Лин Да - Только Ты

– Выходил с парнями … – удивленно уставился он на меня, останавливаясь.

– Я не об этом. Где ты был все эти несколько дней, пока не звонил мне? – перебила.

– Я же тебе уже говорил, у меня были дела, – и он продолжил движение, не забыв опять подцепить меня за руку, и я чувствовала, как градус его возмущения увеличивается.

Я не успела продолжить свою гневную тираду, потому что мы уже зашли в комнату, и недовольно плюхнулась в свое кресло. Вся женская половина сразу же обратила внимание на мое состояние, я прямо чувствовала, как они прожигают меня своими наглыми глазищами.

– Держи, будешь еще? – я подняла взгляд и наткнулась на ехидный.

Девушка протягивала мне трубку от кальяна, отчего я непонимающе подвисла слегка. Что значит, будешь еще? Я вообще-то этим и не занималась. Ни сейчас, ни вообще.

Но за меня в очередной раз решили, не спросив.

– Она больше не будет, – произнес Греков, перехватывая протянутую мне палочку.

– Никогда, – а вот это он произнес уже мне в самое ухо, зловеще так, добавляя в свой голос леденящих ноток для устрашения.

Но образовалось одно большое «но». Это был мой предел на сегодня. Последний запрет в череде остальных, выставленных Грековым, тем более абсолютно не по моей части. Но меня это взбесило, и, резко подорвавшись с кресла, я направилась к выходу. Он просто ничего не успел предпринять, руки были заняты, и сейчас меня даже не волновало, пойдет он за мной или нет.

Бывают такие моменты, когда злость перечеркивает все остальные чувства, заглушает их напрочь, и именно в этом состоянии я сейчас и находилась. Я даже не задумывалась о том, что уже завтра об этом пожалею.

Но далеко мне уйти не дали, почти у выхода Греков нагнал меня.

– Далеко собралась, мелкая? – произнес он, фиксируя меня в своих объятьях.

– Домой, – выкрикнула, пытаясь вырваться, даже будучи уверенная в том, что не получится.

Он почему-то только улыбнулся и, больше не говоря ни слова, поцеловал меня. Честно скажу, сопротивлялась я недолго, это же вообще запрещенный прием. Все мысли в момент разлетелись, и возмущаться уже не хотелось совершенно.

– Поехали домой, – произнес он, когда поцелуй закончился, и повел меня за собой.

Весь остаток вечера Греков убеждал меня в том, что ему нужна только я, всеми доступными способами. Ну, по крайней мере, мне именно так и казалось.

Этой ночью я не ночевала у Грекова, так как на следующий день мне нужно было на учебу, и пусть и поздно, но все же он вернул меня домой, пообещав позвонить, правда, не уточнил, когда.

Утро вернуло мне трезвую голову и ясный ум. И обида на него вернулась бумерангом. Вернее, она никуда и не девалась, просто он искусно заставил уйти ее на задний план. А чего я, собственно, и хотела от него? Он ничего не обещал, а то, какой он, мне и так известно, и не только мне. Я вообще должна была радоваться, что удостоилась второго свидания, и я радовалась, только получалось плохо. Сложно было убедить себя в том, что мне совсем не нужны отношения навсегда, чтобы в них была только я, и точка.

Я ждала его звонка, хотя ловила себя на мысли о том, что лучше бы он больше не звонил мне никогда. Потому что с каждым разом я буду лишь сильнее и сильнее привыкать к нему, и, как следствие, тем больнее будет, когда он уйдет.

Подругам, с которыми я была во время нашей первой встрече с Грековым, я ничего решила не говорить про наши отношения, да и о чем там говорить. Сказала, что он покатал меня по городу и отвез домой. Они, конечно же, не поверили, но допытываться не стали, так как каждая была бы рада оказаться на моем месте, а мне только обидней стало от того, что они наверняка знали, что я пополнила ряды побед, которые он брал в честной борьбе. И мне даже смешно стало от мысли о том, что борьбой там и не пахло. Боец, в моем лице, сдался без боя.

Учебный день подошел к концу, и, выходя из здания, я почувствовала какую-то легкую тревогу. Она стала нарастать параллельно гулу женских голосов. Я сразу поняла, что все идет не так, как обычно, но не могла понять, в чем дело.

– Да нет, не он …

– Точно он, я тебе говорю … – стала улавливать я фразы, почти спустившись с лестницы вместе с потоком студентов, заинтересованно оглядываясь, чтобы узнать, о ком так интенсивно идет перешептывание. И поняла.

Греков, собственной персоной, стоял возле своего автомобиля, небрежно облокотившись на него, и вел беседу с двумя парнями. Несмотря на то, что он разговаривал, взгляд его был прикован ко мне. Я даже остановилась от неожиданности. Он так пристально на меня смотрел, что я даже не смогла взгляд отвести. Я просто не могла проигнорировать эту негласную команду с повелением подойти к нему. Шла, медленно сгорая со стыда. В это время здесь находилась куча студентов, и вся эта куча наблюдала за Грековым, и мне сейчас нужно было к нему подойти, тем самым во всеуслышание объявить о своей репутации. Репутации легкодоступной девушки, которая не устояла перед обаянием Грекова. В этот момент я не думала о том, что мне многие могут завидовать, а скорее всего даже все, меня накрывали только стыд и злость на него за то, что он заставляет меня пройти через это унижение.

Стараясь быстрее дойти до него, я шлепала прямо по лужам. Не говоря ни слова, я пронеслась мимо, обошла автомобиль и шмыгнула на пассажирское сиденье спереди, не замечая удивленных взглядов парней и Грекова в частности.

Буквально через пару секунд все они тоже забрались в машину. Парни на заднее сиденье, а Греков на водительское. Я как-то немного напряглась от того, что мы не вдвоем, это чувство не покидало меня всю дорогу, пока мы не высадили их около спортивного клуба.

– Ну, привет, мелкая, – произнес Греков, как только за парнями закрылась дверь.

– Как ты узнал, когда у меня пары заканчиваются? – спросила, а у самой уже закрадывалось неприятное предположение.

– Никак. Мне просто парней забрать нужно было, – произнес он ровным тоном, от которого я стала сдуваться, как воздушный шарик, и медленно сползать с кресла, становясь все меньше и меньше, испытывая только одно желание в этот момент, провалиться сквозь землю.

– Я просто подумала … – прошептала еле слышно.

– А даже если и так, что в этом такого? – спросил уверенным тоном, приводя машину в движение.

– Просто не хотелось, чтобы все знали, что я … и ты … – я мямлила себе под нос, раздражаясь на себя за это, и на него за то, что он и так все понимает, но все равно спрашивает.

– Не хочешь, чтобы все знали, что ты спишь со мной? Так тебе наоборот все завидуют, – произнес самоуверенно, и тут меня прорвало.

– Да на фиг мне эта зависть не сдалась! А то, что меня теперь все шалавой считать будут, ничего так? Ну, конечно, тебе же на это наплевать, – я видела, как его лицо напряглось, машина набирала обороты, а сильные руки сжимали обшивку руля до характерного скрипа.