Тина Каверина - Клянусь любить, или Выбор за мной

– Я тоже рад тебя видеть, родная моя, и тоже скучал, – улыбнулся Пашка. Вот так всегда.

– Я же серьёзно тебе говорю…

– И я серьёзен. Иди сюда. – Одной рукой он обнял меня за талию, а вторую запустил в волосы, фиксируя голову за затылок. Сопротивляться было бесполезно, я поддалась, он притянул меня к себе и минут пять мы целовались, пока я не попросила остановиться.

– Паш, погоди… Что-то случилось? Ты в порядке? – И погладила его по плечу.

– В порядке. Просто немного вымотался. – Он вновь попытался поймать мои губы, но я увернулась.

– Правда?

– Правда.

– А где ты был? И ещё ночью…

– Девочка моя. – И снова этот его тон, не терпящий возражений.

– Ладно, поняла. Буду сидеть и помалкивать. Не моё дело. Но ты мог хотя бы перезвонить на десяток пропущенных?

– Мог, – тяжело вздохнул он. – Но пришлось бы лгать. – «Надо же, спохватился». – Поля… – Он взял меня за руку и нахмурился. – Ты замёрзла? Пальцы ледяные…

– Сказала же, переживала, пока ты где-то там скакал. – Я снова разозлилась и отвернулась от него.

– Родная моя, – зашептал он мне в ладони. – Я говорил: мы будем жить долго и счастливо. Милая, посмотри на меня… Полина! – выждав, позвал строго. Я повернулась, Паша засунул мои руки себе под свитер. В пальцах приятно закололо. – Я люблю тебя, – сказал он, глядя мне в глаза, а я отвела взгляд. Теперь отвечать никак нельзя. Эти слова под запретом.

«План, план, следуй плану, – твердила себе. – Иначе он потом мигом догадается».

– Полина, ты чего скисла? Тебе плохо?

«Мне последние полгода плохо». Но я молча замотала головой, потянулась за поцелуем и завела свои холодные руки ему за спину. Этакий двоякий ответ на признание в любви, который утром будет значить «прощай».

Пашка явно не понимал меня. Я поцеловала его в щёку и двинулась к губам.

– Милый, – позвала, потому как он продолжал бездействовать. – Поцелуй меня ещё раз… Очень хочу.

Спустя минут десять, переживая, что поцелуями он не ограничится, так как руки уже блуждали у меня под майкой, я отстранилась, горячо шепча:

– Ребята рядом. Пойдём домой, накормлю. Ты же, наверное, голодный…

Он недовольно вздохнул, но хватку ослабил. Мы оторвались друг от друга, я собралась выйти, а Паша сказал, вновь удерживая меня:

– Пристегнись, съездим кое-куда.

– Куда? – улыбнулась я. – Я же в пижаме…

– Мы ненадолго.

– Нет, я не поеду, – подумав, заявила я и открыла дверь.

– Закрой! – посуровел он.

Я как будто не расслышала, спустила одну ногу, привстала… И тут меня потянуло назад не по собственной воле. Это Пашка схватился за мою майку и нещадно возвращал меня на место.

– Да что ж такое… – прокряхтела я, плюхаясь обратно.

– Действительно. Что ж такое? Закрой дверь, я сказал. – Я сердито взглянула на него, но дверь захлопнула. – Благодарю, Полина Викторовна.

Куда направляемся, он так и не сообщил. На светофоре достал мой шелковый платок из кармана, я неделю его в доме ищу, а он оказывается вон где.

– Завяжи глаза.

– Зачем? Чтобы в кучу их не собирать, да? Мы куда-то пойдём?

– Завязывай, говорю, болтушка… – Он сунул платок мне под нос. Я цокнула, но повязала, бурча при этом:

– Из машины в таком виде я не выйду.

– Значит, потащу.

– Ну, Паш… – заканючила я, а он в своей манере выдал:

– Цыц, Полина.

Я пыталась прикинуть, куда он меня везёт, но в итоге запуталась. А когда двигатель заглох, повернулась, потянулась к нему и не нащупала его, потому что он, подлец, открыл дверь и вышел.

– Бекетов! – разозлилась я, опершись о сиденье. Подумала стянуть платок с глаз, но он пресёк попытку:

– Не смей подглядывать.

Дверь захлопнул, затем, кажется, открыл багажник.

– Паш, я сказала: не выйду.

– Ты много чего говоришь. Я скоро слушать перестану.

Он схватил меня за плечи, наклонил вперёд, я нелепо подчинилась, не понимая, что нужно делать. Оказалось, ничего. Он куртку на меня накинул.

– Выходим, Полинка, – радостно шепнул мне на ухо и взял за руку, помогая выбраться из машины. Я кряхтела и бурчала, ступая на ощупь. – Перестань, я всё прикрыл.

Он вёл меня приобняв, а я жалась к нему, боясь столкнуться с прохожими или споткнуться. Напрасно боялась. Место вроде как неоживлённое, спокойное, даже машины слышались где-то вдалеке. Вскоре Паша остановился и приказал:

– Замри. – Как будто был выбор.

Что-то звякнуло, затем раздались щелчки, я вспомнила о ключах и перепугалась. Не полезут ли ребята в сумку?.. Хотя с какой стати? Ну смотрел Антон подозрительно, и что? В нашу спальню им входить запрещено, а сумку я оставила на пуфике.

– Готовься.

Мы куда-то вошли. Платок Пашка развязывал неспешно, я жмурилась и смеялась, по-детски стало интересно, куда он меня привёл.

– Открывай.

Он поцеловал меня в висок, снял куртку с моих плеч и отстранился, но я чувствовала его позади.

– Ты не уходи, – сказала на всякий случай.

– Я здесь, – ответил он.

Глаза я открыла и хихикнула. Безлюдный банкетный зал ресторана утопал в цветах. Они были везде: на столиках, на стульях, на полу… Поиграв тапкой и лепестками, я шагнула вперёд и вдруг что-то щёлкнуло, свет стал тусклым. Луч софитов падал на столик в центре.

А Пашка меня обнял.

– Да ты романтик, – шепнула я, хоть и подозревала, что занимался всем он не сам и вообще пропадал по иной причине.

Он наклонился, потёрся об меня щекой, запустил руку мне под майку, сказал:

– Люблю тебя. – Звучало уже как-то требовательно.

– И я… тебя, – словно нехотя призналась я. Первый отцовский запрет нарушен, а это только начало.

– Уверена?

– В чём?

– Во всём… Ты точно его хочешь?

– Хочу! И не смей больше спрашивать! – Злилась я в первую очередь на себя. Злилась на то, что ранее позволила себе усомниться.

– Хорошо. Спасибо тебе… – шепнул он и поцеловал меня в шею. – Я рад. Очень… Спасибо.

– За что «спасибо»? – не поняла я и повернулась.

– За всё… За тебя. За согласие. За твою любовь.

Мы смотрели друг другу в глаза. И в его было столько нежности и тепла, что я едва не кинулась на шею в признании. Паша вовремя полез целоваться.

– Мы здесь одни, – нетерпеливо сообщил он, когда я не позволила оголить себя.

– Да? – Не веря, я повертелась.

– Да. Пошли скорее.

Он потащил меня куда-то из зала.

– Куда? Да погоди же… Это неправильно. Я не хочу тут. Это не твой ресторан…

– Не мой. Отметимся в ТВОЁМ кабинете. – Он вновь потянул меня за собой.

– Моём? – разинула я рот.

– Твоём. Ты теперь не только будущая мать, но и бизнес-леди.

Он вёл меня по коридору, пока я глупо таращила глаза. Он что, мне ресторан подарил? Зачем? Я ведь ничего не просила…

Коридор закончился, мы свернули налево и оказались перед единственной дверью. Он мигом её отворил. Кабинет как кабинет. Мужа заинтересовал диван. Его «ненадолго» растянулось на приличное время, но я не возражала.