Лариса Печенежская - Не могу без тебя… Том 1

Тая стала извиваться, моля:

– Ещё! Ещё! Ещё!

Не в силах переносить эту чувственную пытку, она закричала:

– Возьми меня!

Но Герман не спешил. Он взял свой вставший твердый член в руку и стал водить по покрасневшим и вспухшим соскам, потом зажал его ее грудями и стал ритмично двигаться. Не выдержав, Тая приподняла голову, подставив открытый рот и пытаясь ухватить головку члена губами, но он не позволил ей этого, продолжая мучительную пытку.

Девушка судорожно всхлипнула, и тогда Герман вложил ей между губ свой член. Она стала неистово сосать его, истекая собственным соком. Видя ее состояние, Герман ввел ей во влагалище два пальца, потирая клитор подушечкой третьего.

Тая закричала, бурно кончая, и тогда он, вонзившись в неё, свел обе груди вместе, и, всосав в себя сразу оба соска, излился сам.

Некоторое время они лежали, словно в забытьи, медленно приходя в себя.

– Что это было? – наконец спросила девушка. – Я потеряла сознание?

– Наверное. Как и я. Со мной такое впервые, – с трудом проговорил Герман. – Ты ведьма. Такого чувственного наслаждения я не испытывал ни разу в жизни. Даже не предполагал, что от него можно отключиться и попасть в края обетованные.

– И я не испытывала ничего подобного, – прошептала Тая, прижимаясь к любовнику. – Может, повторим?

– Угомонись, озорница. Мне надо набраться сил.

– Не хочу, – с этими словами она оседлала Германа и стала его изощренно ласкать.

Он быстро пришел в боевую готовность и позволил девушке делать с ним, что она пожелает. Вскоре она довела его до такого состояния, что он стал умолять ее сесть на его член. Наконец она выпустила его из своего рта и ввела в средоточие своей женственности. Медленно опускаясь и поднимаясь, она давала ему поочередно сосать свою грудь, а потом, попросив сильно сжать ее соски, начала бешенную скачку.

И опять они кончили вместе, слившись в поцелуе и сотрясаясь от волн наслаждения, пробегавшим по их телам.

– Всё же ты ведьма, – сказал некоторое время спустя Герман. – Ты понимаешь, что со мной делаешь?

– То же, что и ты со мной, – пробормотала Тая, погружаясь в сон.

Они проснулись в объятиях друг друга мокрые от пота. Не спас даже прохладный морской ветерок.

– Я под душ, – сказала девушка, быстро вскочив с кровати.

Когда Герман подошел к двери ванной комнаты, она оказалась закрытой.

– Ты что это творишь, плутовка! – возопил он. – Впусти меня к себе.

– Нет. Только после меня, сэр, иначе сегодня мы в море даже не окунемся. Уже вечер, а мы из гостиницы не выходили.

– Если быть точной, то из моего номера.

– К тому же я есть хочу. Причем, не что- нибудь, а пиццу «Четыре сыра» и кока-колу.

– Это вредная еда, – заявил Герман.

– Ты можешь ее не есть. Мне больше достанется.

– Какая же ты упрямица!

– Да, я такая. Или привыкай, или найди себе покладистую.

– Не разбрасывайся такими парнями, как я. Я в своем роде самородок. Потеряешь -пожалеешь.

– Ты это серьезно? – удивленно спросила Тая, высунув голову за дверь.

– Шучу. А если честно, то я золото высшей пробы и готов отдаться в твои изящные руки.

Тая вышла из ванной комнаты, надев на себя банный халат. Пособирав свои вещи, быстро оделась, вернув халат на место и крикнула стоящему под душем Герману:

– Я пошла к себе. Переоденусь и буду ждать тебя. А ты пока думай, где накормишь меня пиццей.

Пересмотрев все свои вещи в шкафу, Тая остановилась на тонком трикотажном платье с абстрактным рисунком на бирюзовом фоне. Возможно, оно было слишком ярким, но ведь она на отдыхе и может позволить себе поэкспериментировать с красками. Порывшись в шкатулке, достала не менее яркие бусы, а из шкафа – канареечного цвета босоножки-римлянки, которые гармонировали с неправильными треугольниками такого же цвета на платье.

Распустив волосы и нанеся легкий макияж, девушка еще некоторое время покрутилась перед зеркалом, любуясь собой, пока не услышала стук в дверь.

– Открыто. Входи, – крикнула она, направляясь к Герману.

Он изумленно застыл, бесцеремонно рассматривая ее с головы до ног, а потом восторженно выдохнул:

– Богиня! Мне, наверное, надо будет идти сзади тебя, как и полагается слуге.

– Не пори чушь. Это с тебя женщины глаз не сводят, в чем я убедилась вчера в ресторане.

– Э, нет… Не преувеличивай. Что-то я ничего такого не заметил.

– И замечательно, иначе я бы просто встала и ушла.

– Давай не о вчерашнем, а о сегодняшнем. Я узнал, где пекут вкусную пиццу и горю желанием угостить тебя ею.

– Тогда почему мы до сих пор здесь?

Тая подошла к Герману, взяла его под руку и повела к выходу из номера.

Пиццерия находилась на центральной набережной и была излюбленным местом для отдыхающих.

Небольшая, но очень уютная, она была оформлена в итальянском деревенском стиле. Деревяные столы и лавки были сделаны из натурального дерева, на окнах висели ситцевые шторы, а на каждом столе стояли вазочки с живыми цветами.

Заказав себе самую большую пиццу и полуторалитровую бутылку кока-колы, они сели за столик у отрытого окна и долго смотрели друг на друга, не произнеся ни слова.

– Мне было хорошо с тобой. Как никогда и ни с кем, – наконец произнес Герман и, взяв руку девушки, нежно погладил ее пальцы.

– Мне тоже. Наша близость была для меня приятным откровением. Но ведь это ничего не значит во время курортного романа. Через восемь дней ты уедешь – и мы навсегда расстанемся, сохранив в памяти приятные воспоминания.

– Не хочу ничего загадывать, малышка. Зачем начинать печалиться о разлуке, когда мы рядом. Давай наслаждаться каждым часом, проведенным вместе, не думая о том, что время неумолимо отсчитывает дни. Мы не знаем, что нас ждет завтра, а уж через восемь дней – и подавно. Поэтому улыбнись в предвкушении вкусной пиццы, которую уже несут нам.

Налив в стаканы кока-колы, Герман предложил Тае первой отведать итальянское блюдо, которое продолжало источать жар печки.

Положив два кусочка пиццы на ее тарелку, Герман подпер кулаком щеку и с улыбкой смотрел на девушку, которая никак не могла откусить от одной из них горячий кончик, чтобы вынести свою оценку. Наконец один из кусков пиццы все же был съеден, и по довольному выражению лица Таи он понял, что пицца вкусная. Недолго думая, Герман положил на свою тарелку несколько кусков и приступил к еде.

Когда ужин закончился, на небе появились первые звезды. Погуляв по набережной, они сели в беседку. Герман обнял девушку за плечи и прижал к себе.

– Ну что? Устроим вечер откровений? – спросил он, целуя ее в волосы.

– Зачем? – удивилась Тая. – Наше знакомство временно, будущего у нас нет, а потому не стоит осмысливать прошлое, чтобы убедиться, что в нем нет ничего такого, что помешало бы нашему общему завтра.