Кристина Вернер - Любовь на четверых

Джастин задумался. Он был не из тех, кто с первого взгляда и без причин влюбляется в человека, совершенно не зная его, но Фрэнк чем-то зацепил его. Джастин вспомнил выражение его лица. Обычный, ничем не примечательный парень, в меру симпатичный, невысокий, тихий. Парень, который на теннисном корте становится совсем другим человеком, и тогда в его серо-голубых глазах загораются искорки.

Джастин решил выяснить, только ли во время игры сияют его глаза.

На следующий вечер, придя пораньше в кафетерий, он выбрал место, откуда ему был прекрасно виден столик, за который обычно садился Фрэнк.

Джастин обожал атмосферу тайн и интриг, ему нравилось во всё вмешиваться и влиять на ход событий, но делал он это, как ему казалось, из лучших побуждений. Он всегда помогал друзьям советами или поступками, в любовных ли делах или в учёбе, был очень щедр и всех поддерживал. Пока что Фрэнк не являлся его другом и повода “помочь” ему не было, но Джастина это нисколько не смущало.

Вскоре пришел Фрэнк, как обычно уселся на своё место и стал ждать девушку.

– Привет. Не против, если я присяду?

Фрэнк в ошеломлении уставился на подошедшего к нему Джастина и промолчал. Он так растерялся, что не знал, как реагировать на его появление.

– Ты уже забыл меня? Несколько дней назад я проиграл тебе в теннис. Я Джастин Райли. Хотя победителям необязательно помнить в лицо проигравших, но ты уж постарайся, – произнёс Джастин и, не дождавшись разрешения, сел напротив Фрэнка. – Ты классно играешь, почти как профи. Я хотел бы научиться у тебя нескольким приёмам. Давай ещё раз встретимся на корте?

Фрэнк несколько секунд сверлил нежданного собеседника колючим взглядом. Он помнил его, но не думал, что встретит его здесь. С трудом скрывая недовольство, он едва слышно проговорил:

– Возможно.

– И это всё? – усмехнулся Джастин, закинув ногу на ногу.

– А что ты хотел услышать? – с неожиданной агрессией поинтересовался Барретт. – Я не просил тебя подсаживаться сюда.

Фрэнк оглянулся. Он не хотел, чтобы девушка, из-за которой он приходит в кафетерий, увидела его вместе с этим парнем. Джастин был красив, а Фрэнк очень не уверен в себе.

Не обращая внимания на его нервозность, Джастин обворожительно улыбнулся официантке:

– Два кофе, пожалуйста. Фрэнк, ты какой предпочитаешь? Эспрессо или американо, со сливками или без?

– Послушай… – начал тот.

– Возьму на свой вкус, – перебил его Джастин. – Два эспрессо, пожалуйста.

Официантка ушла, порывался уйти и Фрэнк, возмущенный наглостью со стороны Джастина, но тот ухватил его за запястье и усадил на место.

– Куда ты? Как же та девушка? Ты разве не будешь её ждать?

– Какое тебе дело? Она что, твоя девушка? – спросил Фрэнк дрогнувшим голосом. На его лице промелькнула тень.

– Нет, вовсе нет. Я её вообще не знаю, – поспешил развеять подозрения Джастин.

– Ты правда хочешь научиться у меня приёмам игры? В твоём элитном клубе тебя разве ничему не научили? Я самоучка, Джастин, и сильно сомневаюсь, что могу быть тебе чем-то полезным. Или ты хочешь отомстить мне за поражение, взяв реванш? Уж я-то в курсе, какими самолюбивыми бывают богатые сукины дети, если кто-то переходит им дорогу, – выпалил Фрэнк, тут же прикусив язык, сам от себя не ожидая, что скажет такое. Несмотря на застенчивость, иногда он, впадая в раж, высказывал в лицо собеседнику всё, что о нём думает, не заботясь о последствиях.

– Ты говоришь о том случае в колледже? Ну, когда Джеффри Нильсон с дружками избил Мартина Грэйса за то, что он ухлестывал за его девушкой. Сильно они его покоцали, он почти две недели в больнице провёл. Но девушка в итоге всё равно ведь стала встречаться с Мартином, – многозначительно ответил Джастин и добавил: – Лично я не решаю свои проблемы физической силой, связями и деньгами, в отличие от Джеффри.

Джеффри Нильсон был сыном директора ликеро-водочного завода и вёл себя, как напыщенный индюк. После жестокого избиения сокурсника он, как и его дружки, остались на свободе, отделавшись лишь условным сроком, по причине того, что их отцы были в этом районе важными “шишками”.

– Я заметил, что ты другой, – помолчав, буркнул Фрэнк. – Будь ты таким, как Джеффри и его дружки, то ты не пускался бы в такие пространные объяснения. Ладно, мне пора.

– Постой! Ты неправильно меня понял, я не собирался тебя чем-то задеть. Я правда хочу снова сыграть с тобой. Приходи ко мне завтра вечером, если будешь свободен.

– Ты живешь на Вильсон-стрит, 29?

– Верно. Так ты придешь?

– По вечерам я обычно занят, – неопределённо ответил Фрэнк.

– Ты все вечера торчишь здесь, не решаясь подойти к той девушке, – заметил Джастин. – Раз дело с места не движется, значит, пора сменить обстановку и переключиться на что-то другое.

– Ты следил за мной? – рассердился Фрэнк, а его собеседник невозмутимо полюбопытствовал:

– Что ты оставляешь на столике?

– Тебе-то что?

– Лучше подари ей цветок, конфеты или украшение какое-нибудь.

– Я не нуждаюсь в твоих советах. Тебе не кажется, что ты слишком навязчив?

– Совсем немного… Глянь-ка, а вот и она! Так, пообещай, что придёшь ко мне в гости, а я организую вам свидание.

– Ты больной? – Фрэнка уже не раздражала назойливость Джастина, а скорее, начала забавлять его манера общения. Он решил, что Джастин – избалованный сын богатых родителей, привыкший настаивать на своём. Поэтому и ведёт себя так, словно всё на свете можно уладить и купить. – Ну давай, раз такой крутой.

– По рукам. Я сейчас, – Джастин сорвался с места и ушёл.

– Эй, постой, я же пошутил! – крикнул ему вслед Фрэнк. – Блин…

Вздохнув, он украдкой посмотрел на девушку. Сегодня она выглядела по-настоящему счастливой. Выражение её лица было мечтательным и нежным, взгляд словно обращён внутрь себя. В её больших тёмно-голубых глазах отражался лучистый свет трепетной, неуловимой улыбки, озарявшей всё лицо. Так могла улыбаться только влюбленная девушка.

Как обычно, она переоделась в форму и прошла по залу к угловому столику, рассчитанному на вип-персон. Фрэнк не впервые видел, как она расстилает скатерти и сервирует столы, но в этот раз она делала всё как-то по-особенному. Она очень старалась, будто подготавливала стол не для незнакомого клиента, а для закадычного друга или…

Фрэнк нахмурился. Хотя, чему тут удивляться? Восемнадцатилетняя симпатичная девушка, даже не знавшая его имени и того, что он влюбился в неё едва ли не с первой минуты, когда увидел её в колледже, где она училась на том же факультете, что и он, наверняка не страдает от недостатка поклонников. Почему же он тянул три месяца и так и не подошёл к ней? Всё, на что он решился – это оставлять в последнее время для неё на столике загадочные записки с признаниями в любви. Её подруги-официантки, скорее всего, рассказали ей о нём, но, вероятно, она нисколько им не заинтересовалась.