Оксана Dalzon - Редкий цветок. True love is such a rare flower

– Кто – эти малолетки? Где они их только понабирали? – рассмеялся наконец-то он.

– А по сколько им?

– Только близняшкам, по-моему, 18. Остальным еле-еле 15.

– Пятнадцать?! Ни фига себе, это они все еще школьницы?! – офигеваю я. – Поздновато начинаю в свои 20.

К нам подошел Ярик, так как их уже отпустили.

– Стас угарцевал ужо. Прикинь, он сказал, что Валерки неделю не будет, он уехал.

– Что будем делать?

– А кто вместо него?

– Арнольд, – хмыкает Кирилл.

– Пойдем к нему.

– Я бы на твоем месте этого не делал, – поднимается он.

– Но у меня нет другого выхода, – задумывается Яря.

– Сам смотри. Заходите тогда вдвоем, – отправляются они переодеваться.

Кирилл сидел на перилах лестницы у кабинета Арнольда.

Я мельком взглянула на постеры моделей на стенах и повернулась к нему:

– Его и правда зовут Арнольд?

– Нет, это мы его так называем.

– Почему? Он похож на Шварцнеггера?

– Нет, скорее, на Дени де Вито… – мрачно усмехнулся Кирилл.

Дверь открылась.

– Заходи, – высунулся оттуда Ярик.

Я вошла в кабинет, поздоровалась.

Маленький, толстый, лысый и уже в возрасте мужичок сидел, развалясь в кресле. Хитрые маленькие глазки хищно уставились на меня.

Рыжий молча стоял рядом со мной.

Толстяк поднялся из кресла и направился ко мне. Нагло взял меня за локоть, повернул, потом зачем-то несколько раз обошел вокруг меня, остановился.

– Ярик, оставь нас.

– Но…

– Твое присутствие при подписании контракта не обязательно, – хмыкнул толстяк, выразительно глядя на Ярю.

– Но желательно, – мило улыбнулся тот ему и положил мне вдруг руки на плечи.

– С чего вдруг? Что за недоверие, не понял?

– О чем Вы, шеф? Ваш авторитет непререкаем и неоспорим…

– Иди в коридоре погуляй, говорю. Не беспокойся, много времени это не займет… – окинул меня Арнольд оценивающим взглядом в очередной раз.

– Тем более, чего мне туда-сюда бегать? – принялся вдруг канать под дурачка Рыжий.

– Будешь делать то, что я тебе скажу.

– В честь чего это?

– А зарплату тебе кто платит, новобранец? Упал-отжался! – уставился он выразительно на Ярика.

– Бухгалтерия вообще-то платит.

– Ну вот и сгонзай туда пока – подпиши ведомость.

– Так вчера ж уже все получил и все подписал.

– Ну так еще раз переподпишешь, значит! Не понял. Тебе че – работать у нас надоело, что ли? – начал раздражаться вдруг Арнольд.

– Подожди меня в коридоре, – спокойно кивнула я Яре.

Тот бросил какой-то странный взгляд на Арнольда и вышел из кабинета.

– Зачем ты оставил ее одну? – поднялся Кирилл ему навстречу.

– Он меня просто выставил…

– Я бы свою девушку не оставил наедине с этим старым козлом! – раздраженно передернул Кирилл плечами.

– Она не моя девушка, – спокойно заметил Ярик.

– Что? – не понял тот. – Ты ведь сказал…

– «Моя подруга», сказал я, а не моя девушка. Мы просто друзья.

– У вас что-то было раньше?..

– Нет. Абсолютно. Она мне как сестра. Младшая сестренка. Оберегаю и защищаю по-братски: гоняю от нее толстолобиков и мажоров в институте. Ты не представляешь, какой у нее успех, – усмехнулся он. – Красивая девочка? – подмигнул он Кириллу. – И неглупая к тому же. Прикинь, бывает и так…

Кирилл удивленно посмотрел на него и только было собрался что-то сказать, как вдруг резко распахнулась дверь, и я с воплем: «Да пошли вы все на хрен вместе с вашим Театром!» вылетела из кабинета и помчалась мимо них вниз по лестнице.

Ярик недоуменно уставился на Кирилла. Тот первый очухался:

– Беги быстро – догони ее!

А сам зашел в кабинет и закрыл за собой дверь.

У окна стоял недовольный Арнольд.

Кирилл молча направился к нему, подошел, спокойно приподнял его за отвороты пиджака и встряхнул.

– Если еще хоть раз я услышу, что ты пристаешь к девчонкам, старый пердун, тебе не поздоровится. Ты понял?

Арнольд болтал в воздухе ногами и зло смотрел на Кирилла.

– Ты понял? – спокойно повторил тот.

– Да… – прохрипел Арнольд.

Кирилл опустил его на пол и вышел из кабинета.

Я выбежала из Театра на улицу злая как черт.

Уже стемнело, и я быстро зашагала в сторону метро.

Через минуту меня догнал Рыжий.

Я продолжала быстро идти, не останавливаясь. Он на ходу что-то говорил мне о том, что через неделю приедет Валерка и все будет нормально. Я резко остановилась:

– Ты что, думаешь, что я еще хоть раз туда пойду?! – заорала я.

– Но Валерка нормальный, – попытался оправдаться Яря. – Это Арнольд у нас вечно надеется, что ему что-то обломится…

– Что?! Ты хоть понимаешь, что говоришь?! – продолжала кричать я. – Этот старый козел…

– Пойдем ко мне, – попытался успокоить меня Яря, потому что мы стояли посередине улицы и прохожие боязливо обходили нас. – Успокойся. Не надо так нервничать из-за этого старпера.

– Нет, я радоваться, наверное, должна!

– Пойдем, ты кричишь на всю улицу.

– А мне плевать! – вновь начала орать я, но тут же осеклась и замолкла. Из глаз брызнули слезы.

Ярик обнял меня за плечи и повел к машине.

Всю дорогу до дома мы ехали молча, лишь я хлюпала носом на заднем сидении.

Он привез меня на свою отдельную квартиру, где устраивал свои «куролесы» время от времени. Там также останавливались его родители, когда приезжали в Москву.

Я продолжала реветь, сидя с ногами на диване.

Яря уговаривал меня попить воды, но безуспешно. У меня уже началась истерика. Я и сама не понимала, почему я реву. Из-за этого старого козла? Скорее, от беспомощности и безысходности, которую я ощущала в России, где все было продано и куплено, и вот такие старые козлы что хотели, то и вытворяли…

Рыжий притянул меня к себе и пытался успокоить. Он что-то говорил мне, а я продолжала реветь, уткнувшись в него.

– Голуба, ну я совершенно тебя не понимаю sometimes 19 19 Иногда. . Вот тоже-т мне, блин, устроила трагедию, е-мое. Не плачь, Алиса, ты стала взрослой! – принимается вдруг распевать он. – Праздник наступил, и тебе уже 16 лет. Да даже 20 уж вообще-то… – задумывается он вроде как, закатив глазки в потолок.

– Спасибо, что напомнил, – всхлипываю я.

– Ну и в чем трагедия-то? Призрак пенсии на горизонте замаячил уж, что ли? – прыскает он. – Да не реви ты, фрекен Бок! – изображает он Карлсона. – Не реви! Не реви кому говорю! – толкает он меня. – Это ты ревешь или я реву?

– Я реву.

– А я не реву!

– Ну и не реви.

– А хочешь услышать рассказ о встрече с диким, но симпатишным привидением? – пытается он растормошить меня. – Только уберите детей от наших голубых экранов!

– Ярик, мне не смешно абсолютно.

– Алиска, ну ты правда, блин, ну как вчера на свет родилась. Такие, как ты, вообще бывают еще разве? – заглядывает он мне в глаза. – Реально, какая-то «сказочная» девочка! Ну бегают они все за тобой табунами, – прыскает он. – Ну так радоваться надо вообще-то, что такой успех имеешь, Cherie Lady 20 20 Любимая (песня группы «Modern Talking») .