Марья Цепиш - Мой Черный Князь. Часть 2

Я лежала с открытыми глазами, слыша свое и его дыхание, чувствуя тепло его тела, вспоминая, как приятно было несколько минут назад. Конечно, он прав.

− Какое задание будет следующим? − тихо спросила я.

− Завтра узнаешь. А мне действительно нужно выспаться. Завтра у меня будет непростой день. Наглые мажоры тоже иногда работают, − он больно хлопнул меня ладонью по бедру, встал и ушел.

Я никогда не понимала, о чем именно говорят мои друзья и знакомые, что имеют в виду, когда жалуются на то, что им хочется секса. Мой организм раньше не испытывал таких потребностей, и совершенно не хотел ничего подобного. Было абсолютно не ясно, какие ощущения могут указывать на то, что хочется именно секса, а не чего-то другого. Когда моя голова размышляла о том, что такое секс и при каких обстоятельствах я буду им заниматься, сразу всплывали мои установки: это любопытно, но можно делать лишь при условии любви и серьезных отношений. Тело же никаких сигналов не подавало во время обсуждения таких тем и раздумий. Оно тогда просто не представляло, до чего именно его все еще не допускают.

Несколько месяцев назад, до знакомства с Князевым, мне был известен довольно общий список потребностей тела, которые обязательно нужно удовлетворять, иначе непременно наступают страдания, предшествующие гибели. Что такое голод, жажда, переохлаждение, перегрев и усталость я знала с самого детства. Каждое из этих мучительных состояний способно буквально свести с ума, если долго не принимать меры к тому, чтобы поесть, попить, отогреться, охладиться или поспать. Но каковы муки не удовлетворяемой жажды секса, я узнала лишь благодаря Князю. Они намного сильнее и хуже, чем все другое. Потому что остальное я могла бы исправить, а здесь нет никакого средства.

Не могу отделаться от навязчивого желания, заставляющего меня стонать. Жалобный звук рождается в глубине души и вырывается из меня. Немного жутковато слышать собственные тихие стоны, понимая, что я полностью бессильна их прекратить. Это словно какая-то органическая потребность живого тела. И, пока оно живет, теперь оно все время будет стремиться к тому, чтобы попасть в руки Князева, подчиняться, прогибаться, быть искушенным и использованным им.

Читаю книгу, но понимаю, что совсем не читаю. Прохожусь взглядом по строчкам, а они не попадают в обработку сознания. Там просто нет места для новой информации. Все мысли пропитаны Князем. Отвратительным, назойливым, животным желанием приблизиться к нему и получить его внимание, а еще − обидой на мою роль марионетки. Догадками о том, что им движет, и к чему мы идем. Предвкушением новых обстоятельств, которые покроют меня толстым слоем шока и ужаса.

− Хочешь, чтобы я тебя трахнул? − Князев, как обычно, не выбирает выражений, чтобы высказать свою мысль. Он так неожиданно вошел в комнату, где я сидела на полу с книгой в руках, что я не только вздрогнула, но и вскрикнула. Однако не стала его в этом упрекать. Это всего лишь кратковременный испуг, который улетучился уже через секунду. Не это сейчас важно. А другое.

− Хочу, − я смотрю в его глаза с надеждой на то, что именно для этого он и пришел сейчас.

− Вот противозачаточные таблетки, тебе нужно начать их принимать с первого дня цикла. Мои условия теперь таковы, что я буду тебя трахать только в естественном формате, придуманном природой − полностью голое тело с голым телом, − он положил на тумбочку картонную коробочку. − Я хорошо понимаю, что для тебя это будет еще одним преодолением себя и своих комплексов. Именно поэтому создаю задачу для тебя, а не решаю ее вместо тебя каким-то другим способом. Посмотрим, как ты с ней справишься, чтобы получить то, чего хочешь. Не стыдно, что приходится уговаривать меня трахнуть тебя?

− Безумно стыдно. Но мне очень хочется этого, так хочется, что безумный стыд ощущается намного меньше, − я смотрела ему в глаза, хотя щеки предательски горели от смущения.

− Я, кстати, книжку для тебя заказал в интернет-магазине. Там по-домостроевски описываются взаимоотношения между супругами, и упоминается, что нужно после секса дать женщине время на то, чтобы она поплакала. Думаю, как раз в твоем духе и тебе понравится.

Князев смеется. Ему весело. А я не понимаю: что у него за дурацкое отношение ко мне, и что у нас с ним за дэбильные отношения в принципе? Тьма неясных мыслей и предположений. И лишь одно ощущается явственно: мне неприятно, что он высмеивает мою сентиментальность и зажатость.

− Зачем ты надо мной насмехаешься? Если считаешь меня настолько неполноценной и кособокой, я могу просто перестать тебя раздражать и уйти.

Он подходит ко мне очень близко и нависает надо мной. У него сейчас очень злые глаза. Я говорю ему эту очевидную глупость про уход, потому что мне страшно и неуютно – Князь крепко схватил мою субличность и управляет ею. Теперь она главенствует во мне, а я сама себе как чужая. Он держит ее, ощупывает, изучает, знает, какая она. Князев может давать ей команды и договариваться с ней. Я сама, живя с этой субличностью много лет, не знаю ее и не обладаю ею. А у него получается. И внешнее, и зарытое под семью слоями − все доступно этому человеку.

− Я смотрю, кто-то романами слишком зачитался. Уходить она собралась, совсем как Анастейша Стил, которая потом ревела под одеялом и ждала, чтобы Грей за ней приперся и отжарил в красной комнате. Эмка, ты − мой пациент, кроме того, что ты моя девушка и моя личная тотальная рабыня. Ты меня перестанешь раздражать, когда я тебя вылечу от твоих комплексов. И я не насмехаюсь. Это мои методы терапии конкретно в твоем случае. Таким образом я наглядно показываю тебе, что твои выводы несостоятельны и от них целесообразнее отказаться, а не таскать за собой.

Я закрываю глаза и пытаюсь найти в себе настоящий ответ на вопрос о том, нравится ли мне все это. Настоящий ответ, а не надиктованный скромностью, неопытностью, стеснительностью, трусостью или другими характеристиками, с которыми так изуверски борется этот высококвалифицированный специалист.

− Пойдем, у меня есть для тебя следующее задание, − Князев крепко схватил меня за локоть и дернул вверх. Вроде бы такое простое действие − поднять с пола девушку. Но я будто испытала настоящий взлет. Абсолютная власть его усилия надо мной, и вот я уже стою на ногах, а он обнимает меня сзади. Пока летела снизу вверх, старалась не смотреть в его синие глаза, чтобы он не увидел, что я рада и его прикосновениям, и тому, что он просто продолжает быть со мной, называет меня своей девушкой.

− Боишься признаться честно в том, что тебе нравится наша садо-мазо игра… − Князев дернул за ворот моей футболки и медленно, с треском и разлетающимися ниточками, разорвал ее, теперь он кусает мое голое плечо и шепчет обличительные слова. − Знаю, чего ты боишься. Ты думаешь, что я все это делаю только для того, чтобы добиться от тебя этого признания и полной власти над тобой, и тогда уже больше не будет никакого смысла продолжать отношения. Напрасно думаешь, что это станет последней точкой. Кто знает, чего я потом могу от тебя захотеть, рассмотрев твой потенциал?… Я не буду клясться тебе в вечных чувствах, обещать чего-то постоянного и бесконечного. Но прямо сейчас мне нравится быть с тобой, играть, трахать, пугать, учить, наблюдать. И тебе нравится. Не вижу причин думать о далеком будущем и жить в опасениях.