Дария Ульмар - По ту сторону озера

Не имею ни малейшего понятия о том, какая собака меня тогда укусила, но я встречалась с ним несколько месяцев и всё было хорошо, прежде чем произошло «золотое покрывало».

Да-да, вы не ослышались. Золотое покрывало, принадлежащее его любимой и единственной бабушке, которая вела себя и говорила так словно она родом из другого века. Если говорить вкратце, то всё произошло на его день рождения. Я так волновалась перед нашей встречей, что выпила три бутылки пива перед самым выходом из дома. Я была очень стеснительная, когда дело касалось свиданий. В этом опыта у меня, к сожалению, ещё не было. Поэтому, да, я купила пару бутылок и прикончила их в своей комнате.

По пути, мне казалось, что я свалюсь прямо в автобусе, потому что к тому моменту моё состояние оставляло желать лучшего. Я знала, что поступаю неправильно. На самом деле, раньше я запрещала себе прибегать к помощи алкогольных напитков, чтобы решить свои проблемы, а всё же проблемы были.

Мы с Робби пошли на какой-то сиквел известного фильма ужасов и в самом кинотеатре он несколько раз признался мне, что любит меня, нежно прикасаясь ладонью к моей груди через платье в кромешной тьме, пока остальные зрители внимательно смотрели фильм. Я была в ужасе от того, что происходит, но благо мы оказались не на последнем ряду. Честно говоря, я не хотела показаться ему ханжой, которой чужда физическая близость, но опасение, что такое поведение может перейти всякие границы, конечно, присутствовало.

Когда фильм закончился, и я уже собиралась возвращаться домой, Робби попросил меня зайти к нему, потому что, по его словам, молодой человек приготовил для меня, как он выразился, «особенный сюрприз». Это немного смягчило напряжение внутри меня и успокоило. И я согласилась пойти с ним, не ожидая чего-то плохого.

Мой парень подарил мне букет красных роз и пирожные в коробке, украшенной тонкой сиреневой лентой. Я была обескуражена и польщена его поступком в свою сторону. Если бы только всё на этом и закончилось, подумала я.

– Я могу тебя поцеловать? – резко спросил Робби.

Однако существовал один момент, который я не хотела раннее обнародовать вслух, но расскажу о нем.

– Да, хорошо.

– Не закрывай рот только.

Мне в ту же секунду стало неловко, и я почувствовала, что сейчас произойдет нечто ужасное.

– Робби, давай тогда просто поцелуй. Без излишеств. Хорошо?

– Ладно.

Лицо Робби приблизилось ко мне вплотную, а я крепко зажмурила глаза, чтобы не видеть всего этого недоразумения. Затем его скользкий язык оказался у меня во рту. Создалось такое ощущение, будто в мою ротовую полость залез слизняк и начал облизывать мне десна. Я резко отпрянула от молодого человека.

– Я же попросила без языка! Зачем ты так?

– Я просто хотел попробовать.

Робби выглядел виноватым и попросил для себя ещё одну попытку, чтобы исправиться. Я согласилась, но во второй раз стало ещё хуже, чем в первый. Может, ему просто не хватало опыта, хотя нет, меня просто выводил из себя его язык, который продолжал чистить мне зубы.

– Робби, прекрати! Я не могу! Знаешь, я должна уже идти домой.

– Прости, Тори, я… Может останешься? Куда ты поедешь в таком состоянии?

Он приобнял меня в тот момент, когда по моим щекам внезапно потекли слезы. Я даже не знаю, почему начала плакать. Мне хотелось убежать от него. Всё должно было сложиться не так. Меня пугала близость с ним и какой мерзкой она вдруг показалась мне в моих же глазах. Поцелуи лишь всё усугубили.

– Я не могу остаться. Правда, вечер был хороший, но я должна идти домой. Уже поздно.

– А я уже всё приготовил, как дурак. Думал, ты останешься.

– Приготовил что?

Робби приоткрыл дверь в свою комнату, и я увидела следующую картину: по середине комнаты стоял столик с вазой, заполненной фруктами; пару бокалов и ароматические свечи, а рядом находилась кровать, покрытая золотым покрывалом. Вся суть заключалась в том, что это покрывало выглядело как будто праздничное и предназначенное для какого-то определенного события. Словно Робби специально одолжил его у своей бабушки, с который вместе жил. Я нутром чуяла, что он заранее готовился к тому, что я по своей воле лягу с ним в постель.

Я нервно сглотнула.

– Чем ты хотел заняться тогда?

– Ты очень переживаешь. Я подумал, что мы бы сели, выпили вина. Я бы начал гладить твою спину, целовать и…

Всё встало на свои места. Золотое покрывало на кровати, значит, интиму быть. Я ушла в ту же минуту, когда он произнес эти слова. Робби привел меня сюда, чтобы заняться со мной сексом, к которому я не была готова, но к которому он меня подталкивал. Меня начало выворачивать от мысли, что я даже на мгновения позволила ему касаться своей груди в том злополучном кинотеатре.

– Робби, прости, конечно, но я так не могу.

– Я знаю. Я опять всё испортил. Я мудак, не говори мне.

Возвращаясь домой и держа эти чертовы розы, я не могла сдержать слез. Возможно, я произвела такое впечатление, что со мной можно переспать после двух с половиной месяцев отношений? Или это было абсолютно нормальное предложение с его стороны? Я ведь всё-таки была его девушкой и это обычная человеческая потребность, а он к тому же ещё и мужчина. В конечном счете, я никогда не узнаю степень искренности его намерений.

Но это не имеет больше значения. Теперь, вернемся к реальности.

Причина, по которой моя младшая сестра облила моего коллегу по бару оставалась для меня тайной. Дана просто окоченела и продолжала повторять, что он что-то ей там пообещал и не сдержал своего слова. А какое именно обещание дал ей Кира, знал лишь только Всевышний, да и сам Кира.

За вечерним посиделками у телевизора, я развернула Елене целое повествование о том, что произошло в прошлом месяце, стараясь сглаживать неприятные моменты и придумывая на ходу оправдания для поступков своей сестры.

– Я скажу Рику, – как-то обреченно ответила мне тётя, – мне кажется, мы должны вмешаться в эту ситуацию. Поговори с ним или это сделаю я. Дана крайне эмоциональна. Её настроение ходит ходуном, и ты это видишь. Любой разговор может довести её до оцепенения или нервного срыва. Но думаю, доктор Беннет разберется в этом лучше нас.

– Может, ей стоит поменять лекарство на какое-нибудь другое?

– Надо посоветоваться, я не могу так просто сказать. Может ей лучше вернуться домой? Как и тебе.

– Что ты такое говоришь? Прости, если мы…

– Нет, дело не в том, что вы меня напрягаете, а в том, что может вам с мамой было лучше? Может, мы с ней ошиблись в своих суждениях?

– Поверь мне, с мамой Дана ведет себя ещё хуже, чем с тобой.

– Неужели?

– После того, как она начала набирать целую ванну и сидеть в ней, наши счета за воду увеличились в два раза. Так говорит мама.