Джули Гаррат - Согласие на брак

Ричард гладил ее по голове.

– Эми, прости меня. Я даже не дал себе труда выслушать тебя…

Она заглянула ему в глаза.

– Я не сомневалась, что ты разозлишься, и готовилась к самому худшему.

– Если бы я только знал…

Эми отстранилась, испугавшись за его больное плечо, но он снова привлек ее к себе и поцеловал в губы, нежно и бережно.

– Ужасно хочу пить, – сказала Эми. – Пойду что-нибудь приготовлю. Ты, наверное, не ел целый день?

– На кухне Лиззи Эберкромби. Окружила меня заботой. И еще ей не дает покоя дом напротив – тот, что на продажу. Когда я увидел тебя в окно, я отправил Лиззи на кухню, чтобы она заварила свой знаменитый чай.

Эми тихо застонала.

– Нет, только не чай. С утра я выпила несколько чашек этого пойла. Впрочем, если я выношу его по утрам, может, и сейчас обойдется?

Ричард подозрительно покосился на нее:

– Не понимаю, к чему ты клонишь. Спохватившись, Эми закрыла рот ладонью.

– Да так, ничего, – пролепетала она. – Просто я что-то плохо соображаю.

– Лиззи сказала, что тебя всю неделю тошнило.

– Угу… – Эми смущенно отвела взгляд.

– Эми, а ты часом не того?..

Она посмотрела ему в глаза и объявила:

– Не буду водить тебя за нос. Да, я беременна. И сразу хочу предупредить твой вопрос. Я не знаю, как это случилось. Я хочу сказать, мы же предохранялись. Видимо, никогда нельзя быть уверенным на все сто.

Эми потупилась. Она готова была возненавидеть себя за то, что раскрыла свой секрет в такой неподходящий момент. Совсем другим она представляла себе этот разговор. С другой стороны, как определить, какой момент подходящий, а какой нет?

– Ты будешь дуться на меня, Ричард? – спросила она, поднимая голову. – Я этого не вынесу. Я прекрасно знаю, как ты к этому относишься, но и тебе ведь известно мое отношение.

Ричард неожиданно рассмеялся.

– Человек предполагает, а Бог… и так далее. Наверное, надо смотреть шире. Что скажешь?

– Следует ли понимать это так, что ты не возражаешь? – Эми склонила голову набок и пытливо посмотрела на него.

– Конечно, меня не приводит в восторг мысль о том, что тебя девять месяцев будет разносить, как на дрожжах, а потом тебе придется терпеть страшные муки… Но что сделано, то сделано. Ничьей вины в этом нет. Мы оба виноваты. – Взгляд его потеплел, и он провел ладонью по ее волосам. – Помнишь, как это было?

– О, Ричард, – пробормотала Эми, прижимаясь к нему. – Ты не представляешь, как непросто мне было признаться тебе. Я же была уверена, что ты ни за что на свете не согласишься иметь детей и будешь заставлять меня сделать аборт.

В его глазах мелькнуло страдальческое выражение.

– Достаточно того, что я нечаянно убил человека, – сказал он. – Не хватало, чтобы я сознательно отнял жизнь у собственного ребенка. – Взяв Эми за плечи, он чуть отстранился и заглянул ей в глаза. – Эми, ты можешь во всем положиться на меня. В конце концов, ничто человеческое мне не чуждо. И я могу поклясться тебе, что, даже если мы совершим ту же оплошность еще десять раз, я никогда не буду требовать от тебя, чтобы ты избавилась от ребенка.

Эми, расчувствовавшись, полезла в карман за носовым платком, чтобы промокнуть навернувшиеся на глаза слезы. Немного успокоившись, она сказала:

– Ричард, мне казалось, что ты категорически против того, чтобы иметь детей, и вот теперь…

– Я просто боялся, – признался Ричард. – Понимаешь, я думал, что больше никогда никого не смогу полюбить. С тех пор как умерла Грейс, я вел жизнь холостяка. Ничего хорошего в этой жизни не было. И вдруг я встретил тебя и понял, что ты нужна мне…

– В старой церкви?

На лице Ричарда появилась мечтательная улыбка.

– Да, уже тогда. В жизни я не встречал женщины, подобной тебе. Потом я понял, что ты не просто нужна мне – что я люблю тебя. И мне стало страшно при одной мысли, что я могу лишиться тебя. Я прекрасно помню, как со смертью Грейс жизнь моя словно оборвалась.

Тогда я решил, что этого можно избежать, не дав тебе забеременеть.

– Но ведь я могу попасть под автобус, – сказала Эми.

– Если бы подобное пришло мне в голову, я, наверное, уже начал бы кампанию за отмену автобусного сообщения в этой стране. – Ричард рассмеялся. – Впрочем, теперь я тебя понимаю. Я не в состоянии защищать тебя двадцать четыре часа в сутки. Я ошибался, полагая, что Грейс – продолжение меня самого. Но с тобой это все равно не прошло бы.

– Стало быть, я правильно сделала, что упорхнула в Линкольншир без тебя? – заметила Эми не без лукавства. – Ты это хочешь сказать?

Ричард посерьезнел.

– Эми, я был не прав, когда наорал на тебя. Это твоя жизнь. Разумеется, проживи мы вместе хоть пятьдесят лет, я все равно буду сдувать с тебя пылинки, но ведь и ты останешься прежней.

– Ричард, из тебя выйдет прекрасный отец, если ты так же будешь относиться и к нашим детям.

– Мне еще надо привыкнуть к этой мысли. Мне просто не верится, что я стану отцом.

– Не возражаешь, если я скажу Лиззи?

– Лиззи не проблема, – сказал Ричард, вставая с кресла и обнимая Эми за талию. – Другое дело Джиф Уэлдон. Ума не приложу, как ему сообщить.

– А мы и не будем ему сообщать, – заявила Эми. – В августе поженимся, и все тут. Осталось подождать всего три месяца. А беременна я или нет, какое ему до этого дело? Ведь когда-то он был рад избавиться от меня.

– В глубине души ты все еще не можешь простить ему? – спросил Ричард, прижимая ее к себе.

– Ты так думаешь? Ричард кивнул.

– Я сделаю все, чтобы ты больше никогда не чувствовала себя отверженной.

Эми, поцеловав его в губы, сказала:

– Ричард, я привезла с собой розовый куст. Ты не возражаешь, если я посажу его где-нибудь в саду?

– Розовый куст?

– Да. Роджер Клейбурн посадил его возле дома, а полиция выкопала, когда они пытались проникнуть в подвал.

Ричард улыбнулся.

– И тебе стало жаль розу? Эми смущенно кивнула.

– Послушай, я понимаю, тебе это покажется странным, но я должна была сделать это.

– Что же тут странного? Можешь посадить свою розу хоть в центре газона, если тебе так хочется.

– Нет, нет. Это всего лишь жалкий кустик. На нем еще даже нет бутонов.

– Думаю, с твоей решимостью вернуть цветок к жизни бутоны скоро появятся. – Ричард рассмеялся.

– Значит, ты не против?

– Дорогая моя, я не ревную к цветам.

– Но это же роза Кипа.

– Кип мертв, – тихо промолвил Ричард. – Впрочем, я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду.

– Пусть это будет своего рода финальным аккордом, – сказала Эми. – Последним напоминанием о любви, которой не было. Ричард, я никогда не чувствовала по отношению к Кипу того, что чувствую к тебе. Я даже не знала его как мужчину. Сейчас мне даже жаль беднягу Роджера Клейбурна. Только теперь я понимаю, что он действительно любил Кэтрин, а с появлением на сцене Кипа жизнь для него кончилась. Думаю, теперь и сама Кэтрин это поняла. Она поехала с ним, когда его забрала полиция.