Татьяна Веденская - Штамп Гименея

– Ну, пока? – вздохнул Борис, отрывая от меня руки.

– Пока, – кивнула я и отчалила в подъезд. Голова была занята Борисом, ноги переступали со ступеньки на ступеньку, а руки копались в сумке в поисках ключей от дома. Ключей в сумке не было.

– Вот блин, – раздосадовано воскликнула я, потому что время было около одиннадцати и мама вполне могла уже спать. Но что делать, если я оставила ключи в другой сумке, которая мирно валяется на секретере у Алексея на Щукинской. Пришлось трезвонить на весь дом. Однако меня ждал сюрприз, к которому я оказалась несколько не готова. Двери родного дома не заспешили распахнуть свои гостеприимные объятья перед блудной дочерью двадцати семи лет. Звонок глухо отскакивал от стен квартиры и обрывками доносился до моего прижатого к дерматиновой обивке уха. Больше квартира не издавала никаких звуков. Абсолютно никаких.

– Ну, приехали, – выматерилась я и для порядку немного постучала по двери ногами. Результат был тем же. – И где, интересно, их всех носит в одиннадцать ночи? Особенно родителей? Ларик-то понятно, куда угодно мог усвистеть, а эти где?

– Неизвестно! – ответила я себе и поназванивала еще минут пять-семь. Все было бесполезно. Либо мама с папой спят так крепко, что их и пушкой не разбудить, что вряд ли, потому что вообще-то у мамы довольно чуткий сон. Либо одно из двух. Куда-то они все уехали, так что подпирать стены родного подъезда совсем незачем, неинтересно и неромантично. Ситуация, что называется, была безвыходная. Как ни крути, а надо было перебарывать общее осоловевшее состояние и двигать полусонными конечностями к Алексею. Что я и сделала, с трудом удерживаясь от того, чтобы уснуть в трамвае. Хорошо, хоть, что ночь – время прохлады и свежести, сквозняк от окон хоть как-то приводил меня в чувство. До Щукинской стремилось доехать уже совсем немного людей. Собственно, я сидела в трамвае практически одна. Мне вспомнилось, что именно в трамвае я свела странное и нереальное, но очень выручившее меня знакомство с Алексеем. У каждого, наверное, бывают в жизни моменты, когда необъяснимым образом рядом оказываются очень правильные и нужные люди. Теперь и я могла бы сказать, что у меня была такая история. И рассказывать про ту нелепую историю с руганью трамвайной и контролером. Смешно.

– Станция метро Щукинская, – продекламировал водитель гнусавым басом и настойчиво посмотрел на меня сквозь стекло кабины. Я скинула сон и выперлась из транспортного средства. Ночь окутала все ларьки и киоски, только изредка пьяненькие мужички выискивали пиво или вино, да бомжи устраивались на ночлег по лавкам и скамьям. Я углубилась по дворы и, с трудом передвигая ноги, доплела до Алексеевой девятиэтажки, накрутила на домофоне кружочки с цифрами, выставив номер квартиры.

– Хто тама? – разбитным голосом спросил хозяин, к тому же чем-то чавкая.

– Лопаешь? – усмехнулась я. – Кто же ест после одиннадцати?

– Я, – «удивился» моей неосведомленности тот. – Заходи, и тебе бутербродик намажу.

– Вот чего-чего, а аппетита у меня нет, – рассеянно пробормотала я. Единственное, чего я хотела, так это схватить сумку и отбыть по месту прописки. Я бы с удовольствием осталась ночевать, потому что уже практически валилась с ног, но как тогда Борис завтра за мной заедет. И вообще, что бы мы там ни говорили о доверии, о таком моем странном знакомом как Алексей ему лучше не знать. Пока. Как-нибудь я сама ему все расскажу, и мы вместе посмеемся и познакомимся. Еще, может, подружимся. Семьями. А пока нет.

– Где тебя носило? – лениво шлепая тапками, открыл дверь Алексей.

– Да так, помирилась с Борисом, – улыбнулась я. – Господи, как спать-то хочется!

– Ну и спи, – предложил он.

– Не могу. Борис меня с утра на работу повезет.

– Что? Попрешься домой? По такой темени? – удивился Алекс. – А во сколько он тебя будет забирать?

– Не знаю. Часов в девять, наверное, – ответила я.

– Ну и приедь туда к восьми, – тоном фокусника воскликнул он. Я задумалась. Откровенно говоря, время шло за полночь, на улицах было темно и страшно, а милиция уже наверняка разошлась по караулкам целоваться с лимитчицами. Мало ли что со мной может случиться. А вдруг трамваи уже не будут ходить.

– А Борис все равно звонить мне будет на мобильник, – радостно прикинула я. – И точно не рано, чтобы я могла выспаться.

– Ну и все! Какой вопрос? – раскинул в стороны широкие ладони Алексей. Я расслабилась и отчалила в ванну, хотя, в принципе, меня было трудно назвать грязной. Борис меня много раз старательно мыл. Но так уж я устроена, что хоть десять минут, а надо мне постоять под горячими струями перед сном. Ничего не могу с собой поделать. С самого детства для меня не было лучше релакса, чем принять душ. Я, если быть до конца честной, могу торчать в ванной часами, за что мне нередко влетало от родителей, а Ларика вообще бесило и выводило из себя.

– Выходи, а то хуже будет! – орал он, стуча в тонкую дверь помывочной ногами. Иногда и правда становилось хуже, потому что он из туалета отключал вентель, регулирущий горячую воду. После чего на меня обрушивались потоки ледяной воды. Пару раз я действительно переживала сильнейшее потрясение, но в основном я всегда покидала ванну в добром расположении духа и здравом теле. В очень чистом и ароматном теле. Так произошло и на сей раз. Я выперлась из ванны не через пять минут, как рассчитывала, а где-то примерно через полчаса. Алексей все еще сидел на кухне. Я было проскочила в комнату, чтобы отрубиться, но не тут-то было.

– Натка, пойди, – каким-то напряженным голосом сказал он.

– Чего надо? – мурлыкнула я.

– Сядь, – сказал он. Я вдруг почувствовала его напряжение.

– Что-то случилось?

– Да, – не стал спорить он. По его лицу можно было предположить, что НАТО уже вошло на территорию Украины и навело на Россию весь свой арсенал супермена. Или что экологическая катастрофа и глобальное потепление уже добрались до Москвы. И даже конкретно начинается торнадо над Щукинской.

– Что? – я прислонилась к дверному косяку. Я не была готова к торнадо.

– А то. Борис твой приходил, – зло бросил он. Зло от бессилия, а не от злобы. Я замерла с открытым ртом. Вот уж новость, от которой мне захотелось немедленно впасть в кому. Борис?

– Борис? – ахнула я и села на стул.

– Да, – обреченно кивнул Алексей. Видимо, и сам понял, что эта новость для меня похлеще наводнения или извержения вулкана.

– И ты что, открыл ему дверь? – я решила на всякий случай уточнить масштаб стихийного бедствия. – Вот так, своими руками?

– Угу, – буркнул Алекс, старательно отводя глаза. Он не мог видеть, как я скукоживаюсь от самых разнообразных негативных мыслей.

– А откуда он взялся? – растерялась я.