Лин Да - Только Ты

– Надо возвращаться и узнать, что это был за звук, – слова Грекова шли вразрез с его взглядом, и он не торопился выпускать меня из своих объятий. А уж как я не хотела из них выбираться!

– Сама в седле ехать сможешь? – спросил, наконец, оторвавшись от меня.

– Нет, – моментально ответила я, и этот ответ был продиктован нежеланием отлипаться от него, но меня поняли неверно.

– Плохо себя чувствуешь? Где болит?

– Нет, ну так-то все нормально вроде, – потупила я взгляд, чувствуя, как настроение Грекова меняется в не совсем выгодную для меня сторону.

Поднимает мою голову за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

– Ты в кого такая непослушная? Тебя родители вообще наказывали когда-нибудь?

– Нет, – прошептала, ничуть не испугавшись его тона.

– Придется, видимо, наверстать упущенное, – и он стал поднимать меня, чтобы пересадить на Богиню.

– Можно я так поеду? – и я заискивающе заглянула ему в глаза, на что он звонко рассмеялся.

– Ну, лиса, – только и ответил он, но попыток больше меня пересадить не предпринимал.

Когда мы стали подъезжать к лагерю, мне все же пришлось спешиться. Как только в поле зрения попалась парковка, причина громкого звука, который мы слышали, и из-за которого моя лошадь понесла, сразу же стала понятна. И мне даже не нужно было смотреть в лицо Грекову, чтобы понять, насколько он зол.

Наше приближение заметили, и владелец фермы уже спешил навстречу.

– Грек, ты давай, не стрессуй … они же девчонки еще совсем, – обратился он к фигуре, которая двигалась прямо как танк, и так же, как эта грозная машина, не издавала никаких звуков.

– Там, в общем-то, не так уж все и серьезно. Ну, подумаешь, педали перепутала, с кем не бывает. Не убивать же ее теперь за это. У тебя же страховка есть, она все и перекроет, – продолжал уговаривать он Грекова, хотя больше, наверное, себя.

Я молча семенила следом, даже и не думая как-то комментировать ситуацию. А картина, представшая нашему взору, выглядела так. Беленькая, красивенькая такая машинка в аккурат так впечаталась в заднюю часть машины Грекова и выглядела теперь как ее продолжение, не разлепить. Вокруг этого машинного гибрида кучковались несколько девушек, в которых я и признала тех, которые хотели покататься с Грековым. В этот момент меня тут же посетила мысль о том, что она это специально сделала. Ну и дура! Вряд ли Грекову понравится такого рода внимание. И, скорее всего, теперь она тоже это поняла, когда заметила приближение грозного молчаливого танка.

Первым делом он стал оглядывать машины, оценивая величину ущерба, напрочь игнорируя возгласы девушек о том, что они все оплатят. Тут и дурак бы понял, что Грекова не интересует причиненный ущерб. Его волнует величина дискомфорта, связанная с отсутствием машины, пусть даже и на несколько дней, ну и как следствие испорченный отдых. Даже для меня он таким стал. Лошадок забрала инструктор, а мне пришлось тупо стоять в стороне и наблюдать за развитием событий, и я даже не предпринимала попыток хоть как-то в них поучаствовать, чтобы не попасть под горячую руку. Ну, и в итоге, на меня тоже не обращали внимания.

Греков много разговаривал по телефону, мало – с владельцем фермы и вообще никак – с девушками, хотя они отчаянно пытались хоть как-то обратить на себя внимание. То, что за них так рьяно заступался владелец фермы, говорило о том, что девушки непростые, и что за плечами каждой из них стоят богатые и влиятельные родители. Таким, как они, все сходит с рук.

Вскоре ко входу подъехало такси, и Греков двинулся в мою сторону, из чего я сделала вывод, что это за мной. Я до последнего питала надежду, что мы поедем вместе, но, как оказалось, напрасно.

– Езжай домой, мелкая, – только и сказал он, усаживая меня на заднее сиденье автомобиля.

И на этом все. Ни поцелуя, ни слов о том, что он позвонит, ни даже улыбки не прилетело в мой адрес. Я все понимала, поцелуй здесь был бы, конечно, не в тему, беря во внимание всю ситуацию, но улыбнись бы он мне в этот момент, для меня бы все выглядело по-другому.

Теперь с захлопнувшейся дверью такси для меня как будто закрылась наша с ним история. Как в слезливых мелодрамах, я припала к заднему окну, несводя с него грустного взгляда, пытаясь убедить себя в том, что это не конец.

Проходили дни, и ничего вроде бы в моей жизни не поменялось, ходила на учебу, общалась с друзьями, только это была не я, а моя пустая бездушная оболочка. Я как будто высохла, свернулась в малюсенький комочек в своем же теле и ждала. Ждала, когда он позвонит мне. Для меня стало просто жизненно необходимо хотя бы просто услышать его голос.

Я прекрасно знала, что так и будет, что этим и должно было все закончиться, но все равно тоскливо ждала его звонка, о том, чтобы позвонить самой, не было и речи. Унизиться до такого было ниже моего достоинства. Дело было совсем не в принципиальности, просто в случае с Грековым я знала, чем закончится этот звонок, и то, как бы он галантно отшил меня, в чем я практически не сомневалась, добило бы меня окончательно.

Я изо дня в день жила в режиме ожидания, часами гипнотизируя телефон, и когда на нем, в беззвучном режиме, высветилось – «Греков», просто зависла, не веря своим глазам. Через несколько секунд до меня все же дошло, что происходит, и я нервно стала кусать губы, так как сидела на лекции и не могла ответить на звонок. Отпрашиваться выйти из аудитории, считала верхом неучтивого отношения к преподавателю. На это есть перемена, и когда кто-то вот так бесцеремонно отпрашивался – это выглядело для меня крайне неприлично. И вот теперь в такой ситуации оказалась я.

Видимо, на моем лице отразилась вся важность входящего звонка, так как преподаватель отпустил меня кивком, без язвительных комментариев и даже с участливым видом.

– Да, – ответила сразу же, как только оказалась в коридоре за закрытой дверью.

– Привет, мелкая. Спишь, что ли? – послышался такой долгожданный голос, от которого я разве что по стенке не сползла от волнительных вибраций по всему телу.

– Нет, я на лекции.

– Ученье – свет … Свободна вечером?

– Да, – удивила я его быстрым ответом, и он удовлетворенно хмыкнул.

– Тогда заеду за тобой в шесть.

– Хорошо.

Разговор закончился, а я все так и стояла, прижимая телефон к груди, до конца не веря, что это был все-таки он. Глупая улыбка как приклеилась к моему лицу, а нужно было возвращаться в аудиторию, как минимум с серьезным видом.

Все остальные лекции пронеслись просто незаметно, я даже не вникала в суть, хоть и очень старалась. Все мысли были только о нем, и я даже написал его фамилию вместо одного термина, чем окончательно убедила себя в том, что сосредоточиться на учебе сегодня явно не получится, и не стоит себя даже больше мучить.