Ю. Кузнецова - Не родись красивой: Жестокие игры

– Хорошо, я отменю встречу, – тяжело вздохнула она. У нее не осталось сил сопротивляться этому потоку чувств!

– Спасибо вам, Катенька!

Жданов бросился к ней и поцеловал руку. Катя устало опустилась на стул.

– Жданов! Ау! Выходи, подлый трус, – рокотал в кабинете Малиновский.

Катя насторожилась, подошла к двери и прислушалась.

– Ну что? Уговорил? Она согласилась поехать с тобой?

– Уговорил. Только не спрашивай как. «На бис» я это уже не повторю.

– Ладно, молодец! А теперь слушай новую инструкцию. Катя внимательно прислушалась.

– Во-первых, помни о главном! А главное – это отчет. Собрание на носу, и без липового отчета нам можно просто сразу уволиться!

– Ромео, не умничай. Я и без тебя все знаю. Ближе к делу.

– Да, вот именно! Ближе к телу! – оживился Рома. – Итак, для начала у нас танцы. Потом обжиманцы. Ну, а потом бурная ночь двух голубков. И нечего делать такое лицо. Секс – это обязательное условие! У нас должны быть гарантии. Поэтому на тебе сегодня особая ответственность. Побольше поцелуйчиков, красивых словечек. Ну и всякое такое.

– Это все понятно. Но куда мне ее везти?

– Что бы ты без меня делал! Я уже весь путеводитель по ресторанам города-героя Москвы перешерстил. Подобрал в Марьино один ресторанчик...

– Как романтично, прямо под факелом нефтеперерабатывающего завода?

– Зря смеешься. Между прочим, место и правда подходящее – чистенько, уютненько, музыка орет, как в счастливом детстве! А главное – вероятность встретить кого-то из знакомых близка к нулю!

Катя грустно усмехнулась: может, еще в Иваново предложит поехать?

– Палыч, – продолжал между тем Малиновский, – ты, конечно, можешь отвезти ее и в «Ришелье», и в «Лиссабон», но только подумай, что тебе важнее: репутация или деньги на бензин до Марьино! Опозорить семью решил? Завтра все сливки Москвы будут обсуждать, как Жданов-младший вывел в свет ручную обезьянку.

Катя отошла от двери. Она приняла еще одно решение...

Они сели в машину Жданова.

– Значит, мы можем ехать? – удовлетворенно вздохнул он. – Я хочу вас пригласить в одно чудесное место. Я там еще не был, но надеюсь, вам понравится.

– А я думала, вы предложите мне самой выбрать, куда мы поедем...

– Та-ак... – озадаченно протянул он, но потом спокойно согласился: – Ради Бога. Выбирайте, Катенька. Я ведь только предлагаю.

– Правда? Я хочу, чтобы мы поехали... в «Лиссабон»!

– Что? – от ужаса Жданов подпрыгнул на сиденье. – Кать, вы в своем уме? Вы понимаете, что это за место? Там же полно наших с Кирой общих знакомых, да и вообще...

– Да, Андрей Павлович, я понимаю, что это за место, – невесело улыбнулась Катя. – И на мой взгляд, оно идеально подходит для нашего разговора. Впрочем, если хотите, мы можем его отложить до более подходящего случая. Или вообще отложить...

– Подожди, Кать... – Он решительно махнул рукой. – Ну, что вы как капризный ребенок себя ведете! Не замечал за вами такого раньше! Ну, в «Лиссабон» так в «Лиссабон»!

– Андрей Павлович, если вам это неудобно... – Она взялась за ручку дверцы.

– Нет, Катя. Мне это очень удобно. Мы едем в «Лиссабон».

Недавно открытый «Лиссабон» был самым модным местом сезона. Прогрессивный дизайнер выкрасил стены зала в чистый белый цвет и оклеил рядами самых настоящих обеденных тарелок, ножей и вилок. Царство белого прорезали блики цветных светильников. На каждом столике, поверх безупречно белой скатерки, вместо традиционной вазы с цветами стоял стеклянный сосуд с плоским дном. В нем плавали ароматическая свеча и живой лотос. Несмотря на обеденное время, метрдотель приветливо встретил Жданова:

– Есть несколько свободных столиков. Где желаете присесть?

– Может, там? Тихо и уютно, – заметив столик в дальнем углу, предложил Жданов.

– А мне больше нравится этот, – Екатерина показала на столик в центре зала. И, не дожидаясь согласия, направилась к нему. Андрей побледнел и с видом побитого пса потащился следом.

Пока их маленькая процессия шла к столику, он ловил на себе любопытные взгляды знакомых и его сердце тревожно ныло. Это был тот редкий случай, когда внимание светских персонажей к его скромной персоне совсем не радовало. Официант принес меню и достал спички, чтобы зажечь свечу на столе. Жданов быстро поймал его руку.

– Нет, нет, спасибо. Не надо.

Официант и Катя удивленно посмотрели на него. Он замялся:

– Не люблю открытый огонь. Фобия... С детства... Катя вздохнула, но промолчала.

– Что желаете на аперитив?

– Для дамы – апельсиновый сок. А мне... двойной скотч. Со всех сторон Жданову бросали приветственные фразы, спрашивали о новостях. Господи, он даже не подозревал, сколько у него, оказывается, знакомых! Катерина молчала и чувствовала, как ее снова затягивает трясина безнадежных мыслей:

«Я попросила его привезти меня сюда, в этот шикарный ресторан. Он согласился, а теперь ведет себя, как... Он стыдится меня. Его тут все знают, но он ни с кем меня не знакомит. Я вижу, как ему неловко, и мне противно от этого. Я не хочу здесь больше оставаться! Ни минуты!»

Сейчас самое время эффектно подняться с мягкого бархатного стула и уйти, но она не смогла. Зачем она снова загнала себя в угол? Неужели все еще цепляется за надежду, что он скажет правду, извинится?

К их столику уверенно пробиралась высокая красотка с крошечной модной сумочкой. У Андрея был такой вид, словно он хочет оказаться на другом конце света. Это было невыносимо. Катерина извинилась и попросила у него мобильник: надо позвонить домой, предупредить отца, что задержится...

В холле она набрала спасительный номер Николая.

– Забери меня скорее отсюда... – всхлипнула она.

– Ты что, собираешься облегчить ему жизнь? – удивился Коля. – Он же только рад будет, если ты сейчас сбежишь. Ему неудобно? Прекрасно! Сделай так, чтобы ему стало еще неудобнее. Пусть мучается!

Да, Коля прав. Она посмотрелась в зеркальце, смахнула слезы и высморкалась. Вот теперь можно вернуться на место.

Подошел официант и принес их скромный заказ.

– Ваш сок, – сказал он Катерине.

– Я заказал ваш любимый, – улыбнулся ей Жданов.

– Сегодня я хочу водки, – сообщила Катя.

Андрей весело засмеялся, полагая, что она шутит. Но официант вынул блокнот и привычно уточнил:

– Вам порцию или в графине?

– В графине, пожалуйста, грамм триста.

Тот уважительно посмотрел на невысокую девушку и удалился за заказом.

– Катя... Разве вы пьете водку?

– Нет. Обычно только заказываю. И не водку, а виски. Но ведь сегодня особенный вечер. И сегодня я буду пить особенную водку в о-о-о-чень особенном месте!

– Катя... Катенька... Я так рад, что мы с вами наконец-то вместе! Мы так давно никуда не ходили. Я совсем запутался, Катюша, – от пережитых в месте скопления знакомых лиц треволнений вся тщательно подготовленная для сегодняшней встречи речь просто испарилась у Андрея из головы. – Я не понимаю, что происходит. Вы ведете себя так, словно я в чем-то провинился... Скажите, в чем, дайте мне еще один шанс исправить ошибку!