Кристина Вернер - Любовь на четверых

– Да, – признался Джастин. – Теперь я почти уверен в том, что ты тоже меня любишь. Ведь это правда? Пожалуйста, ответь мне.

Фрэнк какое-то время молчал, стараясь не встречаться глазами с его требовательным взглядом, боясь, что он прочтёт настоящий ответ: “Джастин, я хочу утешить тебя, ведь ты подавлен ссорой с отцом и мне жаль тебя, но не более того. Я к тебе привязан, но любить по-настоящему не готов”.

В Фрэнке ещё были живы предрассудки нынешнего времени и нежелание признавать себя “не таким, как все”. Однако он поднял глаза на своего партнёра и произнёс:

– Раз я так сказал, то, наверно, люблю. Значит, подсознательно я понял это.

– Фрэнк, ты сделал меня самым счастливым человеком на свете и мне уже ничего не страшно, – глаза Джастина сияли от радости, и Фрэнк притянул его к себе, целуя в губы и пытаясь убедить себя в том, что всё именно так, как думает Джастин.

Утром Райли рассказал об условии, которое поставил ему отец и о том, что он принял решение остаться с Фрэнком. Фрэнк был поражён, но не настолько, чтобы чистосердечно повторить Джастину слова о том, что он любит его. Его истинное отношение к партнёру пока что не изменилось…

Настоящее время.

Услышав, как в замке поворачивается ключ, Фрэнк выключил ноутбук и устало откинулся на спинку стула.

– Ты снова не спал всю ночь? Фрэнк, я же просил… – с порога начал выговаривать Джастин, снимая обувь. Увидев свет на кухне, он сразу всё понял – Фрэнк, как обычно, занят своим любимым делом.

– Но мне нравится ждать тебя, – откликнулся тот.

– Знаю я, что тебе нравится на самом деле и чем ты занимаешься, когда якобы меня ждёшь всю ночь напролет. О чём ты пишешь, когда дашь почитать?

– Когда допишу до конца. Не в моих правилах давать читать незаконченную вещь.

– Даже мне? – наиграно возмутился Джастин.

– А тебе особенно, – парировал Фрэнк. – Как дела в баре?

– Нормально. Получил неплохие чаевые, отложу их к сумме взноса. Ещё полгода, и квартира будет принадлежать нам.

– Да, скорей бы.

Джастин подошёл к сидящему за столом Фрэнку и обнял его за плечи.

Барретт ощутил запах табака и кофе, едва уловимую нотку специй восточной кухни – обычный аромат среднестатического бара и спросил:

– Был дождь? У тебя мокрая куртка.

– Разве ты не слышал шум дождя за окном? Ну да, ты ведь уткнулся в свой ноутбук и как всегда ничего не замечал, – Джастин провёл пальцами по его щеке. – Тебе не мешает побриться.

– Я знаю, – зевнул Фрэнк.

– Ты не спишь толком уже третью ночь и возвращаешься поздно. Может, тебе оставить подработку таксистом? Ты чуть ли не сутками сидишь за рулем, а когда возвращаешься домой, то даже не отдыхаешь, а кидаешься к ноутбуку. Я волнуюсь за тебя.

– Всё в порядке. Я не могу бросить подработку, ты же знаешь.

– Через час тебе на работу, – грустно произнёс Джастин. – Сварить кофе?

– Если не трудно. Спасибо.

Фрэнк украдкой наблюдал за ним. За эти семь лет, что они были вместе, Джастин почти не изменился, разве что стал серьёзнее, чем он был раньше и улыбался теперь реже. Фрэнку казалось, что, повзрослев, Джастин стал ещё красивее, чем он был в девятнадцать лет. Женщины на улице провожали его заинтересованными взглядами, и Фрэнк невольно испытывал нечто, похожее на ревность.

Джастин был по-прежнему привлекателен, несмотря на то, что уже не носил одежду от известных брендов и не ездил на классной спортивной “тачке”. Шелдон Райли выполнил свою угрозу, выгнав сына из дома. У Джастина были деньги на личном счете, их хватило как раз на то, чтобы внести первоначальный взнос за двухкомнатную квартиру, где они поселились вместе с Фрэнком, а вот спортивный автомобиль пришлось продать и приобрести подержанный “фиат”.

Фрэнк не любил вспоминать о прошлом. Сам он учился бесплатно, поскольку был сиротой и имел некоторые привилегии, а за учёбу Джастина после его ссоры с отцом платить было некому, и им пришлось устроиться на работу.

Друзья и подруги Джастина вскоре узнали о его конфликте с родителями и о его связи с Фрэнком. Девушки в целом отнеслись терпимо к их отношениям, но почти все парни отвернулись от бывшего друга. Многие вообще общались с Джастином только из-за того, что его отец был богат и надеялись воспользоваться полезными связями, но теперь во всём этом не было смысла.

Те, кто по разным причинам недолюбливал Джастина, тоже приняли к сведению сложившуюся ситуацию. Начались издёвки, попытки ещё больше смешать его с грязью, а тут ко всему прочему всплыла скандальная история любви Райли и неприметного до той поры Барретта. Фрэнк тогда тоже остро ощутил, что значит быть в центре внимания. Но в такой славе ничего хорошего не было.

Прошло время и их оставили в покое, но Джастин ещё долго был расстроен из-за предательства тех, кого он считал друзьями. Фрэнк, не доверявший людям с детских лет, утешал его. Он воспринял произошедшее гораздо спокойнее, чем Райли, а тот чувствовал себя обманутым и обиженным, словно ребёнок, которому вместо долгожданного пакета со сладостями вручили кулёк с пустыми фантиками.

Жизнь Джастина круто изменилась и не в лучшую сторону. Ему было сложно приспособиться к обстоятельствам, но он преодолел это, хотя разница между его нынешним положением и прошлым была очень существенной. Ему пришлось забыть о посещении ресторанов и элитных клубов, о дорогой одежде и парфюме, о весёлом и беспечном времяпровождении, о поездках за границу, о возможности сорить деньгами. Но ради Фрэнка Джастин был готов на всё, и тот не мог не оценить такой поступок. Фрэнк чувствовал себя крепко связанным с ним и не имел права оставить его. Однако по-прежнему он не испытывал к Джастину ничего, кроме дружеской привязанности.

Они закончили колледж, и Фрэнк пока что оставался там же, где и раньше – работал водителем в одном издательстве, совмещая это с подработкой таксистом.

Джастина вынужденная необходимость зарабатывать деньги загнала в некоторые рамки. Он хватался за то, что приносило хоть какой-то не слишком большой, но стабильный доход, а не искал себе занятие, что пришлось бы ему по душе. Он позабыл об идее организовать выставку и часто у него даже не было времени, чтобы написать новую картину. За четыре года Джастин сменил много работ, а около года назад устроился барменом в бар на Грин-стрит.

Как ни странно, ему понравилась эта работа. Там он непринужденно общался с посетителями и заводил новые знакомства. В бар приходили многие состоятельные люди, и Джастину доставляло тайное удовольствие хотя бы наблюдать за ними, вспоминая, что недавно и он был одним из них. Правда, в последнее время им стали овладевать зависть и злоба. Вместо лёгкой, не отягощающей душу ностальгии в нём проснулась изматывающая тоска по лучшим временам. Это не укрылось от Фрэнка, но на его вопросы Джастин отвечал, что всё нормально.