Татьяна Веденская - Траектория птицы счастья

– Что ты там пишешь? – заглянула мне через плечо Римма. Я сидела за столом в диспетчерской нашей подстанции. Теперь, когда я не работала на выездах и была непригодна к ночным сменам, мне приходилось, как всем нормальным людям, работать пять дней в неделю. По восемь часов. Если честно, ужасный график.

– А, это так. Дневник беременности, – я ревниво закрыла написанное ладонью. Все это было слишком личным.

– Знаешь, у меня тут двоюродная сестра есть. У нее ребенку полтора года, – издалека начала она.

– Да что ты. Поздравляю. Он тебе кто? Племянник?

– Троюродный, – досадливо отмахнулась Римма. – У нее там какие-то вещи есть, из которых они выросли. Может, теперь они пригодятся тебе?

– Конечно, – кивнула я.

– Да? – задумалась она. – Но только самовывозом. А то у них нет времени ничего возить. И… там может надо будет постирать кое-что. Ничего?

– О чем ты? – радостно потирала ручки я. В итоге следующим же вечером я стала обладателем целой спортивной сумки с красивыми и практически не ношенными распашонками, носочками и простынками. Пеленками, кажется, так. Господи, какое же оно все было маленькое. Просто невозможно поверить, что это может налезть на реального человеческого детеныша. Может, они сняли это с какой-нибудь навороченной куклы? Но меня заверили, что все это будет даже несколько великовато для новорожденного. А через несколько дней слух о том, что мне нужны вещи, разнесся по всей подстанции и ко мне стали поступать предложения о подержанной кроватке, коляске, ванночке и переноске для автомобиля (интересно, а она-то мне зачем?). Предложили даже весы. Самовывозом, естественно

…«Знаешь, кажется, у нас с тобой не будет проблем с тем, во что тебя одевать. Ты будешь просто пижон, честное слово. Если бы вот также решить проблему с жильем, чтобы кто-то подогнал его нам с тобой самовывозом. Ладно, шучу. Хорошо уже, что нам есть где поставить кроватку. Только, чур, не обижаться, что я буду купать тебя в комнате. Никак не могу представить тебя, плавающего в этой жуткой ванной на кухне»…

Трудно понять, как именно люди среагируют на то или иное событие. И самое интересное, что в основном мы совершенно неверное предполагаем, что они сделают или подумают. Я, например, была уверена, что из-за беременности у меня будут сплошные проблемы на работе. Однако там с меня только что пылинки не сдувают. Даже Саша Большаковский приволок из дома несколько совершенно роскошных детских комбинезонов для прогулок. Я, естественно, прослезилась. Получается, я совершенно напрасно ждала угрозы с этой стороны. И вообще, ждать угрозы – дело гиблое. Только потратишь кучу нервов и сил на то, чтобы защититься от одного, как бац! Жизнь даст тебе по морде с совершенно другой стороны. С той, откуда ты этого совершенно не ждешь. Я, например, к августу находилась уже в совершенно умиротворенном, неторопливо-плавленом состоянии, гармонично принимая все, что предлагала мне ситуация. Все, казалось бы, должно окончиться столь же благополучно, как и начиналось. Скоро возвращалась с каникул Лиля. Я надеялась, что хозяева снова сдадут ей ее маленькую комнату. Но даже если нет, я бы могла встречаться с ней на нейтральной территории. Или она бы приезжала к нам с мальчиком. Даже долгие разговоры по телефону были бы просто прекрасными. А в сентябре приедет из Ямбурга Митя. И хотя я старательно уговаривала себя не раскатывать на него губу, внутри все же жила надежда, что ему все это окажется зачем-нибудь нужным. А то, что он никак не подавал признаков жизни все эти полгода, я была склонна списывать на вредность его тетушки. Однако того, что произошло, я никак не могла предположить. Однажды моим хозяевам по почте пришло письмо. Оно было в белом конверте с прозрачной пленкой в том месте, где указывается адрес. Его принес почтальон и отдал мне его под роспись с твердым обещанием передать адресату.

– Маш, тебе тоже пришло такое? – подошла проходящая мимо моя черноволосая соседка. Девушка миловидной наружности, она, кажется, приторговывала ею. Но точно я не знала, ориентировалась только на то, что ежевечерне она покидала нашу хибару в боевой раскраске.

– А что, и вам приносили?

– Ага. Я уж отдала. Говорят, это пишет муниципалитет.

– О чем? – не поняла я.

– Говорят, что все. Дом идет под снос.

– Что? – растерялась я. – Не может быть!

– Интересно, это еще почему? – осклабилась черноволосая. – Считаешь, не могут внести дореволюционный дом. Говорят, здесь теперь будет строиться крутой офисный центр. Это же Курская! Сечешь?

– Ага, – рассеянно кивнула я и принялась немедленно приходить в состояние острейшей паники. Интересно, и где я должна рожать? Может, все еще обойдется, пыталась успокоить себя я. Однако все оказалось еще хуже, чем я думала. Оказалось, что дом действительно сносили, и очень быстро. А поскольку жилых квартир в нем было раз, два и обчелся, то их расселили быстро. Хозяева мигом подобрались и подписали все нужные для сноса бумаги. Все они уже много лет ждали этого чудесного разрешения своих жилищных проблем. Каждый из них получил от щедрого инвестора отдельную панельную жилплощадь на тихой окраине. И моя хозяйка уведомила меня о разрыве контракта. Мне предписывалось отбыть восвояси меньше чем через месяц. Выметаться на улицу, хотя мне скоро пора уходить в декрет. Н-да, такого я никак не могла ожидать. Тупик был непреодолим. За комнату в этом помоечнике мы платили копейки. Именно это позволяло мне хоть как-то выживать на мою зарплату. Теперь выжить казалось почти невозможно.

Проблема только тогда становится проблемой, когда мы сами даем ей такое право. А что, ведь правда же, можно ко всему относиться по-разному. Событие остается нейтральным, пока мы не придаем ему какую-то окраску. Подумаешь, сносят дом. Не бомбят же, а сносят, чтобы построить новый – красивый и без ванны на кухне. Для многих, очень многих это прекрасная новость, и притом долгожданная. Кто-то, может, ходил в церковь и молился о том, чтобы Бог ниспослал управе денег на постройку офисного комплекса. Для других происходящее – простой рабочий процесс. Для представителей строительной фирмы, для заказчиков, застройщиков и прочей братии, изъявившей желание превратить древнюю рухлядь в деловой центр. Их отношение к нашему сносу – нейтральное. Мало ли чего сносят. Им интересно только, как дорого это встанет папаше Дорсету. И чтобы не были нарушены сроки строительства, потому что им еще отдавать кредитные деньги в банк. Потом, опять же, частные инвесторы, которые оплачивают сей банкет живыми деньгами, в надежде отбиться и навариться. Они испытывают смешанные чувства беспокойства за вложенные в котлован деньги и жажду наживы. Их наш снос вообще не волнует. Они будут нервничать, пока серая бетонная коробка нового дома не вырастет из земли, демонстрируя потраченные деньги в натуре. А еще есть чиновники, нервозные потливые мужчины в средней паршивости костюмах. Они сидят в государственном ведомстве или министерстве и отчаянно завидуют инвесторам и строителям – ведь те могут свободно и без проблем носить Картье и надевать костюмы стоимостью в годовую зарплату секретаря муниципалитета. У чиновников тоже есть эти костюмы, они сиротливо висят в шкафах, высовывая нос только на семейные праздники. Чиновник извечно стоит под ударом, ибо доход его – левый. И Картье, показанные не тем людям и не в том месте могут привести его за решетку. Так вот, для них, для чиновников снос нашей хибарки – это большая статья дохода, крупный и тоже долгожданный откат. Они волнуются только из-за того, чтобы их с ним (с откатом) не продинамили. Столько людей и всего одно-единственное событие. Скоро снесут старый, облупившийся и изъеденный временем дом, в котором гниют деревянные перекрытия, гудят трубы и живут гастарбайтеры.