Елена Трифоненко - Прости, я притворялся

– Обязательно.

Позади меня что-то грохнуло. Я оглянулся. В коридоре стояла смущенная Вика, поправляла торшер. Видимо, она зацепила его плечом.

– Ты чего? – спросил я нарочито безразлично.

– Я только спросить, – пробормотала Вика. – Может, хочешь омлет? Я могу пожарить.

– Нет, спасибо, Викусь. Я не голодный.

– Ладно, – сдавленно пискнула она и тут же вернулась на кухню.

Вот уж не думал, что она решится подслушивать. Неужели уже что-то заподозрила? Только этого мне и не хватало. К сожалению, я совсем не умею врать: как-то раньше не было надобности практиковаться в подобных умениях.

Перекинувшись еще парой фраз с мамой, я свернул беседу и вернулся к кофемашине. Вика стояла у окна и выглядела погруженной в свои мысли. Я понадеялся, что разговор о совместной поездке закрыт. Даже начал что-то насвистывать себе задорное.

Вот только стоило мне протянуть Вике чашку с кофе, как она снова уставилась на меня игриво.

– Так что, Беркутов, ты возьмешь меня с собой?

Трындец какой-то! Я еще в глаза не видел подружку брата, а уже поперли проблемы. И уже стыдно. Вика так мне доверяет во всем, а я…

Немного подумав, решил изобразить сноба, сказал:

– Викусь, ну что ты забыла в этом Сочи? Как будто не знаешь, что все наши курорты – большая помойка. Там же еще средневековые порядки, канализацию сливают в море…

Она задумалась, закусила губу, я же поспешил дополнить свой неумелый черный пиар рацпредложением:

– Солнышко, давай так договоримся: сейчас я быстро, без помех переделаю свои дела в Сочи, а потом мы вместе махнем на неделю в Черногорию? Или в Испанию. Куда тебе захочется.

– Обещаешь? – Вика сразу повеселела.

– Конечно.

Она встала со своего места, подошла ко мне и уселась на мои колени.

– Я буду скучать, – призналась она.

– Я тоже буду скучать. И очень сильно.

– Возможно, я даже буду флиртовать с другими мужчинами, – с улыбкой пригрозила Вика.

– Не страшно. Главное, знаешь, что?

– Что?

– Не делай ничего с лицом. Сюрприз, который ты мне устроила после моей прошлой командировки, меня не порадовал.

Она напряглась, конечно, но я не мог этого не сказать. В мою прошлую командировку Вика увеличила себе губы. Ей все довольно аккуратно сделали, но меня это не порадовало. Мне нравились ее прежние губы, к новым пришлось привыкать.

– Беркутов, ты хочешь меня обидеть?

– Нет, мне просто нравится твое лицо, и я не хочу, чтобы ты что-то в нем меняла.

Она ухмыльнулась.

– Не волнуйся: все, что я хотела сделать с лицом, я уже сделала.

– В смысле?

Вика, кажется, пожалела о сказанном. Впрочем, она умела быстро возвращать себе самообладание.

– Почему ты так удивлен? – спросила она с иронией. – Да, представь, я сделала несколько пластических операций. Сейчас их все делают.

– Почему ты раньше не рассказывала?

– В женщине должна быть загадка, не слышал? – Она игриво повела плечами.

Не знаю почему, но мне стало неприятно. Как будто от меня специально утаили довольно важную информацию.

– Как-нибудь покажешь детские фото? – спросил я, когда справился с замешательством. – Должен же я убедиться, что ты не родилась мальчиком.

– Вот еще! – Вика соскочила с моих колен и потрепала меня по волосам. – Томись в неизвестности.

– О’кей, – хмуро констатировал я. – И все же давай до конца обсудим мои тревоги. Приятно, конечно, что с лицом больше сюрпризов не будет. А вот что с телом? Я могу рассчитывать на то, что изменениям не подвергнется какая-то другая его часть? Например, грудь.

Вика притворно вздохнула и закатила глаза.

– Не волнуйся, Беркутов. Грудь я собираюсь делать после родов.

– После каких родов? – моментально занервничал я.

Она расхохоталась.

– Что, напугался? Расслабься. Это я так, просто рассуждаю. На будущее.

– Знаешь, милая, иногда не стоит далеко загадывать.

– Позволь с тобой не согласиться, – буркнула она и ушла в спальню – не то обиделась, не то просто устала от моего общества.

К девяти я отправился на работу. Вика поехала домой, сегодня она решила сделать себе выходной. В последнее время она частенько вот так, среди недели, отдыхала. А еще постоянно жаловалась, что ей осточертела сеть кондитерских, владелицей и директором которых она являлась.

– Продай эту свою сеть! – несколько раз предлагал я, но Вика тут же начинала ныть, что кондитерские – подарок отца, и папа не поймет, если она от них избавится.

Как хорошо, что у меня таких проблем нет! Я являюсь правой рукой отца, с двадцати лет вхожу в совет директоров созданной им торговой компании и ни разу не пожалел о том, чем занимаюсь. Я без ума от своей работы. Могу заниматься ей сутки напролет без всякой усталости.

Припарковавшись перед офисом, я не удержался и полез проверять присланные мамой ссылки. Почему-то вдруг захотелось узнать, как выглядит девчонка, охмурившая моего брата.

Сначала я открыл на айфоне страничку Пальмы в «Контакте». Фотографий там было много, но преобладали пейзажные. Морской берег, лысые кусты, скалы. Все довольно странное, словно проникнутое дурными предчувствиями. Интересно, эта Мия случайно не ку-ку? С Матвея станется запасть на сумасшедшую.

Я несколько раз прокрутил вниз. Наконец начали попадаться снимки каких-то девушек. Я, было дело, оживился, но, почитав комменты к фоткам, понял, что Мии на них нет.

Устав листать, отыскал страницу брата и только там наконец смог увидеть чертову девку, из-за которой мне придется тащиться в Сочи. На не слишком четком снимке брат обнимал «свою музу» за талию и выглядел счастливым идиотом. Глаза его буквально лучились.

А вот сама Мия оказалась обычной серой мышью, каких вокруг просто тысячи. Я даже ощутил укол разочарования. Взгляду совсем не за что было зацепиться: темно-русые волосы, собранные в хвостик, нос картошкой, невразумительного цвета глаза. Из достоинств у девушки, кажется, была лишь стройная фигурка. Впрочем, и она терялась за уродским, в цветочек, сарафаном.

М-да, похоже, в Сочи напряженка с девушками. В Москве Матвей в жизни бы не опустился до такой деревенщины.

Не люблю шопинг. Каждый раз тяну до последнего, но не иду в магазин. Папа ругается, говорит, что нужно уделять больше внимания внешнему виду – я же с людьми работаю. Ха-ха. Сам-то он не слишком жалует ни людей, ни магазины, но мне давать советы, конечно, горазд.

На днях прицепился как клещ: «Мия, ты же у меня красотка, почему ты не хочешь это подчеркнуть?». И не объяснить ему, что я до печенок ненавижу бесконечные примерки. Если бы не Настя, вызвавшаяся помочь мне обновить гардероб, я бы все лето ходила в старом сарафане. Да-да!

Настя – спец по шопингу. Ей достаточно лишь мельком взглянуть на платье, чтобы понять, пойдет оно мне или нет. Я так не умею и, наверное, уже не научусь. Отчасти это даже странно. И я, и Настя вроде занимаемся одни делом – учим детей рисовать, но она словно пришпилена к реальности, а я вечно где-то витаю. Мне ведь не только с одеждой тяжело, с мебелью я тоже не дружу. Вечно врезаюсь в столы и ушибаю мизинцы об тумбочки. Папа утверждает, что по моим синякам можно определить, что вокруг и с какими углами. Но мебель – это все же ерунда. А вот одежда…