Ольга Скворцова - Эксперимент. Предчувствие надежды

– Суп буду, – Вадим встретился с изумленным взглядом жены и подмигнул ей.

Светлана выронила лопаточку, та упала в сковородку.

– Ты вообще слышал, что я сказала?!

– Любимая, успокойся, я все услышал и понял. Поем и поговорю. Он в комнате?

– Да, наказан. Будет сидеть дома все выходные!

– И что же он натворил? Надеюсь, что—то новенькое? Очень любопытно. У меня уже фантазия иссякла.

– Что?! Я вижу, тебе по—прежнему весело? В следующий раз сам пойдешь в школу. И, да, он был не один – с Максимом.

Светлана поставила тарелку с супом в микроволновку, включила таймер, повернулась к Вадиму:

– Они отпросились с урока химии в туалет. Учительница так была увлечена проводимым ею опытом, что без проблем отпустила обоих. И что ты думаешь?! До конца урока оставалось двадцать минут, мальчишки за это время успели снять с петель двери двух учительских туалетов и три двери туалетов для девочек.

Вадим не выдержал, рассмеялся. От души, громко. Глядя на веселящегося мужа, Светлана попыталась изобразить на своем лице недоумение, но, в конце концов, не смогла сдержать смеха и звонко расхохоталась.

***

В комнате Ильи, как и всегда, настоящий бардак. На полу стопочками и по отдельности лежат, точнее, валяются, книги, много книг. На стене приколоты кнопками и приклеены на скотч разные записки, вырезанные статьи из газет, фотографии, рисунки. Дверца шкафа приоткрыта, на ней сверху висит какая—то одежда. Кровать не заправлена. На полу, рядом с кроватью стоит глобус. Окно зашторено, включена настольная лампа. Сам Илья сидит на письменном столе, поставив ноги на кресло, и что—то читает.

Вадим вошел в комнату к сыну и, не обратив на беспорядок никакого внимания, сел на пол рядом с глобусом и облокотился о кровать.

– Привет, пап, – Илья с улыбкой посмотрел на отца.

– Привет, сын, – Вадим с силой крутанул глобус, хитро улыбнулся, глядя Илье в глаза. – У меня к тебе предложение…

Что такое одиночество? Если не задумываться, хочется сказать: когда рядом никого нет. Но можно ли назвать одиноким человека, который каждый день ходит на работу и общается с коллегами, клиентами, с пассажирами в общественном транспорте? Наверное, быть одиноким и чувствовать себя одиноким – вещи разные.

Другой вопрос: почему люди боятся остаться один на один с собой?

***

Впервые, за четыре года одинокого проживания в красивом двухэтажном доме, жизнь Натальи Ивановны наполнилась смыслом и радостью. Вчера, поздно вечером, приехали дочь Ольга и внучка Вика. И, невзирая на то, что причина приезда не веселая – развод Ольги, Наталья Ивановна радовалась и чувствовала себя счастливой.

Много раньше, когда Оля еще не встретилась со своим будущим мужем, и отец ее, Николай Григорьевич, был жив, Наталья Ивановна, как большинство семейных женщин, уставала от нескончаемых домашних дел и мечтала об отдыхе. Ее жизнь была похожа на водоворот, из которого трудно выплыть: работа, стирка, готовка, уборка, закупка продуктов, проверка уроков – превратили некогда улыбчивую и приветливую женщину в хмурую и сварливую. Оля, конечно, предлагала помощь матери, но Наталья Ивановна была непреклонна, она считала, что дочь должна все свободное время посвящать учебе. В чем—то она, конечно, права, потому что быть врачом, а дочь мечтала стать хирургом, – дело ответственное, знания за деньги не купишь. К счастью, старания были не напрасными – Ольга стала замечательным детским хирургом, спасала детей, оперируя аппендициты, грыжи и другие недуги.

Однажды к заведующему их отделением приехал друг из Москвы – кардиохирург, Игорь Леонидович Ворсобин. Молодой, красивый мужчина сразу привлек внимание женской половины больничного персонала. Игорю же понравилась Ольга. Симпатия оказалась взаимной, что послужило началом романтических отношений. В связи с тем, что жили влюбленные в разных городах, часто встречаться не получалось, поэтому со свадьбой тянуть не стали, уже через три месяца подали заявление в Московский ЗАГС.

Когда Оля вышла замуж и уехала в Москву, Наталья Ивановна загрустила. Жить вдвоем с мужем стало скучно. Николай Григорьевич был директором по монтажу в строительной организации и часто задерживался. Наталья Ивановна не была домохозяйкой, она работала в районной администрации, ведущим специалистом по развитию образования. Каждый день, возвращаясь с работы, готовила ужин, включала телевизор и ждала мужа. Тоска по прошлому времени, когда она чувствовала себя нужной и даже необходимой, натолкнула женщину на мысль, что смысл жизни заключается в заботе о близких людях. И чем больше таких людей, тем сильнее желание жить. Все чаще Наталья Ивановна задумывалась об одиночестве, надеясь всем сердцем, что никогда с ним не столкнется.

И вот однажды ей позвонила секретарь мужа и сказала, что Николаю Григорьевичу стало плохо, и его увезли на скорой помощи. Наталья Ивановна помчалась в больницу. Она так спешила, желая быстрее оказаться рядом с мужем, но, затормозив у светофора на красный свет, вдруг почувствовала, что торопиться уже смысла нет. Одиночество неизбежно. Что это? Предчувствие?

В больнице Наталья Ивановна узнала, что у Николая Григорьевича случился инфаркт, и спасти его не удалось.

В конце этого ужасного дня, вернувшись домой, Наталья Ивановна, не разуваясь, прошла в гостиную и включила свет. Она подумала в тот момент, что вдвоем с мужем они многого добились: построили дом, большой, двухэтажный; сделали дорогую внутреннюю отделку – получились красивые комнаты дизайнерской работы. Только в них никто теперь не нуждается. В просторном гараже стоит дорогой автомобиль – последний подарок мужа. В шкафах – большое количество модной элегантной одежды…

– Зачем? – шепотом спросила сама себя Наталья Ивановна. – Зачем мне все это? – уставшая, измученная женщина села в кресло и горько заплакала.

После похорон, когда все родственники уехали, Наталья Ивановна стала задавать себе вопросы по поводу друзей и подруг. Почему так вышло, что их у нее нет? Все просто: жила для семьи. Поначалу, когда была молодая, поддерживала связь с одноклассницами и девчонками из института. А потом, как—то плавно, незаметно, стала все меньше в них нуждаться. Все реже созванивалась с ними и, в конце концов, всех растеряла. Близкие подруги превратились в просто знакомых, с которыми здороваешься при встрече, но ничего личного не рассказываешь. И вот теперь Наталья Ивановна задумалась, изменила бы она свое отношение к друзьям, зная, что в будущем ее ждет такое страшное одиночество? А, может быть, друзья и семья не мешали друг другу и вполне могли ужиться? Но теперь уже поздно что—либо менять. И на вопрос ответа нет. А одиночество есть.