Анна и Татьяна Аксинины - По ту сторону зеркала

Встретились три подруги. Одна жалуется:

– У меня муж плохо посуду моет.

Две другие с завистью одновременно:

– Ой! У тебя муж посуду моет?

– Ой! У тебя – муж?

Колокольникова смеялась громче всех. Она совершенно не завидовала подругам, вышедшим замуж за успешных бизнесменов, хоть и не крупных. Вкалывала, как вол, одно название, что хозяйка салона, расплачивалась с долгами, да еще и пыталась подруг за полцены обслужить, как будто они все еще студентки. Марина и Маша ткнули пальцем в ее же собственный прейскурант. Тогда она сдалась, но все же установила им скидку как постоянным клиентам. Потом они пили чай с пирожными, которые принесли сестры Белых, вспоминали какие-то анекдоты и забавные истории из жизни. В этот вечер они веселились от души, даже не подозревая, что 31 октября на Москву нагрянет резкое похолодание, снег и гололед, вызвавший многочисленные аварии на дорогах. И жизнь подруги оборвется…

* * *

Когда таймер напомнил Марине, что уже десять, она позвонила в «Элину». На другом конце трубки предельно вежливый мужской голос объяснил, что на стрижку, прическу, загар и визаж до середины января вся очередь уже расписана.

– Я просто в отчаянии! – Разыгрывала Марина капризную дамочку. – Мой стилист отбыл во Францию, кинул меня самым наглым образом.

– Сочувствую, но у нас много постоянных клиентов, – прозрачно намекнул он.

Марина призадумалась: «Туда просто так с улицы не войдешь. Надо какую-то зацепку».

– Ну, хоть маникюр в эту субботу можно сделать? – с надрывом спросила она.

– Сейчас посмотрю. Вам с наращиванием?

– Нет, обычный. Французский. «Не хватало еще терять столько времени и денег!»

– Тогда есть одна очередь, но только с самого утра, с десяти до одиннадцати. Вам подходит это время?

– О, да, я – ранняя пташка. «Ничего себе, раннее утро! Да я в одиннадцать уже об обеде мечтать начинаю».

– Ваш мастер – Кристина. Как Вас записать?

Марина назвалась, ничего не выдумывая, и повесила трубку. Она принципиально не стала уточнять цену, надеясь, что остатка зарплаты на карточке ей хватит.

Андрей довольно болезненно отреагировал, когда Марина еще разок заикнулась, что не мешало бы все-таки наведаться в «Элину». Он погрустнел, вздохнул, ласково погладил ее по голове и сразу сменил тему. Тогда Марина организовала выезд на базу так, как ей было удобно. Сначала условились ехать на двух машинах: Андрей с Мариной заберут Игоря и Ульянку, а все лыжи и сноуборд Олега повезут Ярославские.

Потом Марина «вдруг» нашла для Маши совершенно новый горнолыжный комбинезон, да еще и красный. Однокашница Марины Настя, которая купила его в Австрии этой весной, собиралась стать мамой. Она предлагала его Марине еще в сентябре. Но ей не нужен был второй комбинезон, да еще и тесноватый. Теперь, когда Маша, к восторгу мужа, сказала, что хочет освоить горные лыжи, этот комбез пришелся как нельзя более кстати. А красный цвет очень шел Маше, и, к тому же, горячо одобрялся Олегом. Но заехать к Насте можно было, якобы, только в субботу после десяти утра.

Марина обнародовала новый план, согласно которому компания выдвигалась из города уже на трех машинах: на «Ауди» – Андрей, Игорь и Ульяна, на «Джипе» – Олег и снаряжение, на «Вольво» – Марина и Маша. Причем, первые два экипажа стартуют раньше и обеспечивают третью машину местом парковки у подъемника. А Марина с Машей заедут сначала в больницу, где той надо проведать сложную пациентку, потом – за обновой, и на часок позже присоединятся к мужьям.

Собственно, обманом было только то, что вместо Насти, сестры заехали в салон «Элина». Комбинезон, который они забрали у Насти еще в пятницу, Марина сразу положила в большой пакет вместе со своим. Переодеться вполне можно на базе, а в салоне ее спортивный стиль не оценят. Джинсы – куда ни шло, они фирменные, и джемпер – самый нарядный, ажурный, светло-бежевый. Но куртка или комбинезон исключаются. Марина нарядилась в красивую, но совершенно непрактичную – короткую и широкую – французскую шубку из норки.

Шубку Марине подарил свекор в честь окончания Университета. Это именно ему принадлежали слова о том, что женщине следует дарить предметы роскоши, а не кухонную утварь. Андрей был солидарен с отцом, но ему трудно было угнаться за ним, ведь Виктор Александрович вполне подходил под определение «олигарх». Марине регулярно приходилось выслушивать намеки от людей, узнавших про их родство. Она парировала это по-разному. «По мне, так лучше олигарх, чем пьяница», – это она сказала Денису из своей группы, любителю заложить за ворот. А еще были варианты: бомж, лодырь, наркоман, пустой болтун, альфонс. Как правило, ее собеседники сразу понимали намек, и тема тут же закрывалась. Марина много не знала в прошлой и нынешней жизни свекра, но что его сутки расписаны буквально по минутам, а отдыхать он себе позволяет только две недели в год, она знала точно.

Марина пошла в «Элину» делать маникюр и ждать назначенной встречи, а Маша осталась сидеть в машине с медицинским журналом. Она не верила в реальность голоса, но видела, что этот сон очень встревожил Марину, и сделала все, чтобы сестра смогла успокоиться.

Кристина, молодая привлекательная брюнетка в сиреневом шелковом халатике, уже ждала клиентку и встретила ее так приветливо, что Марина засомневалась в своей платежеспособности. Но прейскурант ее немного успокоил: простой маникюр стоил двадцать долларов. Она выбрала бледный лак, почти натурального тона, чтобы светлые краешки ногтей не бросались в глаза. Однако здесь все было не просто. Кристина стала делать ей какие-то примочки, массаж, маску для рук. Ее ловкие небольшие ручки с коротко обстриженными ногтями, так и порхали: то втирая гель вокруг ногтей, то подрезая кутикулу, то нанося лак. Когда она закончила колдовать над ногтями Марины, итоговая сумма утроилась, хорошо, что денег на карточке было достаточно.

До назначенного времени осталось не так уж много. Марина присела у столика с журналами на креслице напротив входа. Она с деланным вниманием просматривала каталог какого-то парикмахерского конкурса, не упуская из виду дверь. От некоторых причесок неподготовленного человека мог бы «хватить Кондратий», как говорила Колокольникова. Эта особа появилась без пяти одиннадцать, и Марина едва не кинулась ее обнимать. Хотя эта расфуфыренная дамочка не могла быть Таней, у Марины сердце из груди выпрыгивало от ее сходства с покойной подругой. Марина, затаив дыхание, ждала, когда ее заметят. Заметили, но взгляд равнодушно скользнул дальше по залу, потом снова обратился на Марину – и опять не задержался. Конечно, Марина накрасилась ярко, нацепила много украшений, надушилась, что ей было совсем не свойственно. Но подруга, с которой они росли в одном дворе, не обозналась бы.