Наталия Романова - Поверишь в любовь?

Когда пришёл Ник, она не слышала, как забирался в палатку – тоже. Проснулась одним рывком, чуть не подскочив к пологу, удержала её рука Ника, обманчиво расслабленно лежавшая на ней. Вернее, Настя устроилась на плече Ника, а он, согнув руку в локте, прижимал её к себе, не давая вывернуться. Она посмотрела на Ника, в темноте было плохо видно, дыхание говорило о том, что он крепко спал.

Поворочалась, пытаясь выбраться из – под руки, не удалось, а потом неожиданно для себя уснула. Повторно открыла глаза, когда неясный свет уже пробивался сквозь ткань палатки. Настя чувствовала себя разбитой, ей было как-то зябко, хотелось спать до обеда, мысль о раннем и скором подъёме приводила в уныние.

Ник продолжал безмятежно спать, всё так же обнимая Настю, в этот раз она не пыталась выбраться из объятий. Обнимал он во сне, а ей приятно, да и теплее. Настя чувствовала, как большой палец Ника проводил по её шее, как гладил, медленно, размеренно, в такт дыханию, слушала его дыхание и начинала дышать вровень с ним. Было в этом простом, неосознанном движении что-то интимное, нежное и жгуче приятное.

Настя покосилась на Ника, он лежал к ней лицом, глаза плотно закрыты, волосы взлохмачены, лицо безмятежное, открытое, без выражения то ли усмешки, то ли злости, а то и опасности лично для неё. Опустила взгляд ниже – в отличие от Насти, которая закуталась в спальник, как капуста, Ник растянулся под простынёй, и та сбилась где-то у коленей, запутавшись в ногах. Из одежды – только нижнее бельё, уже не белое, а ярко – голубое с тёмно – синей резинкой.

Организм Ника явно демонстрировал утро. Настя приподнялась, покосилась на лицо, потом стекла взглядом к голубому белью. У озера содержимое боксеров произвело впечатление на Настю, что греха таить, а сейчас и подавно.

Не такой уж и опытной была Анастасия Веселова, пенис она видела, несколько раз вживую, да и информационное пространство не ограждало от знаний. Она смотрела видео, читала книги, целых полгода встречалась с Вадимом – не такие уж и платонические у них были отношения. Но всё это вылетело из головы, когда увидела утреннюю эрекцию в ярко – голубых трусах Ника. Настоящую, мужскую. Можно подумать, она бывает женская или не настоящая – ругала себя Настя и продолжала рассматривать, захотела потрогать.

Несколько минут она безуспешно боролась с собой, выпросталась из тёплого спальника, покосилась на Ника, тот крепко спал, даже издал звук, похожий на храп, в подтверждение. Прикусила губу, протянула руку и замерла, боясь дышать. Она вела себя как форменная дура! Нужно сейчас же лечь и попытаться уснуть, а глупый интерес попросту выкинуть из головы. Всему виной ночное звуковое сопровождение – молодой организм Насти не мог остаться равнодушным к происходящему, какие-нибудь гормоны взыграли, и…

Ник заворочался, Настя застыла, в оцепенении смотря на него. Он же только чмокнул губами и снова засопел, перемежая звуки с храпом. Она опустила ладонь на бирюзовую ткань и замерла, боясь пошевелиться, смотря то на спящего Ника, то на налитой орган, немного дрогнувший под рукой.

– Пффф, – вздохнула Настя и пошевелила ладонью, всё также внимательно смотря на Ника, перевела глаза на трусы, снова на Ника и снова вниз.

– Инвентаризация закончена? – раздалось, как гром с небес. Настя отдёрнула руку и затрясла ею, как при ожоге, издав странный звук, похожий на писк. – Если не собираешься продолжать, давай начнём с того, на чём закончили.

– Что? – Настя в ужасе пятилась от Ника, заливаясь краской. Он не смотрел на неё, говорил с закрытыми глазами, а ей казалось, карий насмешливый и снисходительный взгляд прошивает насквозь.

Форменная дура…

– Спать, Стася, спать, – с этими словами Ник дёрнул на себя Настю, подмял себе под бок, уложив спиной к телу, упираясь эрекцией чуть выше попы. Одну руку он по – хозяйски положил на грудь Насти, а другой прижал к себе, оставляя её на животе. – Час остался до подъёма, – недовольно проворчал Ник и потёрся пахом о Настины ягодицы. – Спи, хватит ёрзать, – и, кажется, тут же уснул.

Анастасии Веселовой, конечно же, не спалось.

После завтрака отправились к озеру Горного духа. Без того плохое настроение Насти усугубляла новость о том, что идти туда «каких-то четыре часа, если поторопимся». И даже не идти, а первую половину пути карабкаться вверх среди камней, цепляясь за коряги, торчащие камни, а то и за воздух. Какой бы неописуемой красоты ни было это озеро, а Настя сомневалась, что оно хотя бы симпатичное, преодолевать препятствия ради него совсем не хотелось.

Она смотрела на довольных Влада с Надей, идущих, как и вчера, впереди, и понимала, что красота озера не имеет для них никакого значения, и даже если их маршрут закончится банальной грязной лужей, они будут довольны. Выйти из точки А, добраться с наибольшими препятствиями в точку Б – счастье туриста, такое же незатейливое, как гречка с тушёнкой.

Как и вчера, за ними пробирались Егор с Миланой, для своей комплекции она двигалась удивительно легко, можно сказать, грациозно. Настя чувствовала себя старой развалиной по сравнению с пышнотелой подружкой Егора. Следом карабкалась Марина, не забывая призывно поглядывать на Ника, время от времени крутя бёдрами в аляпистых лосинах, на что Ник не обращал никакого внимания, чего Настя никак не могла понять. Странное поведение Ника не злило, а порядком выбешивало.

Вечером Ник ушёл с Мариной, ежу понятно, что они не в монополию играли. Потом завалился в палатку и полез обниматься к Насте, пусть та спала и не чувствовала этого, но проснулась она в его руках, а не наоборот. Сама тоже хороша, нечего сказать. Какой озабоченный подростковый гормон дёрнул её? Зачем она сделала это? Что теперь подумает Ник? Ясно, ничего хорошего…

Настя дёргалась, нервничала, отводила взгляд от Ника и мечтала об одном – провалиться сквозь землю. Ник же вёл себя, как ни в чём не бывало, будто не было этого странного эпизода сегодня утром.

Настя выкарабкалась из палатки раньше него, приготовила на всех завтрак, ничуть не удивилась, увидев Марину, но, несмотря на сильное желание, не плюнула ей в тарелку. Только потом подошёл Ник, поблёскивая капельками воды на голом торсе, руках, крепком животе с проглядывающими пресловутыми кубиками пресса и дорожкой, убегающей под низко сидящие штаны.

– Доброе утречко, – бодро заявил Ник. – Сама готовила? – он посмотрел на Настю. – Стася, ты у нас не только красавица, но и умница, – подмигнул и отправился в палатку одеваться.

Позже все выдвинулись в путь, Ник благодушно поглядывал на окружающих, о чём-то поговорил с заспанным Зелёным, обнял Наденьку, грозясь увести её у дурня Веселова, сделал пару комплиментов зардевшейся Милане, а потом встал за Мариной и демонстративно игнорировал её попытки обратить на себя внимание.