Ирина Леонтьева - Ветер с Севера

– Должно быть, в таких местах удобно прятать флот на зиму.

– Верно, деточка, – одобрительно кивнула старуха, – тут много гаваней. Правда, с моря их не видно.

А какие на берегу росли деревья! Никогда не видела Ретта ничего подобного. Словно сказочные великаны, вздымались высокие, стройные сосны. Мощные, с раскидистыми кронами, они, казалось, упирались макушками в самые небеса, подобно древним, преданным стражам. Как много они знают, если их расспросить? Сколько на их веку прошло эпох? Должно быть, немало.

– Надо полагать, они знали еще те времена, когда на северном побережье никто не жил, – предположила Ретта.

Бериса кивнула:

– Вполне возможно. Если не все, то многие.

Корабль качало на волнах. Он птицей летел вперед, взрезая пенные шапки, и цель их короткого путешествия с каждым часом становилась все ближе. У Ретты от волнения дрожали руки, а по спине бегали мурашки. Она то и дело прятала пальцы под плащ и до рези в глазах всматривалась в горизонт, словно силясь разглядеть неведомое нечто.

– А это что? – спросила она и указала на постепенно растущий по левому борту остров.

Высокий и скалистый, он обрывисто спускался к самой воде, и все берега его, все вершины и выступы были густо засижены пернатыми. Толстоклювые кайры и краснолапые чистики, бело-черные люрики и напоминающие чаек глупыши – кого только не было на этом удивительном, с первого взгляда непригодном для жизни острове.

– Это птичий базар, – охотно пояснила Бериса. – У нас на севере много таких островов. Море в этом районе богато пищей, и вместе, само собой, проще отбиваться от коварных хищников.

Птицы кричали, галдели, словно бойкие торговки на рынке, и явно азартно спорили о чем-то. Потом они, резко сорвавшись, ныряли в воду и появлялись спустя какое-то время с рыбой в клюве.

– Удивительно, – пробормотала себе под нос Ретта, и Бериса, посмотрев на нее, понимающе улыбнулась.

– Север не может не очаровать, когда узнаешь его поближе. И тогда на такие мелочи, как короткое лето и суровые зимы, перестаешь обращать внимание.

Вскоре стало понятно, что «Счастливый» вслед за «Князем Эргардом» снижает скорость. За спиной скрипнула палуба, и герцогиня обернулась к спустившемуся как раз с мостика капитану.

– Мы высадим вас здесь, княгиня, – заявил тот.

Ретта с недоумением поглядела на берег. Все тот же камень, подступающие практически к самой воде леса.

– Что, прямо тут? – не удержалась все-таки от вопроса она.

Капитан Клеволд понимающе блеснул глазами, но вслух бросил лишь короткое:

– Да.

Несколько минут Алеретт молчала. Слова отчего-то никак не хотели подбираться. Наконец она заметила, слегка поежившись от налетевшего особенно резкого порыва ветра:

– Честно говоря, я представляла себе Вотростен страной, – она замялась на миг, но все же продолжила: – более цивилизованной. С портами и причалами.

– Все так и есть, – согласился капитан. – Но у меня на этот счет имеется однозначный приказ эр-князя Аудмунда.

Ретта сощурилась:

– Что ж, раз так…

Продолжать мысль она не стала, все и так было предельно понятно. Конечно, подчиненный не мог ослушаться приказа маршала.

– И все же, – заметила она, – загадочный человек этот младший брат князя. То есть не человек.

Ее собеседник молча кивнул, кажется соглашаясь с подобным выводом, и, обернувшись, начал отдавать приказания.

Вновь на палубе засуетились матросы. Оба судна бросили якоря, и тогда Ретта, посмотрев на берег, заметила, что от темной линии леса отделилась группа в полтора десятка человек, всех до единого одетых в кольчуги.

– Вас ждут, – заметил капитан Клеволд.

Море шумело, азартно бросаясь на борт корабля, и потому она не сразу расслышала, что именно ей говорят, а сообразив, кивнула несколько растерянно:

– Да… Да, хорошо.

– Эй, принесите вещи княгини! – зычно крикнул капитан, и двое матросов кинулись исполнять поручение.

За борт начали спускать шлюпку, и Ретта, бросив взгляд на берег, заметила, как от группы людей отделился высокий светловолосый мужчина. Вся фигура его, посадка головы, скупые, отрывистые жесты – все дышало уверенностью, и герцогиня подумала, что это, должно быть, и есть Аудмунд. Хотя, конечно, она могла и ошибаться.

Наконец в лодку был спущен трап, и Ретта, спустившись следом за няней, заняла место на корме.

– До свидания, княгиня, – попрощался за всех капитан Клеволд, и та, обернувшись, помахала команде рукой.

Матросы стояли на палубе, вытянувшись по струнке, и взглядами провожали недавнюю пассажирку. А лодочка сорвалась с места и легко заскользила в сторону побережья. Ретта кусала губу, а тот, кого она определила, как Аудмунда, подошел к самой воде и, как только шлюпка мягко ткнулась носом в пологий берег, подтянул ее и подал руку.

– Добро пожаловать в Вотростен, – поприветствовал он, помогая сойти. – Я эр-князь Аудмунд, брат князя Бардульва. А вы, должно быть, и есть Алеретт, герцогиня Месаины?

– Да… да… – пробормотала Ретта, неучтиво глядя на собеседника во все глаза, а потом не удержалась и воскликнула: – Это младший?!

И сразу же сердце ее затопила холодная, липкая волна страха. Ведь он зверь! Ретта чувствовала это сердцем, всем своим существом. Кто знает, как он отреагирует на подобную грубость?

Но Аудмунд, к ее великому изумлению, совершенно не рассердился. Глаза его слегка сощурились, из уголков глаз разбежались тонкие лучики морщинок, и, наконец, он рассмеялся вполне тепло и искренне:

– Да, я младший.

Ретта смешалась:

– Простите меня.

– Все в порядке, герцогиня, не стоит извиняться – ваше удивление вполне естественно для южанки.

Она кивнула с благодарностью и еще раз, более пристально, оглядела эр-князя. Как оказалось, знать в теории, сколь быстро оборотни взрослеют, и убедиться собственными глазами – вещи совершенно несопоставимые. И, наверное, ей предстоит привыкнуть не только к этому.

Топтавшиеся в отдалении воины Аудмунда переглядывались, старательно пряча легкие ухмылки в усы, и Ретта смущенно и чуть растерянно опустила глаза. Какое в этом краю все незнакомое и чужое! Природа, лица… И даже тот, кто стоял напротив и выглядел на первый взгляд как человек, на самом деле таковым не являлся. Капитан Клеволд оказался совершенно прав – она почувствовала сразу. Ее скромный дар просто вопиял. Но, удивительное дело, она абсолютно не ощущала в Аудмунде зла. Видела в нем зверя, но отнюдь не тьму.

Быть может, давала о себе знать усталость и длительное путешествие на корабле, забравшее все силы, но Ретта вдруг почувствовала, что голова ее идет кругом. Няня суетилась около сундуков, обстоятельно втолковывая что-то вполголоса одному из воинов, а брат князя просто стоял и терпеливо ждал, пока она придет в себя.