Артур Грабовски - Улыбочку, капитан Бойко!

– Приехали? Жрать охота!

Юрка сонно моргал, мгновенно превращаясь в того парня, который «хороший, только дурак». Допрос откладывался. Вадим отбил маме «ок» и вышел из машины.

Уже поднимаясь на свой этаж, Бойко получил еще одно сообщение. Цветочный выслал файл на Киселева Юрия Петровича 24 года, прописка Москва.

Пока Юрка возился в прихожей, стаскивая кроссовки, Вадим прошел на кухню, поставил сразу чайник и воду для пельменей, открыл файл. Присвистнул он скорее ради театральности, потому что удивлен не был – нечто подобное он и предполагал: Юра был под завязку набит приводами, предупреждениями, арестами и штрафами. Тут были и парковки, и вандализм, и сопротивление органам, и пьянство в неположенном, и драки, и несогласованные митинги. Не меньше двадцати приводов. И ни одного серьезного.

– Кучеряво живешь, капитан Бойко! На денежки простого народа такую хатку купил, а? – Юрка прошлепал из коридора в кухню и застыл, прислонившись плечом к косяку. – Все разворовываете бюджет, я смотрю, не стыдно вам!

Вадим тяжело выдохнул и пошел кидать пельмени в кипяток. От мамы пришло еще одно умоляющее сообщение: «если он тебе попадется, не бросай ради меня, помоги! Я Юру с младенчества знаю, душа болит за него, как за сына»!

– Слышь, капитан, а ты Путина видел? Или там Шойгу? – раздалось за спиной.

Вадим выдохнул еще тяжелее, подумал о том, что наверняка очень пожалеет, что ввязался во все это, и занялся ужином. Юрка забрался с ногами на стул и включил какой—то ютюб-канал на своем телефоне.

На работе капитана Бойко ожидали привычные завалы из задач и документов. Вадим честно пытался максимально сконцентрироваться на них, но мыслями все равно возвращался к оставленному дома Киселеву.

Накануне Юрка вырубился, только опустившись на кровать – как был, в своей футболке и грязных джинсах. Бойко был не в восторге от такой антисанитарии в своей постели, но тут же напомнил себе те многочисленные ночи, когда он сам валился туда прямо в форме. У Киселева явно был так себе денек, а точнее -деньки, а, если верить сплетням от мамы, то и недели, так что требовать от него соблюдения каких-то правил, пусть даже элементарных, казалось негуманным.

Когда Юрка уснул, Вадим еще какое-то время наблюдал за ним, поражаясь тому, как плохо и болезненно тот выглядел. Бледный, худой, в ссадинах, с синяками под глазами. Вадим даже проверил его руки, но кожа была чистой. Впрочем, Бойко прекрасно знал, что в нынешние времена колются мало – у молодежи хватало и других способов испортить свою жизнь и здоровье.

Сам он заснул только под утро, все размышлял о Юрке, вспоминал прошлые беззаботные летние деньки и теперь страдал от головной боли. Киселев на завтрак не поднялся – так и продолжил дрыхнуть, когда Вадим ушел на службу.

– Тебе, может, помощь нужна? Мозговой штурм?

Чимикин наконец заметил его страдания и подошел проведать. Павел весь светился, как и все последние дни. Он только что пришел с мороза, в руках красовался неизменный стаканчик из «Свидетеля». Бойко невольно улыбнулся: как мало человеку оказалось нужно для счастья – смазливый парень под боком, который тебя кормит – только и всего.

– Не откажусь, – кивнул он хмуро, пододвигая стул, чтобы Павел мог поставить свой рядом, – глянешь дело?

Следующий час Чимикин вникал в детали, потом еще столько же ушло на обсуждение возможных вариантов дальнейших действий. Две головы традиционно оказались лучше, чем одна, особенно – если это не голова Цветочного, так что к обеду у Вадима было целых три новых зацепки, которые требовалось проверить в кратчайшие сроки. Поблагодарив друга, Бойко заскочил в кофейню, перекинулся парой слов с Лексом, сыронизировав на тему его свежего засоса, вогнал парня в краску, перехватил сэндвич и укатил проверять версии Чимикина. От новых возможностей в почти безнадежном деле у него поднялось и настроение, и прибавилось сил.

Бойко успел съездить по двум адресам, когда ему позвонил Чимикин. Голос его звучал странно:

– Тут такое дело, – начал он неуверенно, – тебя спрашивает какой-то пацан. Ну, то есть не спрашивает, а требует даже. Дерзкий такой, светленький, на вид – лет пятнадцать. Цветочный говорит, ты вчера им интересовался. Я его посадил ожидать, но подумал сразу тебе сообщить, мало ли – важное. Хотя он вроде в том твоем деле не значился.

– Это Юрка, – тут же сообразил Вадим, – он не сказал, что ему надо?

– Нет. Но ведет себя нагловато. Говорит, пришел к своему менту.

В голосе Чимикина слышалось раздражение. Вероятно, своим появлением Юрец не добавил в атмосферу доброжелательности. Вадим невольно усмехнулся, представляя себе эту картину: Киселев и толпа полицейских, не знающих, что с ним делать.

– Слушай, не в службу, а дружбу, задержи его у нас, ладно? – попросил он Чимикина. – Дай ему кофеек, может, пожрать чего. Не отпускай. Я проедусь еще по паре адресов и вернусь, ок?

При мысли о том, что, заскучав, Юрец может свалить с концами, Бойко забеспокоился. Искать его по всему Питеру не хотелось, к тому же этот мог запросто уйти «голосовать» на большую дорогу и тогда его след будет окончательно потерян. Обещание, данное маме, не хотелось нарушать, да и сам Вадим хотел сперва разобраться, что происходит с этим парнем, прежде чем отпускать в свободное плавание. Чимикин пообещал, что все сделает, и в крайнем случае прицепит Юрку наручниками к столу. Вадим порадовался тому, что друг не стал задавать лишних вопросов. Сам он наверняка не удержался бы.

Уже подъезжая к последнему адресу, он получил сообщение: «а ты скоро? Этот парень мешает нам работать»!

Вадим заржал в голос. По его прикидкам коллеги еще хорошо продержались – почти целых два часа! Выдержка у полицейских была лучше, чем он предполагал. Отбив лаконичное «держитесь, скоро буду», он продолжил свои дела. Настроение было все таким же приподнятым.

***

Возвращаясь на работу, он по привычке заскочил в «Свидетеля» за кофе. На него тут же налетел отчего-то злющий Лекс:

– Этот твой парень, – выскочивший из-за стойки Лекс, кажется, впервые обратился к нему на «ты» и без звания, – убери его за решетку или где там он должен сидеть! – запальчива начал он, гневно сверкая глазами. – Он всех достал! Придурок!

Бойко удивленно поднял брови. Ему казалось, что Юрец и персонал «Надежного свидетеля» как раз-таки легко найдут общий язык в силу возраста и интересов. Не то чтобы Бойко был в курсе интересов Юрца или того же Лекса (кажется, его интересом был капитан Чимикин и устроение для того комфортной жизни), но казалось, что у молодежи все примерно одинаковое: шмотки, непонятная музыка, ютюб этот и тик-ток.

– Я серьезно! – вытаращив глаза вещал Лекс. – Он пробыл тут всего пятнадцать минут и успел поссориться со всеми, кто был в кофейне! Не просто поссориться, оскорбить!