Кейл Дитрих - Если о нас узнают

Неконтролируемая волна страха, скрутившаяся узлом в желудке, предупреждает, что, возможно, я уже потерял его.

Сейчас мы едем по темным улицам Мадрида, возвращаясь с концерта, и направляемся попробовать настоящие тапас [15] В Испании так называется любая закуска, подаваемая в баре к пиву или вину. . Этого не было в расписании, но Полин вместе с испанскими охранниками убедили Эрин, что это не рискованный и очень нужный обходной маневр. Мы в Испании, здесь появились на свет мои родители. Я должен быть в восторге от того, что нахожусь здесь, в окружении культуры, которая стала важной частью моего воспитания, и стою на той же земле, по которой когда-то ходили мои предки. Вместо этого я едва ли замечаю достопримечательности и звуки, и всему виной полные страха суетливые мысли и ноющая боль в груди.

Я упускаю возможность насладиться страной, с которой связан кровными узами, и вряд ли смогу себе это простить.

Зак сидит на два ряда впереди и болтает с Энджелом, как будто это самое привычное занятие во всем мире. Будто он делает так все время. Будто он и вовсе не сидел со мной на заднем ряду на протяжении всех наших поездок, начиная с зарождения Saturday и заканчивая той ночью в Париже.

Сидящий рядом Джон не пытается завести разговор. Наверное, мое лицо настолько мрачное, что это его отпугивает. Но я ценю то, что он сел рядом. Уверен, он подозревает, что что-то произошло, но не пытается давить. Парень просто составляет мне компанию.

Автобус останавливается, и Эрин выпускает нас на улицу. Я очень удивлен, насколько здесь прохладно в марте. Когда еще живая бабуля рассказывала мне истории о своей жизни в Испании, я всегда представлял жару, влажность, тяжелое покрывало тепла. Совсем не четыре градуса, шерстяное пальто и ботинки. Но вот мы здесь.

Я слышал, что люди в Испании делают все немного позже, но, если честно, не ожидал, что в одиннадцать вечера здесь будет столь оживленно. В это время мы привыкли засыпать, здесь же в это время город только оживает. Мощеные узкие улочки заполнены людьми, направляющимися перекусить или выпить, а рестораны и бары, мимо которых мы проходим, переполнены посетителями и теплым светом. Вместо тяжелой выпивки, которую я ожидал увидеть в столь позднее время, все гораздо более непринужденно. Куда больше компаний, сидящих за столиками под открытым небом, потягивающих красное вино, закусывая тапас. Гораздо меньше шатающихся пьянчуг, поглощающих огромное количество пива. Из заведений доносится не грохочущая музыка, не буйный смех и крики, а гул светской болтовни. В каком-то странном смысле это кажется призрачно знакомым. До мозга костей знакомым. Возможно ли унаследовать воспоминания через гены или же я просто переутомился? Скорее всего, последнее. Мы бодрствуем уже восемнадцать часов.

Запахи чеснока, масла и помидоров витают в воздухе, когда мы входим в тускло освещенный ресторан. Внутри многолюдно, поэтому никто не обращает внимания на очередную зашедшую компанию. Однако Полин, которая стоит возле стола вместе с одним из сотрудников испанского подразделения Tungsten , а также другие охранники возле входа, конечно, выдают нас с головой. Если уж не они, то растущая снаружи толпа фанатов, кричащих и глазеющих в окна, – точно. Кажется, что глаза всех в ресторане устремлены в нашу сторону.

Я двигаюсь, чтобы проскользнуть на дальний стул, одновременно с Заком. Мы оба резко останавливаемся, и я посылаю ему неловкую улыбку.

– Садись, – произношу я.

Парень кивает, и я понимаю слишком поздно, что мы будем сидеть рядом за одним столом. Так жаль, что меня возбуждает мысль о том, что наши локти сейчас соприкоснутся, но что поделать.

Как только я сажусь, он хватает меню и начинает его изучать. «Я слишком занят, чтобы разговаривать» – очевидный сигнал. Но я не теряю надежды и все равно пытаюсь. Несмотря на все его странности в последние несколько дней, какая-то часть меня все еще надеется, что он смягчится, если я буду стараться.

– Я прослежу, чтобы никто не заказывал рыбу, – пытаюсь пошутить я.

Зак не переносит рыбные блюда. В тот первый вечер в лагере, когда мы только познакомились, на ужин подавали рыбные палочки, и бедного парня так сильно тошнило, что я отдал ему всю свою картошку, лишь бы он не остался голодным.

Глаза Зака заблестели.

– Спасибо, – произносит он.

На мгновение мне кажется, что он собирается улыбнуться или сказать что-то еще. Но он просто возвращается к изучению меню. Когда я смотрю на свое, то поражаюсь, замечая знакомые блюда. Блюда, которые я ел все то время, что рос, но никогда раньше не видел в меню ресторана. В этом есть какое-то чувство родства. Нечто общее с той страной, в которой я мог бы жить в альтернативной реальности. Что произошло бы, если бы мои бабушка и дедушка никогда не эмигрировали в Соединенные Штаты Америки.

Я снова отрываю взгляд от меню.

– Не могу ничего обещать насчет креветок, они есть практически в каждом третьем…

Я осекаюсь, когда Зак натянуто улыбается мне.

– Окей, ладно, здорово, – бормочу я.

– Рубен, что нам заказать? – спрашивает Джон, присаживаясь с другой стороны от меня.

– Без понятия, я не знаю, чего тебе хочется.

– Все нормально. Если блюдо порекомендует испанец, то я в нем уверен.

По тому, как блестят его глаза, я понимаю, что это шутка. Chorus Management, как только узнал, что мои родители из Испании, сразу же ухватился за этот факт и убедил авторов наших песен включить испанский бридж в первый сингл группы Guilty

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Бридж – часть музыкальной композиции, создающая связь между другими частями и отличающаяся от них своей гармонической структурой и другими элементами музыкальной выразительности.

Эндрю Ллойд Уэббер – английский композитор, получивший широкую известность в музыкальном театре.

Стивен Джошуа Сондхайм – американский композитор, поэт, писатель и драматург, сочинивший ряд бродвейских мюзиклов.

Один из старейших театров в Лондоне.

Игра в слова.

Angel – ангел ( англ .).

Guilty – виновный ( англ .).

Название наркотика.