Нинель Мягкова - Голландка

За собой потомок пиратов тащила потрёпанный, очень давно видавший лучшие дни чемодан с многочисленными наклейками, почти неразличимыми под множеством слоев прозрачного целлофана.

– Даниил? – уточнила она, замерев прямо перед ним, с видимым облегчением выпустила ручку и поставила его вертикально.

Он обреченно кивнул. Обрадовавшаяся девушка снова подхватила багаж за ручку и покатила его за собой в сторону выхода, ориентируясь по указателям. Даниил покорно побрел следом, даже не пытаясь возглавить их маленькое шествие. Понятно было, что не удастся.

– Извини, что так долго. Чемодан почему-то задержали. Хорошо хоть выдали, а то в Риме однажды мой багаж вообще потеряли. А ты моложе, чем я думала. Мама говорила, ты на архитектора учишься, почему без очков? Они же все в очках и с тубусами. Ну, тубус дома, наверное, да?

Скорость выстреливаемых в минуту слов поражала воображение. Если бы не слегка непривычная интонация и несколько грассирующее «р», Даниил бы решил, что общается с жительницей соседней улицы. Голландка щебетала, бодро волоча за собой шуршащий целлофаном чемодан, и не делала ни малейших попыток передать его в крепкие мужские руки, хотя тот был явно тяжелым. На предложение взять тележку она только отмахнулась.

– Тут же недалеко? Ну, почти пришли уже. Вот в Схиполе, пока доберешься до нужного терминала, упаришься, а тут все рядом. Удобно.

Даниил нервно засунул руки в карманы, ловя на себе неодобрительные взгляды встречных женщин и восхищенные – мужчин. Причём, чем последние восхищались больше, – его умением свалить тяжесть на даму или самой дамой – так и осталось неизвестным, потому что с тяжелого чемодана глаза очень быстро переползали на прорехи в джинсах, особенно в районе бёдер.

На что там смотреть?.. Сало одно.

Даниил мысленно поморщился. Он-то уже нарисовал себе в воображении помесь Марло Хорст и юной Дафны Декерс в антураже Виктории Сикрет, а тут – на тебе. Голландская корова во всем великолепии. Хоть бы пузика постыдилась, но нет, даже майку узлом завязала там, где у людей талия, так что полоску жира видно.

Парень отступил в сторонку под предлогом оплаты стоянки. Чем меньше людей его увидят в компании эдакой «красотки», тем лучше.

Длинный коридор до парковки тянулся бесконечно. Голландка оживленно что-то щебетала, со скрежетом волоча периодически заваливающийся на бок массивный чемодан, но о помощи не просила. И когда Даниил открыл багажник, сама, прикрякнув, загрузила тяжеленный груз внутрь.

Он честно собирался помочь. Не успел.

Пассажирское сиденье Йоланда заняла полностью и чуть-чуть прижала собой коробку передач. Хорошо, что «Лада» – автомат и постоянного риска задеть рукой ее выпуклости нет. Да, не рассчитан отечественный автопром на такие объемы нижних округлостей.

На коленях она устроила небольшую камеру в чёрном кожаном чехле, прижав ее к себе, как величайшую драгоценность. Логотипов не было, да и сам футляр выглядел довольно потёртым и таким же видавшим виды, как и чемодан.

Пахло от девушки на удивление приятно. Подсознательно Даниил ждал тяжелый потный дух, но голландка благоухала чем-то цветочным и нежным, что не очень-то вязалось с ее габаритами.

Болтала Йоланда не переставая, он отключился и начал воспринимать ее голос как белый шум минуте на пятой, иначе пропустил бы указания навигатора. Когда они свернули с кольца на Ленинский, девушка притихла, зачарованно провожая глазами мелькающие тут и там высотки.

– Это уже центр? – уточнила она, на мгновение отвернувшись от окна. Даниил покачал головой.

– Мы еще у кольца, до центра по хорошей дороге где-то полчаса еще. Если без пробок.

Пробками Лана уже успела проникнуться, поэтому уважительно покивала и снова уставилась на сталинские постройки.

– У вас такие высокие здания. Нет, в Амстердаме тоже есть небоскребы, но их штук десять на весь город. А тут почти все подряд…

Девушка неосознанно оглаживала зачехлённую камеру на коленях. Снимать что-то во время движения смысла не было, но руки чесались – такое все вокруг необычное и непривычное.

Отец оказался дома, и у Даниила невольно закралась крамольная мысль: а уезжал ли он вообще на свое совещание или это была хитрая уловка, чтобы спихнуть доставку девицы из аэропорта на сына?

А может, вообще попытка сводничества? Если так, скорее всего, отец ее до сегодняшнего дня не видел даже на фото. Где она, голландская корова, и где он, красавец и умник!

– Это твоя комната, – Кореев-старший радушно распахнул двери собственной спальни. И когда только прибраться успел? Четыре часа назад, когда Даниил уезжал, весь его скарб был еще на месте, а сейчас кровать заправлена, шкаф пуст – в общем, идеальный, достойный номера в отеле, порядок.

– Это, наверное, неудобно. Я могу и на диване поспать, ничего страшного! – смутилась девушка.

– Нет-нет, что ты! Я здесь все равно редко спал, больше в кабинете. Там очень удобная тахта, – махнул рукой отец. Даниил приподнял одну бровь: сам недавно слышал, как предок матерился, задремав на той самой тахте. Жесткая, говорил, как последняя сволочь. И скрипит. Ну, если ему так хочется побыть джентльменом, пусть его. По мнению Даниила, голландка и сама на тахте поспала бы, не развалилась.

Скорее преждевременная гибель грозила бы несчастному диванчику – тяжесть-то какая!

Лана втащила в щедро предоставленную ей комнату чемодан и закрыла за собой дверь.

– Что на ужин? – Даниил цапнул из миски соленый огурец и с аппетитом им захрустел. – Чем помочь?

– На вот, порежь салат, – Кореев-старший придвинул к нему доску с помытыми болгарскими перцами, огурцами и помидорами.

Отец и сын часто стояли так по вечерам, соображая на двоих немудреный ужин. Чаще всего, понятное дело, в ход шли пельмени из морозилки, иногда их сменяли котлеты из полуфабрикатов или макароны по-флотски. Раз в месяц они варили какой-нибудь суп в огромной кастрюле и ели его всю следующую неделю.

Матери Даниила не стало три года назад. Отец с тех пор так и не женился – он и раньше больше времени проводил на работе, чем дома, а теперь и вовсе появлялся только поесть вечером и поспать. Ну, и провести время с подросшим сыном. Несмотря на совершеннолетие и практически законченный институт, дети есть дети – забрасывать их воспитание нельзя никогда.

Даже если им уже за тридцать и у вас внуки, все равно найдётся что-то, в чем старшее поколение разбирается лучше.

Йоланда уложила чемодан на пол, открыла и выпрямилась, оглядывая фронт работ. Шкаф был практически пуст, не считая запасного комплекта постельного белья, пледа и пары полотенец на самой верхней полке. Кроме полутораспальной кровати и того самого шкафа, в комнате уместились две тумбочки и небольшое трюмо, скорее всего, оставшееся от жены Павла Кореева. Мама ей рассказывала перед поездкой, что той не стало не так давно и мужчины живут одни, чтобы Лана не испугалась царившего в квартире бардака.