Л. Дж. Шэн - Скандальный

– Черт, – таков был мой хитроумный ответ на ее короткую речь.

Я уже был возбужден. Аманда пососала кожу у меня на шее и заявила о своих намерениях, укусив за плечо. В комнате был слышен только гул кондиционера, и я прислушался к шуму извне. Луна уже крепко спала в другом крыле пентхауса в спальне, соседствующей с комнатой Камилы. Она никогда не увидится с Амандой. Никогда не узнает, чем ее папочка занимался по ночам.

– Оставь ее, Трент. Найди хорошую женщину, которая сможет позаботиться о твоем ребенке. Буквально любая свободная женщина, у которой есть пара глаз и яичников, охотно станет кандидаткой на эту роль. В тебе есть все, что нужно, – сказала она.

Я зажал сигарету зубами, стянул с ее бедер белые стринги в цвет лифчика и, засунув в нее сразу три пальца, продвинулся к точке G, медленно ее потирая. Она не успела даже опустить задницу обратно на простыни. В тишине комнаты раздался ее стон, когда я прижал большой палец к клитору и, массируя его, начал ее заводить.

– Сегодня будет больно, – предупредил я.

– Почему? – промурлыкала она, тотчас возбуждаясь от этой мысли. – Кто вывел тебя из себя на этот раз?

Имя вертелось на кончике языка, но, озвучив его, я бы признал, что Эди засела в моих мыслях. Она была юна. Чертовски юна. Но даже если бы меня не беспокоил ее возраст, а он меня беспокоил, ее тело балансировало на грани между зрелостью и юностью. Оно еще не реализовало весь свой потенциал, не обрело все выраженные изгибы. Я всерьез относился к «Чемпионс Бизнес Холдингс» и строил планы для этой компании. И в эти планы не входила ни Эди, ни ее мстительный папаша. А потому она была для меня опасностью, погибелью и чертовски отвлекала.

– Никто, – я провел языком вдоль горла Аманды и посмотрел на нее. Она не ждала моего поцелуя. Никто не ждал. – Неважно. – Я озвучил ложь, в которую сам хотел верить. Ложь, которую взращивал своим разумом, телом и всем, что осталось от моей души.

Ложь, которая станет правдой. Должна стать.

Будильник на телефоне прозвенел с таким энтузиазмом, какой я в четыре утра разделить не могла. Подъем среди ночи не отвечал моим представлениям о веселье, зато им отвечал серфинг. Так что я стиснула зубы и стала убеждать себя: все это временно, хотя у меня даже не было повода так думать.

Зевая, я потянулась на кровати, глаза неспешно начинали фокусироваться на обстановке. Розовые стены. Две люстры. Белая отреставрированная антикварная мебель, доставленная из Италии. Все в моей комнате внушало, будто я счастливая девчонка-подросток из группы поддержки. Никто не смог бы даже заподозрить, что эта комната воплощала клетку и образ, который я должна была представлять. Никто не знал, что мне приходилось прятать свою доску, которой я пользовалась каждый день, воск и прочее снаряжение для серфинга в шкаф, дабы кто-нибудь вдруг не узнал, что я не ледяная принцесса.

Серфинг не считался достаточно престижным занятием, чтобы быть одобренным для Ван Дер Зи.

Мои доски для серфинга были спрятаны в одном из гаражей под плотной коричневой тканью, где гости даже случайно не могли их увидеть. Все семейные фотографии, которые я повесила на коралловые стены, были в тот же день сняты, и только торчащие из стен гвозди служили доказательством тому, что когда-то эта комната была моей и даже уютной.

Никто ничего не знал обо мне настоящей, потому что я была неидеальна. А Ван Дер Зи были идеальны.

По крайней мере, снаружи.

Мы были как «Семейка Брэди» [15] «Семейка Брэди» – американский комедийный телесериал 1969 года. , только без уймы детей. Все светловолосые, красивые и с широкими белоснежными улыбками.

Я надела оранжевое бикини, такого же цвета гидрокостюм, черную толстовку с капюшоном и отправила сообщение Бэйну. С тех пор, как у меня появилась эта тупиковая работа, нам не удавалось кататься вместе, но я все равно предлагала ему присоединиться. Кататься в полной темноте было отстойно, и к тому же гораздо более опасно. Но у меня не было особого выбора. В семь утра начинался мой рабочий день, и освобождалась я только в семь вечера. А закончив с работой, должна была проведать маму, приготовить ей поесть и убедиться, что у нее все хорошо. В конце концов, кто-то должен был это делать, и безусловно, это был не Джордан.

Я зашла на кухню за банкой кокосовой воды и батончиком мюсли. В каждом углу поблескивали гранитные столешницы кроваво-красного цвета и стальные кухонные принадлежности. Кухня была моим любимым местом в особняке, потому что отец редко сюда забредал. Когда он бывал дома, одна из домработниц приносила еду прямо ему в комнату. А если он все же спускался, то только чтобы приготовить маме чай, кроме которого, казалось, ничто было не способно успокоить ее тревожный разум.

– Мам? – испуганно воскликнула я, увидев хрупкую, ссутулившуюся фигуру, облаченную в кремовый шелковый халат. – Почему ты не спишь?

Она сидела за мраморным обеденным столом, буравя взглядом статью в местной газете. Я подошла к ней и чмокнула в макушку.

– Эй, – тихо обратилась я. – Не спится?

– Кто такая Эйприл Левенштайн?

Она ткнула пальцем с тщательно обгрызенным ногтем в фотографию, на которой отец обнимал молодую деловую женщину. Оба улыбались в камеру на одном из торжественных мероприятий «ЧБХ». Мама провела пальцем поперек снимка, размазывая чернила на их лицах. Я терпеливо вздохнула, расслабив плечи.

– Эйприл работает в бухгалтерии на седьмом этаже. Она замужем и на пятом месяце беременности. Тебе не о чем волноваться. Ложись спать.

Мама повернулась ко мне. Ее губы были неестественно пухлыми, кожа после бесконечных инъекций слишком туго облегала лицо, а в раскрасневшихся глазах крылась история очередного несбалансированного коктейля из лекарств, которые придется заменить и выписать заново.

– Ты ведь сказала бы мне, если бы узнала, что он изменяет, – она вцепилась в ткань моего гидрокостюма, сжала ее в кулаки и потянула меня к самому лицу.

Я беспечно пожала плечами в ответ.

– Конечно.

Ни за что на свете.

Лидия Ван Дер Зи дошла до такого состояния, что не могла смириться с простым известием о том, что наш бассейн будет закрыт на все лето для прочистки. Но я говорила ей то, что она хотела услышать, так как ложь во благо вела к относительно мирному сосуществованию с ее формой неустойчивого состояния. Не для нее, а для меня, конечно.

– Как дела на работе, моя милая девочка? – Она отпустила мой гидрокостюм.

Я покосилась на висевшие над холодильником часы, понимая, что должна хотя бы составить ей компанию. Я уселась рядом с ней и, открыв банку с кокосовой водой, поднесла ее к губам.

– Нормально. На роль партнеров Джордан выбрал главных ублюдков в городе. С нетерпением жду, когда он найдет новое детище и начнет посвящать ему все свое время.