Виталий Радченко - Авессалом-2. Портал. Все, к чему прикасается тьма, хранит ее отпечаток

– Пойдем? Похоже, тут никаких следов. Дождемся следователей.

– Погоди.

Я поднялся с кровати и отряхнул ладони, сбрасывая на пол волос. Больше он не понадобится. Сейчас понадобится лишь немного фантазии, чтобы разыграть представление перед моей прекрасной начальницей.

– Я тут вот что подумал… Вероника была в комнате одна и явно покинула ее не через дверь.

– Почему ты так уверен?

Я хмыкнул.

– Потому что я знаю своих коллег. Эта неугомонная парочка приятелей явно пьянствовала чуть ли не до утра у выхода из коттеджа. А некоторые представители женской части полночи не спали, прислушиваясь, не скрипнет ли дверь в Вероникину комнату. Опять же Купидон, как собака на сене…

– В смысле? – не поняла Анастасия. – Они же…

– На самом деле нет, – Купидона я тоже «считал». Кстати, несмотря на продвигаемый им самим образ, шеф был практически не омерзительным. – Но это не важно, – я пересек комнату. – Она вышла через окно. Смотри, вот следы!

Анастасия подошла к окну и, наклонившись, посмотрела туда, куда уверенно указывал мой палец. На подоконнике, едва заметные под определенным углом, виднелись следы от кроссовок.

– Она открыла обе форточки, верхнюю и нижнюю, залезла на подоконник, села, свесив ноги наружу, повернулась…

Я склонился к самому подоконнику и прищурился:

– Смотри – видишь? Это ворсинки от джинсовых шорт, она всегда такие носит, короткие донельзя, разумеется. Так вот, она повернулась попой… то есть спиной вперед, повисла, удерживаясь локтями на подоконнике, – я указал на два жирных пятна, – и, наконец, выскользнула наружу.

– Впечатляюще. – Анастасия подозрительно посмотрела на меня. – Как ты догадался?

– Смотрел все сезоны «Шерлока».

– Прекрасно. Ну, допустим… И что было дальше?

– Надо бы глянуть на следы. Почему-то мне кажется, что там будут следы не только Вероники.

– Я в этом почти уверена, – девушка кивнула в сторону выхода. – Пойдем, обойдем вокруг, не стоит оставлять на подоконнике еще и наши следы.

Я вышел первым, Анастасия, замешкавшись на несколько секунд, догнала меня в коридоре. Во дворе курили, собравшись в небольшие группки, сотрудники агентства. Купидона не было видно. Парни помахали руками, приветствуя Анастасию. Меня они словно не замечали и рук для рукопожатия не протягивали. Ничего, переживу. Лучше так, чем снова история с трусиками, сейчас это нужно мне меньше всего. Мы обогнули здание и оказались напротив окна комнаты Вероники. Анастасия, присев на корточки, внимательно оглядела землю. Бесполезно. На полосе асфальта, окружающей фундамент усадьбы, никаких следов не сохранилось. Она поднялась и, осмотревшись по сторонам, двинулась прямо по направлению к реке. Я вздохнул. Объяснить дальнейшее интуицией будет сложнее…

– Настя, погоди!

Она обернулась. Интересно, быть сумасшедшим идиотом хуже, чем просто идиотом? Но, в конце концов, до приезда следователей явно оставалось не так много времени и наше вмешательство вряд ли что-то изменит.

– Нам в другую сторону, – я кивнул вправо, указывая на развалины какого-то старого строения, возвышающегося на холме.

– Думаешь?

«Настя, Настя, я думаю о том, как долго я смогу скрывать это от окружающих. Раздвоение личности, способность чувствовать все наполняющее людей мерзкое дерьмо через рукопожатие. Ах да, еще чрезвычайно реалистичные галлюцинации, вызываемые сжатым в руке волоском».

– Уверен.

– Авессалом, с тобой все в порядке? – нахмурилась девушка.

«Черта с два!»

– Да, конечно, – я заставил себя улыбнуться как можно более убедительно. – Интуиция.

Мы зашагали к развалинам. Я впереди, она вслед за мной. Я закрыл глаза…

Вероника, оступаясь и спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу, идет, держа за руку маленькую, запыхавшуюся толстуху в очках в темной оправе. Та бормочет что-то про конфеты, которые умничка-послушная-девочка-Вероничка скушала перед сном, про то, что теперь все будет хорошо и она, красавица-Вероничка, встретится со своим суженым. Голос толстухи звучит сладко, но глаза горят злобой. Мы у стен. В маленькой пухлой ладони появляется пластиковый цилиндр, заполненный коричневой жидкостью. Она зубами стаскивает колпачок с иглы и тащит Веронику внутрь. Та не сопротивляется, лишь мотает головой, пытаясь отогнать ужасный запах мокрого железа. Мерзкий, тошнотворный запах сырой ржавчины.

– Авессалом!

Окрик Анастасии вернул меня к реальности. Тусклое солнце, на мгновение вынырнув из дымки речных испарений, резануло по глазам. Я обернулся. Моя спутница отстала на несколько метров.

– Ты чего так летишь?

– Что, слишком быстро? – я взъерошил волосы. Еще одна привычка, взявшаяся невесть откуда. – Задумался, извини. Я посмотрю внутри. Может быть, ты обойдешь развалины вокруг?

– Как скажете, мистер Холмс, – девушка зачем-то посмотрела себе под ноги и одарила меня сердитым взглядом. – Почему бы и нет?

Она поднялась вслед за мной на заросший дерном холм, на котором были расположены развалины старого дома без крыши. Чертыхаясь, двинулась вдоль стены, идущей параллельно лениво блестевшей под солнцем Березине, стараясь крайне осторожно ступать ногами в туфлях на каблуке. Я мысленно поставил себе памятку потом непременно извиниться за то, что заставил Анастасию лазить по холмам в совершенно неприспособленной для этого обуви. Потом добавил еще одну – о том, как же она прекрасна, даже когда злится, и запрыгнул внутрь строения через окно.

Внутренний двор разрушенного каменного дома был усеян щебенкой. Стены, исписанные необычайно убогими граффити, сохранились на удивление хорошо, даже цемент, скрепляющий достаточно грубо обработанные камни, не выветрился. Запахи, витавшие тут, были не из приятных. В основном воняло высохшей мочой и калом, человеческим и не только. В углах, а также вдоль трех стен, буйно разрослись лопухи и крапива, однако возле правой от меня стены растительности практически не было. Видения с Вероникой обрывались у входа в развалины. Я зажмурился. Ничего. Девушка и ее спутница вошли сюда, это точно. А еще я был почему-то абсолютно уверен, что они отсюда не выходили.

«Идиот! – Внезапно я разозлился на самого себя. – В чем ты можешь быть уверен или не уверен? На основании чего вдруг взялся делать какие-то выводы и изображать перед начальницей гениального сыщика? Видишь галлюцинации – иди к врачу!»

Открыв глаза, я резко развернулся, двинулся к выходу, злобно пнув ногой большой лист лопуха, и тут же замер. Под листом, среди полусгнивших окурков и осколков разбитых бутылок из-под дешевого алкоголя, лежал шприц с остатками коричневой жидкости. Медленно, еще не до конца веря, что это тот самый шприц из видения, я натянул на правую руку перчатку, наклонился и осторожно поднял пластиковую трубочку. Боже, это правда… Похоже, я вовсе не сумасшедший. Впору радоваться. Только вот радости от осознания этого факта я почему-то не почувствовал. Я вдохнул поглубже, собираясь позвать Анастасию, но не успел.