Бекки Чейз - Невыносимый опекун

Пока я строила версии, новости закончились, сменившись заставкой кулинарного шоу.

– Рагу обычно готовят из маленьких кусочков, – со сладкой улыбкой вещала с экрана Марта Стюарт, [18] Марта Стюарт – американская телеведущая, получившая известность благодаря советам по домоводству и кулинарному шоу. энергично работая ножом. – Сейчас я приправлю их солью и перцем и выложу в кастрюлю.

Мясо аппетитно зашипело на блестящем дне, и я сглотнула слюну. Казалось, аромат проникал сквозь экран, пробуждая утихший было голод.

– Пока телятина поджаривается, я нарежу шампиньоны и лук. Еще нам понадобится картофель, но его добавим в самую последнюю очередь.

Не выдержав гастрономической пытки, я выключила звук и принялась шарить в холодильнике. До смерти отца закупки входили в обязанности семейного повара, специально приглашенного из Европы. С приездом Блейка расходы сократились, и Джованни попросил расчет, как и единственная горничная. Теперь Блейк сам заказывал продукты, но в последнее время ему было не до них – фирма готовилась к крупному тендеру – и на полках нашлось немного. Придирчиво изучив кусок сыра, я грызла его с тоской на лице, пока оно не озарилось от идеи.

А что, если задобрить Блейка, приготовив ужин? Ему ведь некогда ходить по ресторанам.

На неделе он все чаще возвращался в пентхаус с упаковкой сэндвичей, взятых навынос в ближайшем к офису «Старбаксе», или с коробкой китайской лапши. И пусть внезапной заботой проблему не решить, зато она хоть как-то сгладит злость на меня.

Изучив рецепты в сети, я сразу отмела сложные варианты. Лазанья, пироги, рулеты – их я бы не потянула даже под бдительным контролем самой Марты. Да и судя по содержимому морозильной камеры, в которой не было ничего, кроме куска говядины, сегодня я могла блеснуть лишь приготовлением стейка. Оно и к лучшему, учитывая, что мои таланты в данной сфере были более чем скромны.

– «Для разморозки обверните мясо пищевой пленкой и опустите на тридцать минут в теплую воду», – вычитала я с экрана смартфона и обреченно закатила глаза: – И почему его нельзя просто сунуть в микроволновку?

Пленки не нашлось, и стейк пришлось замотать в бумажное полотенце. Через полчаса я, матерясь, счищала ошметки размякшей бумаги с мяса одной рукой, а второй плескала маслом на сковороду. Нагреваясь, оно брызгалось, заливая варочную панель жирными подтеками.

– Да чтоб тебя! – я закинула говядину в шипящую смесь и прикрыла крышкой.

Оставалось нарезать батат, чудом завалявшийся в отделении для овощей. С горем пополам очистив его от кожуры, я покромсала клубень на несколько частей и отправила вслед за стейком.

Теперь Блейк был просто обязан оценить мое рвение! Сомневаюсь, что хоть кто-нибудь встречал его так помпезно.

– Кто молодец? Я молодец! – на манер Джеки я исполнила победный танец, но очень быстро стушевалась – ароматный запах со сковороды почему-то сменился горелым. – Какого черта?

Я принялась орудовать силиконовой лопаткой, силясь отскрести прилипшее мясо.

– Зараза! – кипящее масло брызнуло на пальцы, обжигая кожу, и я разревелась от обиды.

Ну почему мне так не везет? Я же старалась!

Всхлипнув, я закинула сковороду с испорченным ужином в раковину. Гордость призывала не реагировать на провал – я ведь раньше никогда не готовила – но самобичевание не признавало отговорок. Я не справилась. Даже в таком элементарном деле!

Придется задействовать план «Б» – попросить Джеки вызвать доставку из ближайшего стейк-хауса. Она не откажет, и у меня все-таки появится возможность пустить Блейку пыль в глаза, продемонстрировав внезапно открывшиеся кулинарные способности.

Воспрянув духом, я потянулась к смартфону, но недовольный голос за спиной похоронил надежды.

– Решила спалить квартиру? – с нескрываемой гримасой раздражения Блейк надвигался на меня от входа.

– Конечно! – взвилась я. – Я ведь ради этого и просыпаюсь по утрам – чтобы усложнить тебе жизнь!

– Хорошо, что в этом ты не преуспела. Как и в остальном, – Блейк красноречиво мотнул головой в сторону разбросанных по столешнице очистков.

– Хочешь услышать, что я – неудачница? – сжав кулаки, я шагнула навстречу. – Ни ужин приготовить, ни работу найти…

– Уверен, те парни с порнхаб с радостью трудоустроили бы тебя во всех позах, – прицельный удар сарказма отправил мое самоуважение в нокдаун.

– Они хотя бы не пытались строить из себя тех, кем не являлись, в отличие от тебя! – подскочив ближе, я ткнула его пальцем в солнечное сплетение. – Ты только называешься опекуном, но вместо защиты третируешь и унижаешь!

– Ты забываешься, – в карих глазах появился опасный блеск – Блейка распирало от ярости.

Осознав, как опасна провокация, я попыталась ретироваться, но настойчивая рука с силой стиснула запястье.

– Не так быстро, кукла, – он развернул меня к себе. – Кажется, ты не услышала меня в прошлый раз. Или решила, что я шучу?

– Отпусти, – отбиваясь, прошипела я.

– Или, быть может, ты просто соскучилась Святому Иуде? [19] Имеется в виду реабилитационный центр имени Святого Иуды, позиционирующийся как элитный и пользующийся популярностью у селебрити.

– Пожалуйста, Блейк, – в панике у меня задрожали колени. – Только не рехаб…

– Я слишком долго был снисходительным, – не отрывая взгляда, он навис надо мной. – Но ты не воспринимаешь нормального отношения.

– Не надо… – тряслась я.

В окружении тех проклятых белых стен я сойду с ума!

– Игры закончились, кукла, – тонкие губы растянулись в хищной улыбке. – Пора тебе научиться отвечать за свои поступки.

Забытый страх поднялся по позвоночнику и забился в горло липким холодным комом.

Нет… Нет! Я не хочу снова окунаться в этот мир фальшивых улыбок!

Выдерживать снисходительные взгляды.

«Долорес, как вы себя чувствуете?»

Улыбаться в ответ на мнимый интерес.

«Вы приняли все препараты?»

Глотать таблетки вместе с шаблонными фразами, за которыми ничего нет. Ни сострадания, ни поддержки.

«Вы можете мне довериться».

И слушать лживые обещания.

«Не отчаивайтесь, вы близки к успеху».

В нахлынувшем удушье я жадным глотком втянула в себя воздух, но ужас не отпускал. От головокружения перед глазами плыло, на лбу проступила испарина, кончики пальцев словно сунули в коктейль с дробленым льдом. Паника поглощала сознание, в котором в истерике билась единственная связная мысль:

– Я никому не нужна…

Психоаналитики в реабилитационном центре в один голос твердили, что преодоление страха начинается с признания. Лучше бы подтерлись своими дипломами, потому что гребаное правило не работало. Ни тогда, ни сейчас.