Алиса Перова - Сделано с любовью

– А неплохо, да? – обращаюсь к Рыжей, застывшей рядом со мной очумевшим изваянием.

– Плохо! Очень плохо! – встрепенулась она и укоризненно добавила: – Наши ведь в меньшинстве.

Вот это голос – обалдеть! А горланила она не так красиво. Этой бы девочке диктором на телевидении работать… Хотя… может, она там и трудится. Разве дикторам возбраняется шастать по подворотням в свободное время? А может, у неё здесь горячий репортаж?..

– А почему ты так уверена, что я из ваших? – поддразниваю доверчивую рыжулю, но, не дожидаясь ответа, снова отвлекаюсь на драку. У-ух!

На самом деле «наших» я вычислила сразу. И как же мне нравятся «наши»! Бугай сражается не слишком технично, но, учитывая численность противников, – очень результативно. И рычит, как разбуженный пинками медведь. Кажется, парень поймал кураж – фарт ему в помощь! Зато второй боец – это нечто невообразимое! Невысокий и мощный, как буйвол, он как будто и не дерётся… Он играет и танцует!.. И явно кайфует! Танцующий терминатор! Невероятная мощь и звериная грация в одном титановом флаконе!

– Ой, смотри, смотри… Ай, красава! – дёргаю рыжую за рукав, а она разглядывает меня с недоумением и очень тихо спрашивает:

– Слушай, а тебе что, совсем не страшно? И… тебя папа с мамой не потеряли?

Давно уже потеряли, рыжуля!

Кажется, она приняла меня за малолетнюю искательницу приключений. А сама-то… совсем ведь ещё девчонка. Только росточком с телебашню. Но о-очень красивая! Я невольно залипаю на её разномастных глазах… Бывает же такое чудо! Один глаз у неё карий, а второй… А-а, хрен тут разберёшь в темноте! Другой, короче! Но очень необычно! А ещё… мне кажется, что девочке страшно… И я неожиданно для самой себя выдаю:

– Меня зовут Аика, и мне девятнадцать. А ты, кстати, молодец – не истеричная. Не то, что эти, – киваю в сторону подвывающих вражеских мартышек.

Рыженькая рассеянно оглядывается, кивает и лепечет неуверенно:

– Надо же, наверное, полицию вызвать…

Ещё чего! Только этих тут не хватает!

– Ни к чему нам здесь полиция, сами разберёмся, – заверяю твёрдо, но, встретив сомнение на симпатичной мордашке, терпеливо поясняю: – Полагаю, максимум, минут через пять лягут все. Этот буйвол знает толк в бое.

Я киваю на Терминатора, которому усталость, похоже, неведома.

– О, Господи! – бормочет рыжуля и, проследив за её взглядом, я холодею…

– Да, кажется, не повезло парню, – выдаю очевидное и чувствую, что мне вдруг нечем дышать…

Нет!..

Аика

Нет… Только пусть это будет не он… не мой Кир!

Но отчего-то я уже точно знаю, что это он. Об этом гулко и часто грохочет сердце… и глаза заволакивает влажной пеленой. Он лежит на противоположной стороне этой мясорубки и…

Почему он не двигается?

Рукоятка нунчак прирастает к ладони, а я не свожу глаз с парня, распластанного на промёрзшей земле. Рванув к нему, я не сразу заметила Рыжую. В отличие от меня, она обходит побоище вдоль забора и тоже спешит к Кириллу.

Почему?!

Эта несвоевременная мысль просвистела одновременно с возмущённым рычанием какого-то запыхавшегося упыря:

– Охереть! А ну брысь отсюда, мелочь сопливая!

– Сам брысь!

Короткий выброс – и грубиян переходит на поросячий визг, а его руки беспомощно повисают вдоль тела. Уже не боец. Отпрыгиваю в сторону и широким замахом подбиваю ноги следующих «клиентов». Три ноги – два горизонтальных тела. Их вопли тонут в общем гвалте, и я по-прежнему остаюсь бойцом невидимого фронта. Вот только предательские мысли так некстати таранят мой мозг:

Рыжая – девушка Кирилла?..

А мне не пофиг, чьим парнем он окочурится?

Идиотские размышления лишь на секунду парализовали внимание и едва не лишили меня привлекательности. Я всё же успеваю увернуться от летящей подачи, а моя запоздалая реакция стоит налётчику передних зубов.

Хрен теперь соси через тряпочку, придурок!

Рыжая уже у цели… И, чувствуя, как начинают подрагивать мои руки, я ухожу от кровавого рубища. Мастер сейчас нашёл бы для меня мотивацию и «утешительное слово». Но где он, мой мастер?.. Теперь я за него.

Размазня!

Ладно, Кирюха… забирай эту рыжую шпалу… Живи только… Умоляю, только живи!

Однако не все со мной солидарны – какой-то лысый отморозок замахивается на лежащего Кира… Чёрт, не успеваю!.. Зато успевает Рыжуля! Она со всей дури врезается в мужика и сбивает с ног. Есть!

Ай, умница, девочка! Не бойся, я уже здесь!

Лысый вскочил очень быстро. Но ненадолго. Пока всё его внимание сосредоточилось на испуганной Рыжуле, я успеваю атаковать этого урода с тыла. Перекинув через его лысую башку шнур, резко дёргаю рукояти на себя и, подтянувшись, вскакиваю ему на спину. Жаль, я не могу видеть его глаз. Дёргаясь и хрипя, лысый волчком закрутился на месте в бессильной попытке ослабить на горле шнур.

Ух, какой норовистый скакун! Падай, а то сдохнешь!

– Ты ж его задушишь! – испуганно верещит Рыжая, а лысый, наконец, послушно падает на колени.

Давно бы так! Освободив его горло, я спрыгнула на землю и обеими рукоятками «поцеловала» бритый затылок.

Спокойной ночи, малыш!

– Я же говорила, что мы быстро управимся, – я киваю на «наших» уцелевших бойцов. Теперь на поле боя звучат только стоны, смех и рычащий весёлый бас Терминатора.

Успокоенный лысый рухнул рядом с Киром, и мне совсем не нравится такое соседство. Но мне эти туши ни за что не сдвинуть.

– Кир, – я склоняюсь над моим поверженным воином и не ощущаю привычный любимый запах. Сейчас от него пахнет кровью… и мне вдруг хочется добить всех вокруг!

Нащупываю на его шее пульс… Слава тебе, Всевышний! Глажу запёкшиеся от крови волосы и набираю номер скорой. Адрес произношу быстро и чётко и немного утрирую насчёт травм. Сбросив вызов, хочу снова позвать Кира, но он уже услышал мой голос.

– Айка, – выдыхает тихо, а мне хочется реветь и смеяться. А ещё обнять… и улечься рядом с ним…

– Ки-ир, – зову его, проглотив колючий ком в горле. – Со шрамами ты будешь жутко сексуальный…

Узнать в этом кровавом месиве лицо моего Кирилла невозможно… Но разве из-за такой ерунды он перестанет быть моим героем? Живи только, родненький!

– Айка, – сипит Кир, – я сдох, что ли?

– Только попробуй! – грожу ему на прощание и встаю, уступая место бугаю с потухшим глазом.

Красивый был мужик. И, судя по тому, как смотрят на него разноцветные глаза Рыжули, я ошиблась с выводами – она не девушка моего Кира. Рада ли я? Не то слово!

– Эй, братуха, ты там живой? – одноглазый с беспокойством склоняется к Кириллу.

– Слухи… о моей гибели… сильно преувеличены, Жек, – свистяще, но почти весело отзывается Кир.