Хотя, около полтинника что-то наскребу, конечно, но на этом пока всё. Ну и оставшиеся шмотки в субботу загоню. Так приценилась в прошлый раз – тысяч четыреста должно выгореть, хотя, конечно, жалко за такую цену отдавать, в магазине они гораздо дороже стоили. Импорт! Тебе, кстати, не нужна курточка из искусственного каракуля? Вообще от настоящего не отличить!

– Угу, спасибо за заботу, но у меня есть курточка из натуральной норки. А, кстати, тётка та, которая в ЦУМе отдел держит, как думаешь, она в курсе, что ты больше не блатная? Может, наведаться к ней под шумок, приодеться? Чтобы было, что продавать потом?

– Охренеть у тебя фантазия, Лен! Чтобы меня за это в канаве прикопали? Нет, спасибо! Я лучше семечками торговать пойду.

– Хм… Ну если так, то какой смысл размениваться на семки, когда можно сразу что-то крупнее брать? Наприме-е-ер… – задумалась, – например парфюм, косметика? А что, просчитать затраты на дорогу до Москвы и обратно, узнать цены на товар там и здесь. На разнице, говорят, можно неплохо нагреться. Мотаться, конечно, придётся много. Зато потом поднакопишь и поедешь в Италию или в Турцию – там вообще всё копейки стоит. А там, глядишь, и откроешь отдел в ЦУМе, прямо напротив этой своей тётки блатной! Сама принарядишься, поднимешься. Прикинь? Придёт туда этот твой батя и охренеет, все локти обкусает. А ты не ведись, тогда, цену сразу себе назначай нормальную!

– Лен, хватит, а? Во-первых, она торгует женской одеждой и если он туда и придёт когда-нибудь, то только для того чтобы нарядить свою новую тёлку, а во-вторых, коммерция это всё-таки не моё. Я бы пошла куда-нибудь, где работа с людьми, но стабильность и чёткий круг обязанностей.

– Ага, уборщицей в магазин, я поняла. – Ленка резко повернулась ко мне. – Не вздумай, Кобыркова, ясно? Смотри мне, узнаю – прибью! – Раздражённо закурила, но после пары затяжек выбросила сигарету. – Короче, пошли, позвоню Андрею, а то, может, ещё и эти деньги вернуть получится, чем чёрт не шутит?

***

Потом, с трудом найдя место, где примоститься, мы с ней сидели на скамейке в парке возле стадиона и пили пиво. Вокруг валялись горы веток – последние дни как раз проходила массовая опиловка деревьев, и парк был похож на место военных действий. Фонари подсвечивали эти неопрятные кучи, делая тени резкими и тревожными. Даже какими-то мистически-опасными, словно бы могильными курганами. Да ещё и прохожих почти не было. Даже не верилось, что всё это успеют убрать до весны.

– А ты в курсе, что на месте парка на улице Мира, ну, того что у привокзальной площади в центре, поняла где, да? – там до войны был храм какой-то. – Неожиданно, видимо проникнувшись окружающей обстановкой, выдала Ленка. – Его восстановить хотели, ну как восстановить, с нуля построить, конечно, но по старым чертежам. Уже расчистили всё от деревьев, бетона, там, всякого… Но потом эту землю продали под рынок. Прикинь? Под рынок! Намоленное место!

Я покосилась на неё с подозрением:

– Не думала, что тебя такое заботит. А потом, ну какое оно намоленное? Если храм был до войны, то это сколько лет уже прошло! У вокзала тем более… Ты представляешь, вообще, что там, в этом парке, происходило все эти годы? Ну ладно, не все, но даже последних пяти хватит выше крыши, начиная от общественного сортира под открытым небом, и заканчивая наркопритоном. И вообще, бог не велел строить церкви и поклонятся крестам. Знала об этом?

Ленка аж поперхнулась.

– Ты чего, в Иеговы подалась?!

– Сразу прям подалась! Просто поговорила, почитала журнал. Всё логично у них, я тоже считаю, что сын и бог не могут быть едиными.

– Это, чтоб ты понимала, американская секта, Люд! – неожиданно рьяно возмутилась Ленка. – Мне отец про них рассказывал. Ходят, в уши дуют, юлят, примазываются, а потом родственнички узнают, что бабуська перед смертью квартирку отписала какой-нибудь духовной «сестре» или «брату». Вот и всё. А, и ещё взносы они собирают на развитие конторы. Так сказать – с каждой пенсии по копеечке. И ведь нехилое бабло поднимают на этом! Кстати, может, тебе секту создать? Чем не работа с людьми? Нет, серьёзно! Недаром говорят: хочешь быть богатым – создай свою религию.

Я рассмеялась:

– Да легко! Только давай и ты со мной. На кассе сидеть будешь.

Ленка усмехнулась, задумчиво глотнула пива.

– Не получится. Меня отец убьёт сразу же, а зачем тебе мёртвый кассир? Ты лучше в нормальную церковь сходи и с батюшкой поговори про этих своих Иегов. Серьёзно. Пока не завербовали окончательно.

Ночью я думала над этим разговором и приятно удивлялась Ленке. Как-то она последнее время меняется в лучшую сторону. То ли взрослеет, то ли влюблённость в этого её Димона так работает, то ли папане надо чаще бывать дома и навешивать им с матерью люлей. А Нелли Сергеевна, конечно, та ещё штучка! Строит из себя святошу, непогрешимую, блин, звезду, а сама… И, главное, дочка в курсе! Как это у них, интересно, происходит – Ленка молчит о любовниках мамаши, а мамаша молчит об абортах дочки… Долбануться можно, какой симбиоз!