Анеле Лантана - Сгоревшая под дождём

Хозяин приподнял свой бокал и стукнул его о мой. Потрясённый столь удивительной новостью, я уставился на мужчину, делающего один глоток вина за другим. С этой минуты я готов был сделать из него чуть ли не своего кумира. С такой невозмутимостью и даже иронией заявлять о своём полувековом юбилее может только человек крайне простой и лишённый всякой эгоистичности.

– Я забыл, – воскликнул хозяин и, хлопнув ладонями себе по коленям, начал озираться по сторонам.

– О чём забыли, Андрей Иванович? – чуть слышно спросил я, окидывая его любопытным взглядом.

– Закуски-то нет, – пожал плечами он и позвал какую-то Зину. В то же мгновение в гостиной появилась полная невысокая особа преклонных лет с красными волосами до плеч и в белом, что снег, фартуке. Она встала напротив столика, за которым мы сидели с хозяином, и взглянула на меня с таким презрением, словно я был особо опасным преступником, да к тому же уродом и последним неряхой. Выражение её лица испортило мне настроение, и я сразу возненавидел эту женщину.

– Зина, – обратился к ней хозяин, – принеси-ка нам с моим другом сыра и ветчины. И режь их, пожалуйста, тоньше, а то прошлый мой гость имел неосторожность подавиться одним твоим щедрым куском.

– Хорошо, Андрей Иванович, – кивнула женщина и сверкнув на меня своими чёрными злыми глазами, удалилась.

– Ваша жена? – поинтересовался я у хозяина.

– Кто, Зина? Конечно, нет. Это моя домработница. А жена умерла восемь лет назад.

– Сочувствую, Андрей Иванович. Вы, должно быть, очень её любили?

– А как же? – вздохнул хозяин. – Влюбился в неё ещё в школе. И до сих пор не могу разлюбить. Только она у меня и была. На других женщин никогда даже не смотрел.

На глазах его заблестели слёзы. Плачущий крепкий мужчина с хмурым лицом выглядел немного комично, поэтому особой жалости не вызывал. Впрочем, долго наблюдать за его страданиями мне не пришлось. Стоило Зине вновь очутиться в гостиной, как на его лице появилась лёгкая улыбка. Он жадно выхватил из рук домработницы тарелку с нарезками. И отпустив женщину, спросил:

– Откуда же, вы, Геннадий, пожаловали?

– Из Москвы, – ответил я. – Мой врач посоветовал мне выбрать менее загрязнённый город.

– А что же, вы больны?

– Да, бронхиальной астмой. Всю жизнь, сколько себя помню, столько и болею.

Хозяин сложил руки в замок и окинул меня жалостливым взглядом, что было мне в какой-то степени неприятно. Я ведь никогда не считал себя инвалидом и лишнее сострадание мне было ни к чему.

– А как вы себя сейчас чувствуете? – осведомился он.

– Прекрасно! – воскликнул я и добавил серьёзно: – Андрей Иванович, давайте не будем о болячках. Помирающих среди нас нет, верно?

– Конечно, как скажете, – кивнул головой хозяин. – Ну, а как же работа? Кто вы по профессии?

– По профессии журналист. Работал редактором в Москве. На сегодняшний день безработный.

– А вы сходите в редакцию газеты нашего района. Наверняка там требуются вот такие люди – молодые и перспективные.

– Да уж схожу.

– А я вот всю жизнь посвятил любимому делу. У меня за городом собственная лошадиная ферма.

– Прибыльное дело?

– Вполне. Я ведь держу не простых, я породистых лошадей. Орловский рысак. Слышали когда-нибудь о такой?

– Нет, – помотал я головой и ни с того ни с сего закашлялся. Хозяин окинул меня настороженным взглядом, но не промолвил ни слова, ибо помнил о нашем уговоре.

На улице поднялся сильный ветер, и белые лепестки с цветущих деревьев начали стремительно залетать в открытое окно. Андрей Иванович поднялся с кресла и двинулся к окну, чтобы его закрыть. И в то же мгновение на синем небе сверкнула громадная ослепительная молния, глядя на которую становилось страшно.

– Люблю грозу в начале мая! – засмеялся хозяин, закрыв окно. А я подумал о том, что сглазил своё самочувствие, назвав его прекрасным, ибо мне стало так нехорошо, что я едва не падал в обморок. Такое случалось крайне редко и, как правило, в непогожие дни. Я уже не контролировал себя и кашлял так сильно, что перепугал не только хозяина и его домработницу, но и даже кошку, сидевшую неподвижно с выпученными глазами у не горящего камина.

– Господи, – вскрикнула обеспокоенная Зина. – Ему нужен врач! Андрей Иванович, скорее поезжайте за врачом.

Прежде чем хозяин надел лёгкий плащ, я махнул рукой и, всё ещё кашляя, проговорил чуть слышно:

– Не надо. Дайте мне лучше воды.

Хозяин настаивал на необходимости привезти врача, но я продолжал неустанно мотать головой. Зина прибежала со стаканом воды. Тогда я достал из кармана брюк пластинку со своими таблетками и выпил одну. Затем я откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Мне было очень неловко перед обитателями дома. Мне казалось, что я испортил им вечер своим появлением. Придя в себя окончательно, я поднялся с кресла и начал осыпать Андрея Ивановича и Зину извинениями. Хозяин приказал мне замолчать и сесть обратно в кресло.

– Молодой человек, угомонитесь, – грозно сказал он. – Никаких неудобств вы нам не доставили.

– Я, наверно, пойду домой, – сказал я. – Очень устал сегодня.

– Да, – ответил хозяин. – По вам видно, что вы устали. Но отпускать вас домой, где вы останетесь совсем один, я не хочу. Мне будет спокойнее, если вы переночуете сегодня у нас. Зина постелет вам в комнате наверху.

У меня не было ни сил, ни желания отпираться, поэтому я остался на ночь у добросердечных соседей.

Зина провела меня в спальню, где для меня уже была приготовлена тёплая постель. Оказавшись с женщиной лицом к лицу, я ещё раз заглянул ей в глаза. Они стали гораздо светлее и теперь были не чёрного, а небесно-голубого цвета. Её отношение ко мне за эти пару часов явно изменилось в лучшую сторону. Полагаю, благодаря моему приступу. Она так же, как и хозяин, жалела меня и считала подлостью презирать больного человека. Но совесть моя перед ней и без того не была запачкана, в этом я был твёрдо убеждён. Отчего тогда я произвёл на неё не лучшее первое впечатление? Этот вопрос мучил меня уже третий час, и когда она меня чуть ли не силой уложила в постель и укрыла одеялом, я осмелился спросить, в чём успел перед ней провиниться. Она села на край кровати и, положив руку на грудь, раскаянно ответила:

– Конечно, ни в чём, Геннадий. Просто я решила, что вы очередной искатель любви Ксении и денег Андрея Ивановича. Видите ли, хозяин переживает, что его единственная дочь до сих пор не замужем. И всё время грозиться привести в дом жениха для неё.

– А почему же вы против того, чтобы эта девушка нашла мужа? – поинтересовался я.

– Её сердце принадлежит только одному человеку, – грустно вздохнула Зина. – Хотя, иногда мне кажется, что за столько лет её сердце превратилось в тонкую изорванную тряпочку. Она страдает из-за него вот уже десятый год, хоть и знает, что им никогда не быть вместе.