Светлана Соловьева - Повернуть судьбу

Светлана записала рецепт, и они продолжили обедать. Она с интересом расспрашивала у матери про Англию и вкусы англичан, понимая, что смотреть по телевизору разные передачи и фильмы – это одно, а узнать всё от человека, прожившего там больше сорока лет – совсем другое!

После обеда пили чай в гостиной.

– Светлана, – поглядывая на дочь, осторожно спросила Светлана Викторовна, – ты ничего не рассказывала о своих школьных годах.

– Про школу? – пожав плечами, ответила та. – В школе мне было хорошо. В младших классах всё шло ровно: росла, училась. Понимание и интерес к школе изменился в пятом классе. Учительница математики была нашим классным руководителем, она много времени посвящала детям. Ей я благодарна за всё! Она была первым и единственным человеком в моей детской жизни, который отнёсся ко мне с добротой и пониманием. Именно учительница объяснила, что от одной меня зависит то, кем я выросту и что из меня получится. Дальше всё пошло хорошо: я училась, занималась спортом, после школы поступила в институт, на последнем курсе вышла замуж, – Светлана замолчала, почувствовав, что устала от воспоминаний и отвлечённо сказала: – Что-то я всё о себе и о себе, Вы, расскажите о своей жизни.

– После того, что ты рассказала о своем детстве мне неловко, – отставив чашку с чаем, грустно ответила Светлана Викторовна. – Уж очень у меня гладкая и сладкая была жизнь.

– Что сделаешь? Каждому – своё! – сказала Светлана и улыбнулась печальной улыбкой. – Господь не даёт человеку больше, чем он может унести, значит так было нужно?! – поглядывая на Светлану Викторовну и видя, что та задумалась в своих воспоминаниях, подбадривая сказала: – Не стесняйтесь, рассказывайте!

– Знаешь, Светочка, – виновато улыбнувшись, произнесла Светлана Викторовна, – почему ты смогла преодолеть все трудности в жизни и не зачерстветь душой?

– Почему?

– Ты ведь в рубашке родилась!

– Как это в рубашке? – удивившись спросила Светлана.

– Ты вышла вместе с пузырём. Это, оказывается, очень опасно для ребёнка! Говорят, что дети оставшиеся живыми, в такой ситуации, уже чудо. Но с тобой всё было хорошо и никаких последствий это не дало.

– Даже не задумывалась никогда над этим выражением!

– Я тоже не представляла, пока не увидела своими глазами. Врач, принимавшая роды, отправила медсестру в ординаторскую, вдогонку крича: «Позови кого-нибудь, ребёнок идёт в рубашке».

– Надо же, через сорок пять лет узнала такое о себе!

Светлана Викторовна встала, достала из шкафа маленькую металлическую коробочку, похожую на шкатулку. Из неё выложила три резиновые бирки, которые одевают на младенцев в роддоме и маленький комочек темных, тоненьких волос.

– Это твоё! – передавая содержимое коробочки Светлане, с нежностью сказала она. – Я хранила всю жизнь. Бирки сняла в роддоме перед выпиской и волосы тебе там же обстригла. Оставила на память. Ты родилась с длинными волосами, они у тебя ёршиком стояли.

– Знаете, – держа бирки в руках и читая надписи на них, растрогавшись произнесла Светлана. – Я спрашивала у мамы и в детстве, и потом уже взрослая, во сколько я родилась, но она отвечала, что не помнит. Я ещё удивлялась, как можно забыть такое?! – положив бирки на стол, взяла прядку волос и нежно перебирая пальцами, тихо произнесла: – Волосы, как у Алёнки.

– Хочешь я тебе покажу фотографии? – почувствовав, что дочь растрогана подарком, предложила Светлана Викторовна.

– Да, конечно! – собирая всё назад в коробочку, ответила Светлана.

– Смотри, – достав из шкафа несколько больших альбомов и положив их перед Светланой, сказала Светлана Викторовна.

Открыв альбом, на первом листе Светлана увидела свой портрет.

– Странно у меня не было никогда такого платья? – зная, что помощники адвоката делали её фотографии, не скрывая удивления, произнесла она.

– Это мой портрет, Светочка! – заулыбавшись ответила Светлана Викторовна. Светлана смотрела на фотографию с нескрываемым удивлением. – Что, удивлена? – наблюдая за ней, спросила Светлана Викторовна.

Та и в самом деле была очень удивлена! Взглянув на Светлану Викторовну, она молча смотрела на портрет.

– Да, Светочка, – наблюдая с каким интересом дочь рассматривает фотографию, сказала она, – ты как две капли воды похожа на меня, только цвет глаз другой. У тебя глаза Александра, но на фотографии этого не видно.

– Я думала, что о таких сходствах только в кино показывают и в романах пишут, а сейчас вижу своими глазами и поражаюсь. Теперь понимаю состояние отца, когда он смотрел на меня и видел вас!

Светлана Викторовна, печально улыбаясь, наблюдала за дочерью.

– Странно, но я думала и все говорили, что похожа на отца? – не сводя глаз с портрета, произнесла Светлана.

– Ты сюда посмотри, – переворачивая страницу, сказала Светлана Викторовна.

На следующей странице были фотографии её отца и девушки, очень похожей на Светлану.

– Это мы с твоим отцом в Севастополе, – сказала Светлана Викторовна. – Это дни нашего знакомства. Посмотри, как мы похожи! Нас даже называли братом и сестрой.

Сидя рядышком, прижавшись друг к другу плечами, они листали альбом, разговаривали, смеялись, не замечая, как постепенно расстояние между ними сокращается, и они начинают сближаться.

Когда закончились два альбома, Светлана засобиралась домой.

– Мне пора, девочки ждут! – сказала она, поглядывая на часы.

– Ты меня познакомишь с ними? – глядя на дочь, осторожно спросила Светлана Викторовна.

– Да, познакомлю! – немного подумав, совершенно осознанно ответила Светлана.

– Когда? – с нескрываемым, радостным волнением спросила Светлана Викторовна.

– В выходные!

– Завтра ты приедешь ко мне?

– Завтра не смогу, работы много, – Светлана увидела, как расстроилась Светлана Викторовна и, улыбнувшись, добавила: – В пятницу приеду так же в два часа.

– Я буду ждать с нетерпением! – обрадовалась и не скрывая этого, сказала Светлана Викторовна.

Хоть с маленькой, но надеждой на будущее, улыбаясь она смотрела на дочь. Радуясь тому, что Светлана смогла найти в себе силы и пойти на общение с ней. С гордостью она думала о том, что у неё выросла хорошая и с сильным характером дочь.

Светлана встала и пошла к выходу.

– Да, да в пятницу! – счастливо улыбаясь, шла за ней и на ходу приговаривала Светлана Викторовна. – Ты мне ещё не рассказывала о своем замужестве, о муже.

Они сказали друг другу до свидания, и Светлана вышла. Последние слова матери опечалили её.

– Рассказать о замужестве, о муже?! – думала Светлана. – Вот этого мне совсем не хочется. Да и рассказывать нечего. Нет, конечно, говорить можно много и долго, но зачем?

Рассказывая про своё детство Светлане совсем не было жалко свою биологическую мать. Она старалась, не скрывая подробностей, как можно ярче рассказать о своём тяжёлом детстве, хотелось показать этой маме – то, на что она обрекла свою дочь, оставив на руках у чужой женщины!