Эмма Скотт - Сейчас и навечно

– Что ты делаешь? Я не заплатил за них, – сказал Сойер, а затем пробурчал: – Видимо, теперь заплатил…

– Ты не пожалеешь. – Я предложила Оливии продолговатый ломтик, и она потянулась за ним крошечной пухлой ручкой. – Мама давала их нам с сестрой, когда мы были маленькие, – поведала я. – Требуется много слюны, чтобы они размягчились, что даст тебе время закончить покупки.

Сойер взглянул на притихшую Оливию, которая с удовольствием работала над печеньем.

– О, ладно. Спасибо, – медленно сказал он и забрал упаковку из моих рук, пытаясь освободить место между авокадо, индейкой, ананасом, горошком и кабачком.

– Вы сыроеды? – спросила я.

– Это все для нее, – ответил Сойер.

– Что насчет тебя?

– А что насчет меня?

– Ты ешь?

– Теоретически, – проговорил он. – У меня свидание с двенадцатым стеллажом, так что, если ты меня извинишь…

Я, быстро просканировав магазин, нашла двенадцатый стеллаж и поморщилась.

– Полуфабрикаты? Это вредно. Ты готовишь здоровую пищу для нее и ничего для себя?

– Я не могу взять больше, чем уже есть. Со мной все будет в порядке, спасибо за беспокойство…

– Давай помогу, – сказала я. – Что тебе нужно? Я помогу все донести.

Сойер вздохнул.

– Слушай… Дарлин? Мило с твоей стороны предложить помощь, и спасибо за крекеры, но я справлюсь. Когда она ляжет спать, я закину что-нибудь в микроволновку и засяду за учебники. – Он остановился и нервно встряхнул головой. – Зачем я вообще это объясняю? Мне пора идти.

Он начал уходить, и я поддалась искушению позволить ему уйти. Он был придурком, но это скорее результат нервного истощения. Я попыталась представить, каково это – в одиночку заботиться о маленьком человечке. Мне за собой-то было достаточно трудно ухаживать. Поэтому я решила отбросить в сторону грубость Сойера (и его дурацкую привлекательность) и выручить парня. По-соседски.

– Ты ведешь себя глупо, – крикнула я ему вслед.

– Глупо?

– Да! Я прямо здесь. Позволь помочь тебе. – Я скрестила руки на груди. – Как давно ты ел по-настоящему вкусную пищу?

Он молчал, уставившись на меня.

– Так я и думала. Пойдем. Я тебе что-нибудь приготовлю.

– Теперь ты собираешься готовить для меня? Да мы познакомились восемь секунд назад.

– И что?

Сойер моргнул.

– И ты… ты не обязана.

– Конечно я не обязана. Но я хочу. Мы же соседи. – Я снова посмотрела на указатели, чтобы сориентироваться. – Я собираюсь приготовить запеканку из тунца. В основном потому, что это единственное, что у меня хорошо получается. Как тебе? – Я присела на корточки перед ребенком. – Любишь запеканку, сладкая горошинка?

Оливия улыбнулась, продолжая трудиться над своим печеньем, и дернула ножкой с детским восторгом.

– Оливия сказала, что с удовольствием попробует запеканку.

Сойер посмотрел на меня со странным выражением на лице, и я потянула его за рукав толстовки.

– Пошли. Кажется, я видела рыбу там.

Сойер на мгновение замер.

– Мне ведь так просто не отделаться от тебя, да?

– А тебе это нужно? – я нахмурилась.

Он все еще хмурил брови, но толкал тележку следом за мной.

– Я не привык, чтобы люди что-то делали для меня. Елена и так достаточно помогает. Чувствую себя объектом благотворительности.

– Ты не объект благотворительности, – сказала я. – Один ужин тебя не убьет.

– Знаю, но я жонглирую сотней мячей в воздухе, и, если кто-то протянет руку и схватит один из них, это собьет меня с толку. – Он прикрыл рот тыльной стороной ладони и зевнул так, что щелкнули зубы. – Черт, не знаю, зачем я это сказал. Я ведь даже не знаю тебя.

– В этом вся суть разговоров, – ответила я. – Знакомство с кем-то. Революционная концепция.

Он закатил глаза и снова зевнул.

– Ты действительно засиживаешься допоздна? – спросила я. – Елена сказала, что ты изучаешь право.

– О, да?

Мы подошли к мясному отделу. Он взял упаковку стейка, а потом со вздохом отбросил его назад.

– Что еще она тебе рассказала?

Я отобрала свежайшего тунца и положила в корзину.

– Что у тебя золотое сердце и что ты постоянно испытываешь стресс.

Он поднял голову, встревожившись.

– Что? Почему… почему она так сказала?

– Может, она думает, что так и есть. Второе утверждение кажется правдивым. Что насчет первого? – Я пожала плечами и сухо улыбнулась. – Присяжные еще не вынесли свое решение.

– Ха-ха, – уныло сказал он и окинул меня взглядом. – Ты всегда такая прямолинейная?

– Хотелось бы сказать, что честность – лучшая политика, но, вероятно, причина просто в отсутствии речевого фильтра.

– Я заметил.

– Сказал парень, который встретил меня словами «Вы кто?», – я рассмеялась.

Сойер остановился и уставился на меня, словно я была головоломкой, которую он никак не мог разгадать. Пульс подскочил под пристальным взглядом его темных глаз. Прочистив горло, я выгнула одну бровь.

– Давай, делай фото, такое встречается лишь однажды, – сказала я, нервно усмехнувшись.

Глаза Сойера распахнулись от удивления, и он покачал головой.

– Прости, я… я на самом деле устал.

Он двинулся вперед, а я заметила, как привлекательная молодая женщина рассматривает Сойера, Оливию, потом Оливию и Сойера вместе. Я практически видела сердечки в ее зрачках. А Сойер даже не обратил внимания.

– Итак, ты учишься в юридической школе.

– Ага, в Гастингсе.

– О, это хороший университет? – спросила я и замерла. – Подожди. Меня только что осенило. Ты собираешься стать юристом?

– И?

– Юрист-моралист.

Он застонал.

– Пожалуйста, не называй меня так.

– Почему нет? Это же мило.

– Это глупое ребячество.

– Ой да ладно тебе, – усмехнулась я. – Уверена, ты тоже считаешь это милым. Получилась довольно забавная рифма.

– Я слышал подобные дразнилки сотни раз, – пробурчал он. – Кстати говоря, я планирую стать адвокатом, а не юристом.

– В чем разница?

– Когда ты просто закончишь юридическую школу, то станешь юристом. А если сдашь экзамен и получишь лицензию на ведение практики, то ты адвокат. Вот я собираюсь стать адвокатом.

– Ну, адвокат-моралист звучит не так забавно. – Я достала свой телефон из рюкзака. – «Википедия» говорит, что эти понятия практически взаимозаменяемы, – и усмехнулась.

Он вздохнул, из его уст вырвался усталый смешок, который, казалось, удивил его. И в очередной раз он бросил на меня недоумевающий взгляд.

– Никогда не встречал кого-то похожего на тебя. Ты как…

– Я как… кто?

Наши глаза встретились и задержались друг на друге, и, несмотря на пронизывающий холод в супермаркете, я утонула в теплоте взгляда Сойера. Его суровое выражение лица смягчилось, напряжение немного ослабло, стресс, который он так долго держал в себе, понемногу утихал. Он наглухо запер все в себе, но за эти несколько ударов сердца я увидела его суть. Одна мысль проскользнула в голове.