Даниэла Стил - Сезон страсти

– Спасибо! Это было замечательно! И так просто!

Она вся пылала от возбуждения и вдруг оказалась в объятиях комика. Он отпускал свои шуточки, и она заразительно хохотала. Она любила их всех! Потом с сияющей улыбкой появился Ник, и у нее внутри все оборвалось.

– Ты справилась! Ты бесподобна! – проговорил он слишком тихим для этой дикой неразберихи голосом.

– Я забыла рассказать о собаке и погоде. – Они обменялись понимающими улыбками. Сейчас она чувствовала себя с ним немного застенчиво; она снова стала Кейт, а не миссис Харпер.

– Нам надо будет вернуть тебя в шоу.

– Спасибо, что не напугал меня.

Он засмеялся и положил ей руку на плечо. Прикосновение доставило ему удовольствие.

– В любое время, Кейт, в любое время. У нас есть еще десять минут до отъезда на банкет. Кстати, ты готова?

Она чуть не забыла.

– А где Стю? Я его увижу?

– Он звонил до твоего прихода. Мы с ним встретимся на банкете. Знаешь, сегодня день рождения Джаспера. Там будут все.

Золушка на балу. Почему нет? Ей до смерти хотелось отпраздновать.

– Чудесно.

– Хочешь поехать в одном из этих коричневых бананов или смоемся одни? – Он отвернулся, чтобы подписать какую-то бумагу. А потом посмотрел на часы.

– Коричневые бананы? – удивилась Кейт.

– Один из них я посылал за тобой. Коричневый «мерседес». У нас их два. Все гости шоу и Джаспер едут в этих двух авто. Но мы можем избежать толкотни и поехать на моей машине.

Так было проще, но страшновато: она потеряет поддержку группы. С другой стороны, Кейт чувствовала неловкость из-за комика, хватавшего ее за коленки. Все-таки поехать с Ником удобнее.

– Можно взять с собой цветы?

Он улыбнулся. Кейт вспомнила. Больше никто так не сделал. Все оставляли свои цветы в гримерных, и горничные забирали их домой.

– Конечно, можешь. Немного воды машине не повредит. – Они рассмеялись, и он проводил ее в гримерную.

Никогда в жизни она не испытывала такого подъема. Во всяком случае, долгое время. Очень долгое.

Кейт осторожно взяла вазу с розами. Еще раньше она положила карточку в сумку. Сувенир с бала Золушки.

– Спасибо тебе и за это тоже, Ник. – Хотелось спросить, всегда ли он такой внимательный, но она не посмела. Это прозвучало бы неуместно.

Представление окончено. Они снова превратились в обычных людей. Он больше не продюсер, она не звезда. Кейт почувствовала некоторую неловкость, когда они медленно шли к его машине, но когда остановились, она даже присвистнула, что совсем не соответствовало ее внешности.

– Это твоя? – Перед ней стоял длинный, низкий, темно-синий «феррари», обитый внутри кожей кремового цвета.

– Признаюсь, я перестал есть, когда купил ее.

– Надеюсь, это стоило того.

Судя по тому, как он смотрел на машину, она поняла, что не ошиблась. Он тоже по-своему был большим ребенком. Ник открыл перед ней дверцу и подождал, пока она заберется внутрь. В машине даже запах стоял дорогой: густая смесь хорошей кожи и хорошего мужского одеколона.

Когда их машина влилась в общий поток, Кейт уютно откинулась на спинку сиденья и стала приходить в себя.

– Почему ты вдруг притихла? – поинтересовался Ник.

– Просто отдыхаю.

– Повремени с этим. То ли еще будет на банкете.

– Сумасшедший дом?

– Без сомнения. Надеюсь, ты выстоишь?

– Это в некотором роде дебют для деревенской девушки, мистер Уотерман. – Но он видел, что ей это нравилось.

– Что-то подсказывает мне, Кейт, что ты не всегда была деревенской девушкой. Ведь для тебя это все не в новинку, верно?

– Наоборот, в новинку. По крайней мере раньше на меня никогда не направляли прожектор.

– А на людей, находящихся рядом?

Кейт так и подскочила на месте, а он с тревогой посмотрел на нее. Что такого он сказал? Но она отвернулась и тряхнула головой.

– Нет. Я вела совсем другую жизнь. – Он почувствовал, как она ускользает от него. Она снова замкнулась в себе. И вдруг неожиданно взглянула на него с теплой улыбкой, блеснув глазами. – Я никогда не разъезжала в «феррари», это уж точно.

– Где ты жила до деревни?

– В Сан-Франциско. – Она колебалась только долю секунды.

– Тебе там нравилось?

– Я любила его. Около месяца назад побывала там после долгого перерыва, а потом повезла туда своего маленького мальчика, и он тоже влюбился в него. Такой аккуратный город.

– Есть шанс, что вы вернетесь туда? – поинтересовался он.

Она пожала плечами:

– Пока не знаю.

– Это плохо. Мы подумываем перенести туда наше шоу.

– Из Голливуда? Почему? – удивилась Кейт.

– Джасперу здесь не нравится, он хочет жить в более «цивилизованном» месте. Мы предложили ему Нью-Йорк, но он от него устал. Он прожил там десять лет. Ему нравится Сан-Франциско. Не сомневайся, – он посмотрел на нее с улыбкой на губах, – если он чего-то очень хочет, обязательно добьется.

– А что ты думаешь?

– Нормально, привыкну. У меня здесь есть свои пассии, но они быстро стареют.

– Тогда тебе надо переключиться на весталок! – пошутила она, а он игриво потрепал ее по волосам.

– Весталки, вот как? Ты, наверное, думаешь, я употребляю их десятками в день.

– А разве нет?

– Черт возьми, нет. Больше нет! Поверь, больше восьми – девяти дам в день я не выдерживаю. Возраст, должно быть, сказывается.

– Вероятно.

Они играли, прощупывая друг друга. Кто ты? Что хочешь? Что тебе надо? К чему ты клонишь? Но какое это имеет значение? С упавшим сердцем она осознала, что, может быть, вообще никогда больше его не увидит после сегодняшнего вечера. Может, через пять лет, и то, если она напишет книгу, которая будет иметь успех. Если он к тому времени еще останется в шоу, если само шоу останется в эфире... Если...

– Испугалась?

– Что?

– Ты посерьезнела. Я подумал, ты нервничаешь из-за банкета.

– Есть немного, но это ерунда. Меня никто не знает, я могу остаться незамеченной.

– Вряд ли, дорогая. Я не думаю, что тебе это удастся.

– Чушь собачья.

Они снова рассмеялись, и он свернул на Беверли-Хиллз. Уже десять минут они ехали мимо гигантских дворцов и наконец остановились у одного из них.

– Господи. Это дом Джаспера? – Он казался таким же огромным, как Букингемский дворец.

Ник мотнул головой:

– Хилли Уинтерса.

– Кинопродюсера?

– Да, мэм. Пойдем?

Трое из обслуги в хрустящих белых пиджаках ждали, чтобы отвести от подъезда машины, а дворецкий и горничная впускали гостей в дом. Пока двери открывались и закрывались, можно было видеть сияние ярко освещенного холла. У Кейт разбегались глаза. Она не знала, заглядывать ей внутрь или следить за нескончаемой вереницей «роллс-ройсов», останавливающихся у подъезда. Стало ясно, почему Ник купил себе «феррари». Ему необходимо соответствовать миру, так не похожему ни на какой другой.