Стася Андриевская - «Откровения о…». Книга 1. Порочная невинность

Почти до полуночи читала. Всё очень просто, понятно, многообещающе. Красивые картинки, статьи – словно специально по моей теме. Тут тебе и пьющие родители, и отсутствие взаимопонимания в семье. И «Возможно ли личное счастье вне брака» и «Наказывает ли Бог за блуд»? А так же – «Бедность – порок или благословление?» и «Иегова помогает тем, кто идёт за ним» И много чего ещё. Это вам не «Спид-Инфо», где всё об одном и том же! Оказалось, в Библии есть ответы на все вопросы, и в журналах даже были даны ссылки на нужные стихи. Только вот Библии у меня не было, и проверить это я не смогла.

И всё же, впервые за без малого две недели, я в этот раз засыпала без слёз и разъедающей сердце тоски. Иегова всё видит и знает, как уберечь от ещё больших проблем, а поэтому – расставание с Денисом следует принять с благодарностью. Откуда-то появилось ощущение, что всё обязательно будет хорошо.

Комната с мебелью – сто – сто пятьдесят тысяч, в зависимости от площади и этажа. Голая – от восьмидесяти. Но видимо мой настрой на чудо и надежда на «Иегова помогает тем, кто идёт за ним» уже начали творить чудеса. Возле телефона-автомата висело свеженькое, ни разу не оторванное объявление «Сдаю комнату» Я позвонила. Мне ответили, что меблированная комната на третьем этаже сдаётся всего за восемьдесят тысяч в месяц. Правда, сразу на полгода. Я тут же закричала – Беру!!! С трудом дождалась вечера, поехала на встречу. Было так страшно, что её возьмёт кто-то другой!

Едва я зашла на площадку, и не успела даже позвонить, как дверь открыла беременная женщина лет тридцати, спокойная, улыбчивая. Попросила вести себя потише, так как в зале спит малыш. Быстренько показала мою комнату, объяснила, что квартира мамина, но скоро они заберут её в новый дом, а квартиру выставят на продажу. Вот отсюда и срок в полгода – нет смысла сдавать комнату разным людям, уж проще одному до самого финала.

Нырнув в тёмный зал, переговорив там полушёпотом с мужским голосом, она вынесла мне расписку, я отдала ей четыреста восемьдесят тысяч, получила ключ и помчалась домой – собирать вещи.

Сегодня-завтра хозяйка вывозит из комнаты личное барахло, а послезавтра с утра, ну ладно, после технаря, я живу в нормальных условиях! Вот оно, счастье!

По пути не удержалась, позвонила Ленке.

– Да! – строго рявкнуло в трубке, и я машинально вытянулась по стойке смирно. – Да, слушаю!

Аккуратно, словно боясь, что меня заметят, нажала рычаг. Долбануться можно… Если он просто по телефону так разговаривает, то можно представить, как орёт, когда бывает недоволен Ленкой. И вот ведь что интересно – я, при своей нищете, могла, невзирая на мамкины вопли, заупрямиться, собрать шмотки и уйти, а Ленка при всей её состоятельности – нет. Наверное, это хреново, когда есть что терять?

Зашла на телеграф, позвонила бабушкиным соседям, попросила позвать её к телефону.

За пять минут разве наговоришься? Но я узнала главное – чувствует она себя сносно, уже вовсю воюет с матерью, по поводу неверного ухода за птицей, полотенчиков, лежащих не на своих обычных местах и всякой другой ерунды… В общем, в дом вернулась дееспособная хозяйка и это меня очень обрадовало. Ещё она сказала, что лекарства пока есть, но через пару недель нужно будет докупить Ноотропил и что-то там ещё. И чтобы я не вздумала брать его на свои деньги! Она пришлёт перевод, как только получит пенсию. Я легко согласилась, а по дороге домой зашла в аптеку и купила всё, что надо. «Завтра снова позвоню соседям, попрошу, чтобы сказали матери – пусть в среду встретит автобус из города, передам с ним лекарства. И записку ей напишу, что переехала жить на квартиру, и объясню, что если вдруг её это не устраивает – всё равно не надо выносить бабушке мозг. Вот вернётся, тогда и обсудим»…

Дома застала умильную картину – Толик, читающий мои вчерашние журнальчики. Внимательно так, заинтересованно. Кста-а-ати… Ему, как человеку увлекающемуся, может и не вредно пообщаться с этими милыми тётушками? Вдруг пить бросит… А как человеку легко увлекающему за собой, так и вдвойне полезно, вдруг и мать, глядя на него, сподобится?

***

В день переезда все мозги Ленке прожужжала. Она, вроде, была рада за меня, но при этом какая-то сама не своя. Оно и понятно, с одной стороны папаня в кои-то веки завис дома, отчего обе бабы – и Ленка и Нелли Сергеевна сходили с ума, а с другой – за всё это время, практически сидя под домашним арестом, она так ни разу и не увидела своего ненаглядного Димона. Даже из окошка.

И по дороге из технаря только о нём и ныла, задерживая меня, прося пройтись ещё, поговорить. Я рвалась переселяться, а она мне про распрекрасного юношу! Как некстати.

– А вдруг он съехал, а я даже не в курсе? – ныла она.

– Лен, ну у вас же вообще ничего не было! Вас даже хорошими знакомыми назвать нельзя. Просто случайный парень из соседнего подъезда, чего ты убиваешься-то так? Ну съехал и съехал – забудь!

– Знаешь что… – она остановилась и посмотрела на меня с неожиданной злобой. – Когда ты тут рыдала по своему старпёру, у меня как-то хватило ума помалкивать, о том, что я по этому поводу думаю, да? Вот и ты помалкивай, ясно?

– Хорошо, – я тоже завелась с полоборота. – А ты больше не называй его старпёром! Это вообще не твоё дело, сколько ему, ясно?

Ленка закатила глаза, демонстративно цокнула, давая понять, какая я дура, и вдруг, не предупреждая, сменила маршрут.

Немного ошарашенно понаблюдав, как она переходит дорогу в неположенном месте – возбуждённо отмахиваясь от сигналящих машин, а в какой-то момент даже показав вслед вишнёвой девятке средний палец, я плюнула на всё и тоже пошла своим путём.

***

Вещей набралось на две сумки – огромный клетчатый баул «челночник» и мою неизменную спортивную. А ведь думала, почему-то, что у меня и нету-то ничего! Когда уже пёрла и отступать было поздно, поняла вдруг, что, например, подушку с одеялом, можно было бы принести отдельной ходкой, а весенние вещи и вовсе, когда весна придёт.

Еле доволокла. Руки устали, слегка дрожали, даже дверь открыть не получалось. Правда потом, полчаса спустя, когда я уже и передохнула, и тысячу раз попыталась вновь – всё равно не справилась. Попросила о помощи мужчину, спускавшегося сверху. Он тоже не смог. Больше того – еле вынул ключ из скважины.

– А вы уверены, что он от этого замка? Хм… тогда странно. Очень туго выходит, как будто не родной. Вы извините, мне надо идти.

Он ушёл, я попробовала ещё. Пальцы болели, одолевало отчаяние.

А потом на этаж поднялась бабка. Осмотрела меня подозрительно и скрылась в соседней квартире. Вот, блин. Надо было поздороваться – через стену жить, как-никак. Но та и не думала оставлять меня надолго, уже через минуту выглянула снова.