Вера Александрова - Рассказы о жизни и любви. И все-таки я люблю

Неделей раньше на семейном совете Поспеловы решили, что Нюрка Саватеева очень подходит их Ивану.

– А что, женись на Нюське. Она девка скромная, работящая, хорошей женой тебе будет,– говорил отец Ивана.

– Да, сынок, Нюська хорошая девушка,– вторила мать Ивана.– Женись, они не бедные, нам подстать. Я с ее матерью на улицу по молодости бегала, помнишь Иван?– обратилась она к мужу.

– Помню, Полина. Лукерья красавицей тогда была. Всю жизнь ей Тимоха испоганил своим вредным характером.

Лукерья и Тимофей Саватеевы жили плохо. У Тимофея был буйный характер. Чуть что не по его, сразу пускал в ход кулаки. Бил Лукерью нещадно. Но девчат своих никогда пальцем не тронул. Однако, дочери боялись его, как огня. Как начнет Тимофей на Лукерью кричать, девчата забьются в своей комнате и не дышат. Очень отца боялись. А Тимофей буйствовал часто. «Не дай, Боженька, мне муж такой достанется»,– молилась Анна в слезах.

Заслали сватов к Саватеевым. Анна вся румяная от волнения, стояла на коленях вместе с Иваном, мужем своим будущим, и ожидала родительского благословения. Лукерья плакала. Как же, старшая дочь, ее любимица, замуж выходит.

«Она ж характером вся в меня,– думала Лукерья,– а ну как Иван забижать ее начнет»,– боялась женщина, и сердце ее гулко ухало в груди.

Анна была ей ближе и роднее. А Мария была характером в отца. Такая же резкая и грубая.

Анна после свадьбы переехала в дом мужа. Полина и Иван-старший в невестке души не чаяли, не знали куда посадить, чем накормить.

А уж как первенец родился, так и вовсе свекровь со свекром на руках невестку носили.

– Анечка, мы ведь решили дом вам с Иваном поострить. Будете отдельно жить от нас,– говорила свекровь.

– Да нам и с вами хорошо,– отвечала невестка.

– Ну, уж. Куда уж, хорошо. Ты еще может родишь, а у нас еще два сына. Их тоже женить надо. Все не поместимся. А вам без нас еще лучше будет. Своей жизнью жить начнете.

Молодые переезжали в новый дом, когда Анна была беременная вторым ребенком. Старшему сыну Степке уже два года исполнилось. Только отметили новоселье, и Анна второго сына родила, назвали Сашей. Свекор и свекровь нарадоваться не могли счастью молодых.

Все бы ничего, только Иван, муж Анны, очень сильно изменил свое отношение к супруге.

Анна молчала, но внимательная свекровь заподозрила неладное.

– Иль не ладится у вас с Иваном чего?– пытала она невестку.

– Ну что Вы, мама, все хорошо у нас. Просто устала. Долго допытывалась свекровь, да только Анна молчала, как каменная.

Анна много работала по дому да еще и телятницей на ферме.

Муж тоже время зря не терял. Сад посадил. Огромный двор был у Поспеловых- молодых.

Анна подойдет к дереву, прислонится к нему, обоймет ствол дерева руками и плачет.

Соседка Галя Волошина спрашивает:

– Чего ревешь-то, соседка?

– Иван опять гонял меня.

– За что?

– За то, что вместо блинов блинчики напекла.

– Вот ведь негодный характер у твоего Ивана оказался. Кто бы мог подумать.

– Да не знаю я почему он таким стал . Ведь не в кого,– рыдала Анна.

–Галя, что там наши-то ? Чую , что не то, что-то … Только Анна молчит ,– преступила с расспросами Полина.

– Да Ванька твой Нюську бьет, орет на нее на весь двор, непотребными словами обзывает.

– За что?

– Да кто ж его разберет? А разве ты не слыхала, тетка Полина?

– Не слыхала.

– Та вся деревня уж знает.

– Ты пошто, ирод, проклятый, Нюську изводишь, а?– спрашивала сына Полина. – Я вот все отцу-то скажу.

– Разлюбил я ее.

– Разлюбииил???– обомлела Полина.

– Да.

– А кого ж ты полюбил?– удивилась мать.

– Сестру ее.

– Марию???– ужаснулась Полина.

– Да.

– Да, ты что, сын, Позор-то какой. У вас ведь с Нюсей два сына.

– И третий скоро родится.

– Как же так?

– А вот так. Что ж я не мужик что ли?!

– Дурак ты,– в сердцах хлопнула мать по затылку сына. – Да ведь ты посмотри, как баба старается. В огороде ни травиночки , в доме чистота, дети ухожены и накормлены. И ты, дурачина, обласкан.

– Не люблю ее.

– Уходи отседова. Видеть тебя больше не могу. Бросишь Нюську, прокляну!– угрожающе сказала мать.

Анна родила третьего сына Ивану.

Юрка родился крупным. Анне тяжело пришлось. Да и годы давали о себе знать.

Старшему – то уже четырнадцать лет исполнилось.

– Мама, я вот тут для тебя яблоню посадил,– говорил Степан.

– Спасибо, сынок.

– Знаешь, как называется?

– как?

Белый налив. Знаешь, какие яблоки вкусные, я у Захаровых пробовал. Яблоки такие сладкие – сладкие. Я из семечки вырастил деревце,– гордо сказал сын.

– Какой же ты молодей,– сказала мать и расплакалась.

– Мама не плачь. Я вот вырасту, я не дам папке тебя в обиду.

– Да ну, что ты, сынок, я не плачу вовсе. Это мошка в глаз попала.

– Неправда мама. Я по ночам слышу, как ты плачешь.

Сыновья выросли и переженились. Анна гордилась снохами. Особенно старшей, Татьяной.

– Выпорхнули из гнезда наши с тобой птенцы,– говорила Анна Ивану.– Вот уж пять лет как твою мать Полину схоронили.

– Да, задумчиво произнес Иван.– И отцу моему годовщина скоро, не забыла.

– Нет. Не забыла. Вань, а почему ты тогда не ушел от меня к Марии?

– Мать послушался. Она пригрозила, что проклянет нас с Марией.

– И как же ты со мной живешь, с нелюбимой?

– Да какая уж там любовь. Все быльем поросло. У Степана с Таней вон дите скоро родится. Нянчить будем.

Анна подошла к тому дереву, которое для нее старший сын посадил. На дворе стоял май. Дерево расцветало пышными белыми цветами и окутывало пьянящим ароматом.

«Сколько впереди нам еще отмерено, кто знает,– думала Анна. – Ну что, что он меня не любит. Ничего, прожили же мы с ним целую жизнь. Значит моей любви хватило на двоих. И на детей моих и на внуков хватит. На всех хватит любви моей и сердца моего».

«Дедушка, а это правда, что ты это дерево для моей прабабушки Ани посадил? Правду деда Юра говорит?– допытывалась любознательная пятилетняя внучка Степана.

– Правда, Анечка, правда.

– А зачем?– не унималась внучка.

– Она очень много плакала.

– А почему?

– Жизнь у нее горькая была, а яблоки с этого дерева сладкие – сладкие.

БЛЮЗ ДЛЯ СЕНТЯБРЯ

Мила торопилась, она едва успела просунуться в отъезжающую маршрутку.

«Надо же успела, как хорошо»,– подумала Мила.

– Присаживайтесь,– услышала она около себя мужской голос.

– Благодарю,– сказала Мила и плюхнулась на сиденье общественного транспорта.

«Надо же, мне уже и место уступают. Наверное, я совсем со стороны кажусь старой неуклюжей теткой,– грустно подумала Мила,– а ведь мне только сорок пять».

Мила украдкой посмотрела на того самого мужчину , который уступил ей место. Он был намного моложе ее. Ну, лет на десять точно.