Анастасия Енодина - Ангел для Рыбки

– Выкинь, блин, её!

– Твоя гусеница, ты и выкидывай! – усмехнулся парень, но всё же стряхнул живность с пальца на траву.

Я прищурилась и спросила прямо:

– Я пожалею, что сдала тебе избушку?

Вопрос парня удивил, и он несколько секунд молча смотрел мне в глаза, отчего я даже смутилась и потупила взор.

– А я пожалею? – задал он встречный вопрос.

– Давай начистоту, – предложила я. – Деньги мне нужны, так что живи тут и развлекайся, как хочешь, только мне жить не мешай, ладно?

– Если ты про гусеницу, то не я её на тебя посадил, – попытался отследить мою логику Глеб.

– Я не про неё. Я вообще. – Постаралась объяснить я. – Ты меня ненавидишь…

– Так заметно? – поразился парень, перебивая.

– Ещё как! – хмыкнула и сложила руки на груди: рядом с Ивлевым было неуютно, хотелось отгородиться от него, чтобы он не смог пробраться в мой мир.

– Не переживай, Сомова, моя жизнь твоей касаться не будет… – Заверил он, но тут же уточнил: – По крайней мере, по моей воле. Ты говорила, тебе нужны деньги, так вот: плачу две тройных цены, если обещаешь, что не прогонишь меня до осени, чтобы ни случилось.

Что бы ни случилось? Какая чушь! Это же Ивлев – с ним у нас может случиться, что угодно! Я не уверена, что и сутки-то протяну с таким соседом, не то что лето!

А Глеб ждал ответа. Кажется, он считал наш разговор важным, а не абсурдным. Глубокое заблуждение!

– Чего? – опешила я. – Ты что, серьёзно?

– Да, – пожал плечами он. – А ещё я переколю все дрова, – он кивком указал на сложенные пирамидой начавшие подгнивать чурки. – И вообще буду помогать всем, чем смогу.

– И что? Этого хватит, чтобы покрыть фразу «что бы ни случилось»? – поразилась я его простоте. Вот поистине: простота – хуже воровства! – Ты в своём уме? Может, ты маньяк какой или… охотник?

– Не любишь охотников, приравнивая их к маньякам? – прищурился парень, отчего-то заинтересованно поглядев на меня.

Точно охотник. Или маньяк. Одна фигня, я такого точно выгоню…

– Не нужна мне твоя помощь и двойная тройная оплата! – гордо заявила я, вздёрнув подбородок.

Да, Глеб, это мой дом, и здесь твои приёмчики и твоё обаяние не помогут добиться цели!

– Нель… – надо же, по имени обратился! – Мне, правда, очень надо прожить здесь до осени…Ты не представляешь, насколько это важно.

Вот странный он человек! Всё же в его руках: можно жить здесь до осени, к чему всякие лишние договорённости? Жить и не бесить меня – всего-то! Тем более договариваться с Ивлевым казалось мне полным бредом: он достаточно непредсказуем, чтобы учудить нечто непростительное.

– Так живи до осени! – ответила я. – Не косячь и живи!

– Понимаешь… – он замялся, а потом сказал как-то глухо и неуверенно: – Вдруг кто-то будет против, что я здесь… – он посмотрел мне в глаза, но я всё равно ничего не поняла.

Псих. Как же трудно с ним разговаривать! «До осени»! Да я уже от него устать успела за этот разговор!

– Кто? Кто будет против? – угрюмо спросила я, Глеб начинал надоедать.

Если сейчас начнёт выведывать, есть ли у меня парень, я точно прогоню этого типа взашей, а то вдруг Ира всё-таки права…

– Ну ты ж не одна здесь всё лето? – спросил так, что я поняла: это важный вопрос.

Это начинало злить, поскольку выходило, что ему развлекаться можно, но сам он переживает, чтобы его не выгнали… мои ухажёры? Или мои родители? Или кто?

Я совершенно не понимала логику его вопросов, но решила не отвечать. Ни к чему ему знать про то, что родители ненавидят Осётрино, а парня у меня нет.

– Слушай, Глеб! Если будешь так мне мозги есть с каждым вопросом, я с ума сойду! Да, я живу одна здесь! – было нелегко признаться, потому что показалось, что опасно говорить Глебу такое, и потому я добавила: – Большую часть времени живу одна. Но, может, в отпуск мой парень приедет жить сюда. Или приедут родители, друзья или просто родственники. Но, поверь, уж к тебе-то они точно не станут ревновать и выгонять из избушки… – я прыснула, поскольку мне показалась смешной формулировка. – Как лиса зайчика!

Мне показалось забавным, и парню, вроде бы, тоже. Пока он не вставил свой комментарий, моё настроение даже улучшилось.

– Мммм… – довольный Глеб улыбнулся. – Я уже зайчик, Сомова?

На это я презрительно фыркнула. Нет уж, на таких, как он, я не ведусь!

Оглядела его и обратила внимание, что он рукой массирует голову – то место, куда, видимо, пришёлся удар доски. Упаковка пельменей сиротливо лежала на траве рядом с тем местом, где Ивлев сидел. Надо будет вернуть пельмени Василию.

– Знаешь, Ивлев, я хотела ещё раз извиниться за соседа… – начала я.

– Так извиняйся, – он шагнул ближе, так, что я почти уткнулась бы носом в его грудь, если б не подняла голову и не отстранилась. – Рассказать, как симпатичная девушка может извиниться перед привлекательным парнем без лишних слов?

–Ты перебил меня! – возмутилась я, оттолкнув парня. – Я говорю: хотела извиниться! Хотела! Прошедшее время, смекаешь? Хотела, пока не увидела, что ты – это ты! – легко выкрутилась я.

– Меня, то есть, можно палкой по башке быть, а незнакомца нельзя? – притворно обиженно уточнил Глеб.

– Да! Тебя не только можно, но и нужно, может, хоть начнёшь думать прежде, чем говорить! – не осталась в долгу я.

Глеб улыбнулся мне и сказал то, чего я меньше всего ожидала услышать:

– Наступи, – попросил он, выставляя ногу ближе ко мне.

Надо же, до сих пор помнит.

– Думаешь, наше полнейшее непонимание друг друга от этого пройдёт? – усмехнулась я.

– Как знать, – пожал плечами Ивлев.

Подумав, я легонько наступила носком своей балетки на его ногу. Вряд ли поможет, но хуже точно не станет.

ГЛАВА 5

/Глеб/

Сомова. Она снова попалась ему на пути. Причём именно сейчас, когда он только понял свою ошибку, и потому Нелли была не нужна ему больше.

Глеб лежал на мягкой кровати и смотрел в незнакомый деревянный потолок. Пахло древесиной и дачей – эти родные и с детства любимые запахи вводили парня почти в состояние эйфории. Но мысли не давали покоя.

Судьба словно издевалась над ним: он так старался быть ближе к Сомовой, и вот теперь жил рядом с ней, когда это больше не имело смысла.

Виктор – её отчим! Всего лишь отчим! Впрочем, это не убавило ненависти к ней, но потерялся смысл в соблазнении… И можно было бы вздохнуть спокойно и забыть Сомову, но… Как теперь вести себя с ней? У них сложились определённые отношения, построенные на его намёках и шутках, и сейчас прекратить всё это и стать серьёзным – это означало посеять в душе Нелли сомнения о несерьёзности его чувств. Решит ещё, что и правда влюбился. Ха! Этого только не хватало!

Нет уж, пусть думает, что всё, как прежде. Пусть всё и останется, как прежде. Да.