Анастасия Енодина - Ангел для Рыбки

– Девушек я обычно не стипендии лишаю, а кое-чего другого, – хмыкнул Глеб, нагло подмигивая мне. – А влюбляться… Даже вот не знаю, Сомова, чего и сказать, чтоб не обидеть. Не в моём ты вкусе, но чисто так, для разнообразия… я б, конечно, мог, но…

Мог бы он! Никто не сомневается!

Я насупилась, а потом усмехнулась: надо же, мы так и стоим около избушки и обсуждаем всякую ерунду, а ведь у нас теперь есть проблема! Особенно у меня, потому что надо снова искать жильца! А сперва спровадить этого… Он ведь может и не уйти… Хотя, зачем ему жить рядом со мной? За последнее время ненависть в его глазах уже не так горела, но всё же он ненавидел меня – меньше, слабее, чем прежде, но ненавидел… Такие чувства не могут проходить бесследно!

Смутилась, поняв, что излишне долго молчу и излишне открыто смотрю в серо-зелёные глаза. Парень тоже посерьёзнел и тоже смотрел на меня, думая о чём-то своём. На скулах его заиграли желваки, и я подумала, что он злится на меня. В общем-то, есть за что, если так подумать…

– Ладно… – Я попыталась взять себя в руки и трезво взглянуть на ситуацию: – За удар по голове– прости… Это не специально, я не знала даже, что приедешь так рано и тем более что это будешь именно ты…

– Я тоже не ожидал тебя увидеть, – тихо признался он, и это прозвучало так искренно, как ничто никогда не звучало из этих уст по отношению ко мне.

Так вот каким бывает его голос, когда он не заигрывает с девчонками и не потешается надо мной! Неудивительно, что я не узнала его по телефону, когда оговаривала сдачу избушки!

Голос Глеба заставил меня вновь замереть. Замереть, чтобы запомнить этот голос и проанализировать свои впечатления: негромкий и спокойный, глубокий и какой-то, как говорят, бархатный. Никогда прежде не понимала, как это, но теперь поняла: это как у Глеба, словами не описать.

Он разглядывал меня, смущая, и потому я нервно заправила прядь волос за ухо и вернулась к сути разговора:

– Слушай, давай не будем ссориться… – начала я и, смотря правде в глаза, добавила: – Не будем ссориться ещё больше… Просто разбежимся, и я найду себе нового жильца.

От моего прекрасного предложения парень заметно вздрогнул, будто опомнившись, и воззрился на меня с непониманием.

– Погоди, а я чем плох? – поражённо спросил он.

На полном серьёзе спросил. Аж морщинка меж бровей пролегла от сосредоточенности: он ждал внятного ответа. Будто на такой вопрос, да ещё под таким взглядом можно было дать внятный ответ!

– Ты? – глупо улыбнувшись, переспросила я. – Эм… Как сказать-то… Ну, ты – это ты… – Сформулировать не получалось, и я решила переложить это на него: – Да и разве ты хочешь снимать домик у меня? – Я даже пальцем на себя ткнула, чтобы он ещё раз посмотрел на меня и вспомнил, что я – это я, и нельзя хотеть снимать избушку у того, кого ненавидишь.

– Не хочу, – признался парень. – Но хочу снимать в этих местах, так что выбора у меня нет: все приличные дома уже заняты с осени. Осётрино – очень популярное место, если ты не знала. Твоё объявление появилось недавно, и я не собираюсь упускать этот вариант.

Не собирается он упускать! Ага, как же! Можно подумать, здесь только его мнение имеет значение!

– Так, Глеб. Всё, избушка не сдаётся, ясно? – Решила предельно чётко обозначить своё мнение я.

Он занервничал, и это было заметно: появившаяся спесь мигом улетучилась, парень вновь стал серьёзным и… настоящим.

Боится!

А пусть! Пусть знает, что я и другого жильца найду, а он останется ни с чем. Поделом ему, а то вечно мешал мне жить и, надо признать, вечно был на высоте!

– Не дури, Сомова! – воззвал к моему благоразумию парень. – Тебе нужны деньги или нет? Я заплачу втройне, если не станешь мешать приводить на ночь девушек, идёт? – и он подмигнул мне.

Девушек? Он собирается снять избушку, в ней тискать местных девиц и платить за это тройную аренду? Звучит мерзко, но… почему бы и нет? За мою избушку без удобств, техники и даже без печки никто не заплатит такую цену! А деньги нужны…

Да и, в конце концов, Глеб хоть заплатит, а неизвестный мне арендатор мог бы просто таскать к себе и девиц, и собутыльников, и ничего мне за это не перепало бы.

В сравнении с неизвестным мифическим бабником-алкоголиком Глеб казался не таким плохим вариантом.

– Хорошо, идёт, – сдалась я.

– Отлично! – парень явно был доволен.

Что ж… Его версия вполне смахивала на правду: посёлок наш довольно большой, но тихий, хоть популярностью всегда пользовался. Летом и осенью бетонные столбы пестрели объявлениями с предложениями о покупке или съеме дач. Неудивительно, в общем-то: вокруг шикарные сосновые леса, широкая быстрая речка с большим количеством разнообразной рыбы, озёра разнокалиберные разбросаны как по территории посёлка, так и по окрестным лесам. Красота, словом. И для детей свежий воздух, и для рыбаков раздолье, и народу много – скучать не приходится. Транспортная доступность, опять же…

Интересно, что именно привело сюда Ивлева?

Я оглядела парня. Не качок, но мышцы у него рельефные – это сквозь обтягивающую чёрную футболку заметно отлично. Возможно, этот парень решил провести лето в экологически чистом районе, сейчас такое модно… Может, он даже вегетарианец – это тоже сейчас в тренде…

Но всё равно было странно, что Глеб Ивлев с такой готовностью решил снимать избушку у меня. Он ведь совсем недавно ненавидел, презирал меня, и я это знала, хоть и не до конца понимала причин.

Может, удастся всё выведать? Понять, чем я ему не угодила?

Только казалось, что он это всё специально… Нет, удивление в первые минуты его было неподдельно, но вот остался он наверняка, чтобы сделать моё лето невыносимым!

Я разглядывала его руки: он держал в них сумки со своими вещами, и потому мышцы были напряжены… красиво так напряжены. Опомнившись, я перевела взгляд на лицо Глеба и с удивлением обнаружила, что он смотрит на мои волосы, на макушку – с его ростом это было легко.

Я насторожилась, понимая, что не просто так он мной любуется. Парень заметил мой взгляд быстро.

– О, а у тебя в волосах гусеница! – обрадовал меня Глеб, и при этом сам тоже выглядел весьма радостным.

– Так сними! – отреагировала я, передёрнув плечами: неприятные насекомые!

Глеб посмотрел на меня пристально, и я нахмурилась, недовольная и тем, что пришлось согласиться пустить такого жильца, и тем, что теперь этот жилец медлит с избавлением меня от гусеницы.

Парень всё же удосужился протянуть руку к моим волосам, и я даже не успела почувствовать прикосновение, как гусеница уже была в его пальцах. Глеб не нашёл ничего лучше, чем протянуть её мне.

– Вот. На. – Прокомментировал он своё действие, а я с отвращением покосилась на зелёную противную извивающуюся гусеницу и ответила: