Алиса Перова - Безобразная Эльза

– У Витюши, мам, – скрещиваю пальцы на обеих руках, мысленно делая пометку предупредить Виктора, что сегодня я у него танцую.

Предупредила!.. Лучше бы я ему не звонила.

– Эл, ты куда пропала? Ты ж у меня так форму потеряешь! Давай уже, приобщайся, а то народ скучает. Кстати, тут твои друзья недавно снова тобой интересовались.

– Какие друзья? – спрашиваю Виктора, но ответ уже формируется где-то в солнечном сплетении.

– А то ты не знаешь, какие! Ох, коварная искусительница! Что ж ты сотворила с парнем, что он уже целый год мается?!

Больше года, Витюш…

А вот мается – это вряд ли! Просто у Евгения Ланевского включился охотничий инстинкт. А ещё мужское эго задето. Ему нужен реванш.

И это не я – это он со мной сотворил…

Год назад

Ноябрь

В тот вечер я впервые танцевала на пилоне перед публикой. Замечание Дианы не пропало даром – я стала старательно оттачивать свою сексуальность. Но тогда перестаралась…

Я знала, что был день рождения Жени и не ожидала встретить его в клубе. Но всё же очень надеялась. И он там появился. Только совершенно не в праздничном настроении. Методично и угрюмо Женечка напивался в компании своего неизменного друга Геннадия. Я же ликовала оттого, что рядом с ними не было девушек. Свой первый публичный смелый танец я посвятила ему – любимому и первому мужчине. И он меня заметил.

Я видела заинтересованность в его взгляде и танцевала, как в последний раз – манила, играла, соблазняла. И среди всех девчонок он выбрал меня. Выбрал взглядом. Конечно, он не мог меня узнать – чёрный парик, широкая полумаска, скрывающая мой шрам, и вызывающе алые губы. А ещё мое гибкое соблазнительное тело. Всё это настолько сильно контрастировало с той испуганной и зажатой девственницей в его спальне… И лишь я знала, что это всё та же влюблённая девочка, отчаянно мечтающая быть красивой и желанной для него.

А потом началась бойня. Я видела, что зачинщиком был Женя, и не понимала, почему Виктор не прекратит эту драку. Но он будто наслаждался происходящим, а я сходила с ума от страха и совершенно забыла, что должна продолжать свой танец. К счастью, никому из посетителей уже не было дела до полуголых девчонок на пилонах – люди кровожадно следили за исходом боя.

– А-а, Жека, еблан ты кривоглазый! Дистанция, Жек! Отошёл, бля! – рычащим басом заорал Гена, и я лишь тогда поняла, что Женя пропустил сильный удар.

Видела, как он согнулся от боли, и помню, как стало больно мне. Захотелось забрать всю его боль… А он, глупый, снова нападал.

Помню, как блеснул нож в руке Жениного противника, и в тот же миг меня, дико визжащую, выдернули назад чьи-то руки. Я видела, как пролетел Женя, отброшенный своим другом, и как в одно мгновение Гена уложил двоих здоровых кабанов и сломал руку, держащую нож. Почему он не вмешался раньше?

Я вырвалась из удерживающих меня объятий и бросилась к Женечке. Сидя на полу и стиснув зубы, он морщится от боли. Но задеть его ножом не успели – слава богу!

– Женя, тебе очень больно? – стоя рядом с ним на коленях, я придерживала его затылок, обнимала. – Я помогу тебе, Женя, пойдём.

– Ещё скажи, – он пытался сфокусировать взгляд на моём лице.

– Что сказать?

– Моё имя…

– Женя… – Бесконечно шептала бы! – Пойдём, Женя.

Он пошёл со мной беспрекословно и только просил повторять его имя. И я повторяла, и повторяла… И обнимала его, гладила, успокаивала… Его необходимо было срочно уложить и вызвать скорую, но…

Наверное, я научилась быть сексуальной, потому что до гримерки мы так не дошли. Женя, ещё секунду назад кривившийся от боли, внезапно сжал меня очень крепко и затащил в приоткрытую тёмную подсобку. Я и не думала сопротивляться – я так долго мечтала о его поцелуях, его руках на своём теле.

Его руки были везде, вот только целовать меня он не захотел, и усмехался моим попыткам прикоснуться к нему губами.

– Нет, малышка, так не пойдёт, с поцелуями – это не ко мне.

А к кому же мне с ними?..

Он раздевал меня торопливо и грубо, лапал бесцеремонно, как шлюху. А я и была в тот момент его шлюхой. И смогла лишь отвоевать возможность смотреть ему в глаза, не позволила развернуть себя лицом к стене. В темноте я с трудом различала его черты, но помнила их наизусть.

Я хотела его и боялась его напора. Он прижимал меня к стене, обнажённую и очень уязвимую, а сам оставался полностью одетым. Только ширинку расстегнул…

Он ворвался в меня резко и больно, и я не удержалась от крика. А говорили, что больно только в первый раз.

– Не понял, ты целка, что ли?

Как грубо и зло…

– Нет, Женя, продолжай, пожалуйста…

Снова терпи, дура!

– Расслабься, детка, или ты хочешь его придушить? Не выйдет, он у меня живучий!

Он беспощадно вколачивал меня в стену, а я ждала, когда же мне станет хорошо… Неведомых бабочек хотелось…

– Женя…

– Громче! – и сорвал маску с моего лица.

– Женя, ещё! – кричала громко, со злым отчаянием. И любила так сильно… И начинала ненавидеть…

– Конечно, девочка! – и двигался во мне, как отбойник.

Это был не лучший секс в моей жизни из всех… двух сеансов. От грубого соприкосновения со стеной болела голова… и всё тело болело… А в кино подобные сцены выглядели так страстно…

Ну что, сестра милосердия, получила свою порцию счастья?!

Дверь в подсобку внезапно распахнулась, впуская свет в наше… место имения.

– Бл@дь, предупреждать же надо! – голос Гены дал команду «стоп» моему мазохизму, но вырваться из сильных рук не вышло.

Наши взгляды встретились. Женин – синий, и мой – разноцветный. Дверь с грохотом захлопнулась, снова погружая нас в темноту, а мой любимый мужчина с низким рычанием завершил свою пытку.

А через пару секунд, схватившись за бок, резко согнулся и сполз к моим ногам.

Уже позднее я узнала, что это приключение едва не стало последним в его жизни. Из-за травмы печени у него случился запоздалый болевой шок. А наш эротический сеанс прошёл на чистом адреналине. Тогда я страшно винила себя и вспомнила все молитвы. Два дня была не в себе, пока Виктор не сообщил мне, что всё обошлось с моим Женей. И тогда же я узнала причину драки – мой любимый мужчина защищал честь дамы. Чёртовой Дианы! Даже не представляю, что могло угрожать её чести… И почему каждый раз ради чести других топчется моя?

Тогда, год назад, я сама была виновата, поэтому прощаю тебя, мой Женька. Но в наш следующий раз… тебе придётся непросто.

Одно на другое наслаиваются воспоминания, обида за прошлое, тревога за будущее… Лишь под утро я проваливаюсь в беспокойный мучительный сон…

«И вот я проститутка… Я фея из бара… Я чёрная моль… Я летучая мышь… Вино и мужчины – вот моя атмосфера…» – грубоватым развязным голосом выводит певица, аккомпанируя моему танцу.