Диана Гамильтон - Безумная страсть

Завтра, думала Бет, когда его глубокое и ровное дыхание сообщило ей, что он спит, все встанет на свои места. Ведь при том, что знают они оба, они не могут вести себя иначе.

Проснувшись, Бет сообразила, что лежит на двуспальной кровати одна. Уже многие месяцы она не спала так глубоко и спокойно. Теперь она села в постели, подложив под спину подушки.

Бет невольно улыбнулась и закусила губу, чтобы не рассмеяться. Спокойнее, сказала она себе, отнесись ко всему спокойнее.

Но мысли не слушались и быстро сменяли одна другую, словно у нее в голове открыли какой-то клапан. Остановить их было невозможно, и она позволила своим мечтам и надеждам свободно сливаться в одно прекрасное целое.

Этой ночью Чарльз показал, что все еще нуждается в ней. Хотя она и не Занна, но она его жена и будущая мать его ребенка. Им было хорошо и спокойно вместе, несмотря на то, что от их брака осталась только внешняя сторона и они давно жили отдельно, избегая близости.

Может быть, больше не надо возвращаться к прошлому?

Дневной свет пробивался сквозь бархатные шторы, но Бет решила остаться в постели, чтобы хорошенько все обдумать.

Ей нужно серьезно поговорить с ним. Может, она не права, что так старательно прячется в возведенной ею самой крепости. Если они откровенно поговорят о его чувствах к Занне, то, возможно, лучше поймут друг друга.

Может быть, ее вторичный уход убил его любовь? Бет могла только надеяться и молиться, чтобы это было так. Если это правда, то она перестанет жить словно на острие ножа, перестанет бояться, что другая женщина придет и заберет его себе, а ей надо будет признать, что ее любовь с самого начала была обречена. Если это правда, то ей больше не нужно будет подавлять свои чувства.

Раньше она боялась спросить его, боялась услышать правду о Занне и Гарри, о том, что он хочет остаться с ними. Она боялась, что правда будет означать новую боль и унижение, которые у нее недостанет сил перенести.

То, каким он был с ней этой ночью, то, как он заботился о ее покое и удобстве, дало ей новые силы и уверенность в себе. Теперь она почувствовала себя достаточно смелой, чтобы открыто поговорить с ним.

Резкий стук в дверь возвестил, что миссис Пенни принесла на подносе завтрак. Мысли Бет оборвались, она потянулась и громко поздоровалась.

Сейчас она чувствовала себя уверенней, чем когда-либо, включая первые месяцы их брака, когда она надеялась, что заставит Чарльза полюбить себя. Теперь ей не нужно гадать и ворожить по звездам, солнцу и луне. Она надеялась, что они смогут достичь взаимопонимания и создать прочную основу для своей семьи. А гороскопы пусть остаются гадалкам.

— Завтрак в постели! И до полудня вы можете не вставать. Таков приказ Чарльза. — Экономка поставила поднос ей на колени и подошла к окну раздвинуть шторы. — Он уехал в банк и просил передать, что вернется к ланчу и чтобы вы не беспокоились, если он задержится.

— Я не беспокоюсь, — заверила ее Бет. — Вы мне скажете, когда он вернется?

— Обязательно. Ешьте яйца. — Миссис Пенни взглянула на нее с довольным видом. — По правде говоря, я так счастлива видеть вас здесь. Терпеть не могу, когда супруги спят отдельно. — Она подбоченилась. — Может, это и считается современным и цивилизованным в некоторых кругах, но, по мне, это просто ненормально. Думаю, вам не следует пить апельсиновый сок.

Ничего не ускользнет от глаз миссис Пенни! — сказала себе Бет, принимаясь за яйца с гренками. Она точно связала исчезновение молодой хозяйки и ее странные отношения с Чарльзом с июньским приездом Занны.

Она даже не пыталась скрывать неудовольствие, заметив поразительное сходство Гарри с отцом. Она так долго проработала в Южном Парке, что считала себя членом семьи и не боялась выражаться открыто. Бет отставила поднос и спустила ноги с кровати. Нет смысла вспоминать прошлое, если она хочет построить новую жизнь с Чарльзом. Им нужно поговорить, она должна сказать ему, что ей нужна уверенность в том, что его любовь к Занне — в прошлом и никогда не возродится, и что она хочет забыть все, что случилось, и постараться сделать их брак полезным для обоих.

Она так старалась разлюбить его и уже поверила было, что это удалось. Но стоило ему уделить ей немного внимания, а ей провести ночь в его нежных объятиях — и она поняла, что ошибается. Ей легче не дышать, чем перестать любить его.

Словно в ответ на ее радостное настроение, погода исправилась: день был ярким и свежим, по-настоящему весенним. Не в силах работать или, как велел Чарльз, отдыхать, Бет набросила пальто на легкое шерстяное платье, купленное в Лондоне и до сих пор не надеванное, и вышла из дома.

Дул легкий прохладный ветерок, но солнце светило ярко. По ослепительно голубому небу плыли легкие облачка. Пройдет месяц, и на деревьях распустятся почки, но уже сейчас было заметно, как они набухли.

Бет решила набрать цветов и украсить ими стол — это поможет ей скоротать время до возвращения Чарльза и предстоящего разговора, одна мысль о котором нервировала ее. Не успела она сойти с посыпанной гравием дорожки на обочину, как из-за поворота появилась маленькая ярко-красная гоночная машина.

Стараясь избежать столкновения, Бет поскользнулась и теперь поднималась с колен, вся красная от смущения, и принялась отряхивать стебли и грязь с пальто, изумленно глядя на машину, которая дала задний ход.

Через низкие окна спортивной машины Бет видела дорогие чемоданы на пассажирском сиденье и длинные женские ноги, короткую юбку на стройных бедрах… Она молча смотрела, как эта женщина быстро вскочила и высунулась через открытый верх автомобиля:

— Можно подумать, что я побила все рекорды скорости, приехав сюда из Хитроу, чтобы сбить тебя на этой дороге! Прости, но тебя просто невозможно объехать: когда я носила Гарри, я не была такой толстой!

Бесстыдные, густо накрашенные глаза уперлись в Бет, которая продолжала обирать с себя травинки.

— Надеюсь, ты не ушиблась?

Бет молча помотала головой, почувствовав, как ее прорезала боль. Но сердце болело сильнее. Занна снова была здесь. Случилось то единственное, чего она боялась.

Прелестная, как всегда, чувственная, оживленная — как Чарльз сможет устоять перед ней?

Она закрыла глаза, а когда снова открыла, то Занна уже вылезла из машины и стояла перед ней, проводя рукой с ярко накрашенными ногтями по золотым волосам.

Гарри нигде не было видно. Бет не стала спрашивать о мальчике. Все, что она смогла промямлить, было:

— Хитроу? Ты прилетела из Франции?

Но Чарльз, конечно, не знал об этом. Не знал? Конечно, он будет так же поражен, как и сама Бет.

— Вообще-то из Испании. Мы несколько месяцев провели в Испании. — Занна повернулась и оправила на себе короткую обтягивающую юбку и экстравагантную курточку. Бет подумала, что она, должно быть, оставила сына на попечение какой-нибудь испанской няни, когда ею овладел внезапный импульс вернуться к Чарльзу и доказать еще раз, что он принадлежит только ей.