Ирис Лима - Мактуб. Лабиринты судьбы

«Это начало конца», – говорит внутренний голос, а руки безвольно падают на колени. Почему же Алекс, а не Даниэль? И зачем он нужен ФСБ? А реально думала, что он какой-то наркоторговец! Усмехаюсь собственным мыслям и поднимаю взгляд на незваного гостя.

– Вижу, что вам знаком этот человек, – умозаключает мой собеседник. – А значит, Диана, вам придётся проехать со мной на разговор. У вас есть пять минут на сборы, я буду ждать вас внизу. И поторопитесь, у меня еще очень много дел на сегодня.

– Но зачем я вам? Что вы от меня хотите? – буквально пищу я, не узнавая собственный голос. – Я не знаю этого человека и видела его все лишь один раз. Он даже именем другим представился. Я…

– Оставьте ваши оправдания при себе, – грубо советует капитан ФСБ. – Мое задание – доставить вас в отдел для разговора и точка. Вот там и будете разбираться, кто с кем знаком, а кто нет. Собирайтесь, я вас жду внизу.

Никита встает и уходит из квартиры, оставив фотографии на столе, а я еще раз беру их в руки и начинаю пристально рассматривать. На одной фотографии Алекс стоит в обнимку с красивой брюнеткой, ее кошачьи глаза смотрят на него с огромной нежностью, а он держит ее за талию и улыбается. Значит, у него есть девушка или даже жена… На другом снимке он стоит с несколькими парнями на фоне кремля. Фотографии явно много лет, и я, лучше присмотревшись, узнаю на ней того самого убитого мужчину. Он стоит справа от Алекса и держит его за плечо. Остальные фотографии даже рассматривать не хочется, тут и так все понятно. Пытаюсь унять дрожь в ногах и разминаю икры, нужно скорее одеться и выйти к капитану, чтобы не разозлить его и не нарваться на еще большие неприятности.

Надеваю первую попавшуюся футболку и джинсы, пытаюсь их застегнуть, но пальцы не слушаются, и у меня получается это сделать лишь с пятого раза. О боже! Нет, нет! Пусть это окажется просто страшным сном. Я не хочу никуда ехать и не хочу ни с кем разговаривать. Я хочу, чтобы это все закончилось, вот и все…

Сажусь на диван и прячу лицо в раскрытых ладонях. На глаза опять наворачиваются слезы, которые я уже не стараюсь сдерживать. Я даже не пытаюсь сосчитать, сколько раз за последние сутки я плачу.

Глава 6

Мы подъезжаем к незнакомому мне зданию и заходим внутрь. В офисе сплошная суета, люди в форме снуют из кабинета в кабинет, все с серьезными сосредоточенными лицами, прям как у капитана Дольникова. Меня проводят по бесчисленному количеству коридоров, и мы попадаем в другое крыло здания. Людей здесь нет от слова совсем. Никита открывает передо мной дверь и буквально толкает меня в небольшую серую комнату, а после забирает сумочку. Помещение напоминает мне тюремную камеру. Здесь холодно, пусто и пугающе. В комнате стоит стол, два стула и одна железная кровать, на подобии солдатской койки. Похожие стоят у дедушки на даче со времен моего детства.

Сажусь на стул и мысленно считаю до десяти, чтобы немного успокоиться, но это не помогает. Голова кружится, а к горлу подступает тошнота. Одежда кажется тесной, и дышать от нарастающей панической атаки становится все тяжелее. Рукой дотрагиваюсь до лба – пальцы такие холодные, будто внутри меня образовалась глыба, и вся кожа покрылась ледяной корочкой. Почему-то вспоминаю надпись на злосчастной зажигалке: «Мактуб» – судьба. Может все-таки она не будет ко мне так жестока? Как же хочется надеяться, что это какая-то ошибка. И может стоит, мне просто потребовать адвоката, и все быстро решится? В дверях появляется девушка в форме и прерывает мои размышления, попросив следовать за ней. Меня приводят в огромный светлый кабинет с длинным столом, за которым сидит грозный усатый мужчина в форме. Взглянув на его погоны, понимаю – передо мной майор.

– Проходите и садитесь, госпожа Калинина, нам предстоит нелегкий, как вы уже, наверное, поняли, разговор.

– Товарищ майор, я совершенно не понимаю, чего вы от меня хотите? Вашему сотруднику я уже сказала, что ничего не знаю и…

– Хватит лгать! – он раздражается, и желваки ходят по его лицу. – Мы здесь не в детском саду, и ваши дурацкие оправдания я слушать не собираюсь! Мне известно абсолютно все: убийство в баре, и то, что вы покинули его вместе с предполагаемым преступником, так же я знаю, что вы провели вместе с ним ночь, а после его сообщник доставил вас домой. Меня интересует только одно – как давно вы знаете Бедфорда, и что вам известно о его делах?

– Я… Но я не знаю его, правда…

– Хватит тут мямлить! – бьет он кулаком по столу. – Отвечайте на поставленные вопросы! Это, между прочим, в ваших же интересах! Вы девушка из военной семьи и должны понимать, насколько серьезны ваши проступки, и чтобы уберечь свою семью от позора, советую вам немедленно поделиться со мной всей информацией, которой вы владеете!

– Да поймите же вы, я действительно ничего не знаю, ни-че-го! – дрожащими губами я начинаю рассказывать ему о событиях вчерашнего дня, утаивая только подробности поцелуя и нашего взаимного с Алексом притяжения. Слезы опять льются из моих глаз, майор злится, и он явно недоволен ответами на свои вопросы, точнее – отсутствием этих самых ответов. Мужчина звонит кому-то, и меня снова уводят в ту серую комнату, якобы подумать над своими ответами. Понимаю, что они не отстанут от меня, но как доказать свою правду – понятия не имею.

«Ненавижу, ненавижу тебя, Алекс! И если б у меня была возможность, то я голыми руками придушила бы тебя, ублюдок!» – вертится у меня в голове.

Пытаюсь понять, что будет дальше. Возможно, меня будут пытать, возможно, будут шантажировать семьей. Вот только это не поможет делу! Я действительно ничего не знала, как они этого не понимали?! Если они такие умные и осведомленные о вчерашнем дне, то должны были понимать, что я всего лишь не вовремя подвернулась под руку Алексу и не имею никакого отношения ни к ситуации, ни к Бедфорду. Либо этот факт каким-то образом ускользнул от их прозорливых взглядов, либо я уже не знала, чего они хотели от меня.

Я уже потеряла счет времени. Прошел час или два, а за мной так никто и не пришел. Голова раскалывается, а от металлического привкуса крови во рту, сочившейся из обкусанных на нервной почве губах, к горлу подступала тошнота. Хочется пить, но еще больше мне сейчас хочется спать. У меня остается одна призрачная надежда, что кто-нибудь из моей семьи узнает, где я нахожусь, и спасет меня. Только с каждой проходящей минутой мне верится в это с большим трудом и кажется все более и более нереальным. Совсем потеряв счет времени, устремляю свой взор на дверь, и в этот момент слышу лязг открывающегося замка. За мной опять пришли и хотят куда-то отвести. Мне кажется, что меня ведут на верную смерть. От страха мои ноги почти не слушаются, и я медленно плетусь за своим провожатым. В этот раз меня приводят в коридор и заставляют сесть на лавку возле какого-то кабинета. Дверь слегка приоткрыта и до меня доносятся обрывки разговора