Анна Скиф - Мое криминальное счастье

Инга помнила, как в один из своих визитов, буквально на следующий день после того, как их покинул папа, Иван Дмитриевич заявился к ним в квартиру в сопровождение двоих мордоворотов, с трудом разместившихся в прихожей. На кухню они и вовсе не смогли войти, оставшись стоять снаружи. И уже в следующий раз «помощники» остались на лестничной клетке. Сегодня Рудый почему-то пришел один.

– Я предлагаю вам должность администратора в одном из своих клубов.

Смысл сказанного не сразу дошел до Инги. Она даже думала переспросить правильно ли услышала, но опасалась, как бы мужчина не передумал.

Не в силах поверить в свалившееся счастье, Инга на эмоциях едва не обняла Рудого, замершего в ожидании ее ответа.

– Я с большим удовольствием принимаю ваше предложение, – искренне обрадовалась она, чувствуя, как в районе желудка рассасывается огромный камень. – Спасибо!

– Благодарить меня будете позже, пока рано, – загадочно произнес мужчина, но Инга не обратила на это никакого внимания, оглушенная радостной новостью. – Завтра я пришлю к вам своего поверенного для подписания необходимых документов. Можете смело оспаривать любой пункт, но настоятельно рекомендую подписать все, что он попросит.

Инга с мамой завтракали на кухне, когда в дверь позвонили. Не сговариваясь они переглянулись и, мама пошла встречать раннего гостя. Звонок нетерпеливо повторился, когда мама уже была в прихожей и в груди Инги кольнуло беспокойство.

Минувшей ночью она впервые спала безмятежно, не вздрагивая от подозрительных звуков, не вскрикивая после приснившегося кошмара. Она была абсолютно спокойна, будто все плохое давно позади и прежняя жизнь наконец-то входит в привычное русло.

Чего нельзя было сказать о маме.

Из спальни она вышла позже Инги, сонная и помятая, с красными, воспаленными глазами. Сразу же подошла к плите, чтобы приготовить кофе и омлет, не позволив дочери помогать ей.

– У тебя нога болит, – напомнила мама, – сиди, я сама все сделаю.

– Но я же не ногами готовлю еду. – Инге хотелось шутить и веселиться. Судьба нанесла им сокрушительный удар, но после сжалилась и подарила шанс на избавление от тяжкого груза. Почему мама не понимает этого? Все ведь хорошо.

«Все ведь хорошо?» – Инга впервые после вчерашнего разговора с Рудым задумалась над этим.

– О чем вы говорили? – не поворачиваясь к ней, спросила мама. – Я слышала о каких-то бумагах. Что он заставляет тебя подписать?

– Мам, так ты из-за этого не спала? – догадалась Инга и, несмотря на боль в ноге, которая с утра почему-то усилилась, как смогла, подошла и обняла маму сзади. – Он предложил мне работу и обещал простить долг через три месяца. Если я правильно поняла, сегодня к нам приедет его человек и мы заверим нашу гм… сделку, официально.

– Какую работу? – плечи женщины заметно напряглись. – Ты знаешь, чем он занимается?

– Знаю. – Голос Инги стал тише, будто кто-то мог их подслушать. – Но, мам, не думаю, что он вот так открыто предложил бы мне стать одной из тех… девушек. Да и потом, разве заключаются в подобных случаях контракты? Иван Дмитриевич сказал, что у него освободилась должность администратора в клубе.

– Садись, омлет почти готов. – Мама убавила огонь под сковородой. – Ты еще можешь отказаться?

– Отказаться? Зачем? Сама знаешь, у нас нет денег, чтобы вернуть их ему. Придется продать квартиру.

– Я поговорила с тетей Галей, она согласилась принять нас на время?

– А потом? Когда ей надоест терпеть нас в своем доме, куда мы с тобой пойдем? На улицу?

От хорошего настроения не осталось и следа. Она ведь старается, как может решает проблему. Почему же мама не хочет просто поддержать ее? Ей тоже страшно. Очень. До дрожи в коленях. Три месяца пролетят не заметно и потом можно будет забыть происходящее с ними теперь, как страшный сон.

Всего и нужно – переждать.

Инга вернулась за стол. Аппетит пропал и запах омлета с ломтиками помидоров, скворчащего бекона и лука, вызывал теперь не желание скорее попробовать кусочек, а лишь болезненные спазмы в желудке.

Инга видела, как подрагивают мамины плечи, как она украдкой вытирает ребром ладони глаза, но не предпринимала попыток подойти и успокоить ее. Пусть сейчас она не понимает решение дочери, может быть даже осуждает и видит в обычном предложении о работе какие-то скрытые мотивы, со временем она примет это. И вот тогда они вместе сядут на этой же самой кухне, обнимутся и наревутся вдоволь, зная, что все плохое позади, все трудности разрешились и можно просто продолжать жить.

Пока же Инга не может ничего изменить и любые слова будут простым сотрясанием воздуха.

– Галя моя сестра, она не выгонит нас. Вспомни, когда от нее ушел Алексей и она не нашла в себе сил жить одной в квартире. Мы тогда даже смогли сдавать свое жилье, перебравшись всей семьей к ней.

– Тогда она в нас нуждалась, – возразила Инга, – потому терпела. И как только нагулявшийся муженек вернулся, мы быстренько собрали свои пожитки. Мам, перестань. Я обещаю быть благоразумной и не ввязываться ни в какие истории. Ты ведь этого боишься?

– Я боюсь, что тебе не оставят выбора.

Мама говорила, одновременно выставляя на стол корзинку с нарезанным черным хлебом, затем тарелки с пышным точно облако омлетом и Инга не сумев удержаться, накинулась на еду.

– Я уфе больфая и смофу сама… – Омлет был горячим, она открыла рот и размахивала перед ним руками.

– Прожуй, потом скажешь.

– Я уже взрослая и сама могу понять где меня обманывают, – расшифровала Инга свои же слова.

– Все вы так говорите. Но для родителей навсегда остаетесь маленькими детьми, за которыми нужен глаз да глаз. Я очень за тебя волнуюсь, доченька.

Дальше ели молча, пока не раздался звонок. Инга хотела верить, что мама не заметила, как она вздрогнула.

В кухню вошел мужчина, одетый в синюю рубашку поло и светлые джинсы. На ногах мокасины из мягкой даже на вид кожи. Он держал в руках черную папку, которая своим строгим видом диссонировала с его фривольным стилем. Будто он только что подобрал ее и нес вернуть владельцу.

– Доброе утро, – вежливо поздоровался мужчина. – И приятного аппетита. Надеюсь не помешал? Привык, знаете ли рано вставать и решать все важные вопросы до обеда.

За его спиной стояла мама и он, словно почувствовав ее нерешительность, развернулся полубоком, чтобы она могла пройти.

– Позавтракаете с нами? – предложила она. – Есть омлет и бутерброды.

– Не откажусь от кофе, – кивнул мужчина, – услышал его запах еще за дверью.

Мама выдвинула из-под стола табурет для гостя, поставила на стол чашку.

– Инга Антоновна, полагаю вы знаете кто я и по какому вопросу пришел? – с места в карьер начал он, присев на табурет и не дожидаясь ответа, открыл папку. – Иван Дмитриевич поручил мне составить трудовой договор, и я предлагаю ознакомиться с ним прямо сейчас.