Николь Жаклин - Когда решает сердце [ЛП]

Я так устал, что у меня крутило живот, а в глаза словно насыпали песка. Единственное, что не давало мне уснуть в тепле моего грузовика, было то, что Алекс пытался выкрутиться из этой ситуации.

— Потому что жизнь чертовски коротка, — рявкнул Алекс. — Вам двоим нужно разобраться.

— Это моя проблема, — прорычал я. — Моя. Если я захочу поделиться с Ани историей о нашей матери, то сам расскажу ей. Это не твое гребаное дело.

— Я не собираюсь не общаться с Ани только потому, что у тебя есть какое-то гребаное желание помочиться ей на ногу, — возразил Алекс низким голосом. — Она одна из моих лучших друзей. То, что ты трахаешь ее, не означает, что это изменится.

— Мне плевать, если вы хотите играть в Call of Duty или красить друг другу ногти, — насмешливо произнес я. — Последний раз повторяю — прекрати обсуждать меня с Ани. Я сам разберусь с этим. Мне не нужно, чтобы ты вмешивался больше, чем уже влез.

— Господи Иисусе, — произнес Алекс, задыхаясь от смеха. — Абрахам, я больше, чем уверен, что ты сам все испортил.

На линии воцарилась тишина, и когда я убрал телефон от уха, обнаружил, что ублюдок повесил трубку.

Я сидел в своем грузовике перед домом родителей и ответил на звонок Алекса лишь для того, чтобы оттянуть вход внутрь. Неделю назад я пропустил семейный ужин, потому что заснул на собственном диване, даже не сняв ботинки. Я едва ли спал по ночам, а когда это даже получалось, то не чувствовал себя отдохнувшим на следующее утро.

Отношения между мной и Ани были напряженными, и я не знал, что с этим делать. Я ей все выложил. Сказал ей именно то, что хотел, а потом ждал, что она придет ко мне — но она не пришла.

Я виделся с ней на работе, и я пошел на обед к маме, чтобы увидеть Ариэль, но Ани так и не сказала мне ни слова о нашем разговоре. Ее, казалось, совершенно устраивало то, как все шло, в то время как я был в полном раздрае.

Я почесал пальцем бороду и выпрыгнул из грузовика, разочарование и непреодолимая усталость делали мои движения резкими и судорожными. Я ехал на чистом адреналине, и как не попал в аварию, никому неизвестно. Мой разговор с Алексом вывел меня из себя, а осознание того, что Ани была внутри дома, усиливало этот гнев в тысячу раз.

Как она могла просто списать меня со счетов? Она же сказала, что, черт возьми, любит меня, но что? Я был недостаточно хорош для нее, потому что не хотел детей до того, как встретил Ариэль? Если это так, то почему продолжает говорить о том, что все еще любит меня?

Я поднялся по ступенькам и без стука вошел в парадную дверь. Чем ближе я подходил к Ани, тем больше расстраивался. И в то мгновение, когда услышал ее смех на кухне, мое терпение лопнуло.

— Анита, — прорычал я, появляясь в проеме двери, отчего мама и тетя Элли удивленно вскинули головы.

— Абрахам, — предостерегающе позвала меня мама.

— Пойдем, выйдем на улицу, — приказал я, игнорируя маму, и повел Ани к задней двери.

Она не стала спорить со мной, просто бросила последний взгляд на Ариэль, которая качалась на своих маленьких качельках в углу кухни, прежде чем вышла со мной на улицу.

Как только мы вышли на заднее крыльцо, и я захлопнул за нами дверь, Ани обхватила себя руками и вздернула подбородок.

— В чем дело? — спокойно спросила она.

Отсутствие эмоций в ее голосе сводило меня с ума.

— Какого хрена ты обсуждаешь меня с Алексом? — воскликнул я, заставив ее вздрогнуть от неожиданности. — Как, черт возьми, все это касается его?

Не это я хотел сказать. Вообще-то, я хотел спросить, почему она не звонила. Мне хотелось знать, почему она не хочет меня. Почему она больше не скучала по мне. Я хотел знать, любит ли она меня по-прежнему.

Но на самом деле я не собирался ничего из этого говорить. Потому что уже сказал ей, чего хотел. Она знала, где меня найти, просто ей было все равно. Я не собирался стелиться перед ней, чтобы она снова перешагнула через меня и ушла.

— Ты что, шутишь? — удивленно спросила Ани, сжимая кулаки.

— Разве я выгляжу так, словно шучу?

— Нет, ты выглядишь так, словно сейчас упадешь. Почему бы тебе не пойти отдохнуть, а потом мы сможем поговорить, когда твой разум прояснится.

— Я не могу, бл*дь, отдыхать, Анита! — прошипел я, делая шаг к ней. — Я все время чувствую себя дерьмово. А ты, кажется, хорошо справляешься. Ты не хочешь быть со мной? Тогда просто так и скажи!

Ее губы задрожали, а щеки надулись.

— Просто скажи это, — настаивал я, делая еще один шаг к ней. — Потому что это абсолютная херня! Знаю, что облажался! Знаю, что вел себя как девчонка, и сбежал…

— Почему ты сбежал, Абрахам? — со слезами на глазах спросила она, прерывая меня.

— Потому что я думал, что не хочу детей и…

— Нет, — снова прервала меня Ани. — Правду.

— Это гребаная правда!

— Но не вся, — возразила она, медленно качая головой из стороны в сторону.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал?

— Я хочу, чтобы ты сказал мне, почему передумал, — сказала Ани, словно ответ так просто было дать.

— Я только что это сделал, — упрямо ответил я сквозь зубы.

— Нет. Это не так.

— Потому что я влюбился в Ариэль. С той секунды, как взял ее на руки, я понял это. С ней все было по-другому. Не знаю, потому ли это, что она может быть моей, или потому, что она была твоей. Но не было ни дня в ее жизни, когда бы я не чувствовал себя ее долбанным отцом.

— Но ты же не пришел ко мне, — прошептала Ани, слезы потекли по ее щекам. — Только после того, как Ген…

— Я не знал, смогу ли! — взревел я, потому что слезы Ани заставили меня почувствовать себя не в своей тарелке. — А что если с ней что-нибудь случится? Что это сделает с тобой?

— С ней ничего не случится, Абрахам, — сказала Ани, протягивая руку, чтобы прикоснуться ко мне, а затем опустила ее, когда я увернулся от нее.

В этот момент я не мог вынести ее прикосновения. Я чувствовал себя слишком взвинченным, мои эмоции были готовы вырваться наружу.

— Но что, если все-таки случится? — спросил я, вскинув руки в воздух.

— Чего ты так боишься?

— Потерять все! — закричал я, моя грудь тяжело вздымалась. — Если я потеряю тебя, то смогу выжить. Едва ли, конечно. Но если потеряю вас обеих? Я буду гребаным покойником.

Я зажмурился от этих слов и отвернулся, упершись руками в перила крыльца. Даже просто произнесение этих слов вызвало почти инстинктивную реакцию в моем теле. Оно все напряглось, от головы до ног. Я крепче вцепился в перила, чтобы не упасть.

— Милый, мы никуда не денемся, — выдавила Ани, подходя ко мне сзади.

— Моя мать потеряла ребенка, — с трудом произнес я, когда она нежно положила ладонь мне на спину.

— Абрахам, — выдохнула Ани, прислонившись головой к моей спине.

— И чертовски глупо говорить об этом — я не ребенок и понимаю, что плохие вещи случаются каждый день. Я знаю это.