Святослав Коровин - Proнежность. Роман не о любви

Ира за два часа написала небольшой рассказ. Впервые в жизни она писала не на заданную тему, а просто, просто о чем-то. Рассказ был про маленькую девочку, которая, что бы не бояться одной ночью дома, всю ночь беседовала с мягкой игрушкой…

Ира отдала рассказ учительнице, а та настолько впечатлилась им, что показала его подруге, преподававшей на журфаке, а та, в свою очередь, поспособствовала его публикации в университетском журнале.

Для Иры это была нежданная победа. Она совершенно не отнеслась серьезно к своей писанине, однако подруга Надежды Александровны посоветовала ей поступать на журфак: «Мало кто умеет действительно захватывающе писать, редко такое встречается у молодежи…».

Мама ничего не знала об этой истории, и когда Ира подала документы, долго удивлялась, что ее дочь понесло в эту область. А Ира все больше увлекалась этой темой, журналистика стала жизнью, вернее тем, что окончательно и бесповоротно изменило ее жизнь, окрасив ее необычными цветами и придав фантастический вкус…

Луч солнца скользнул по Ириному лицу и угодил прямо в глаз. Ира чихнула и проснулась…

Ира улыбнулась. Все-таки, как здорово просыпаться дома, когда тебя окружают родные стены.

События прошедшего вечера и ночи казались какими-то уж совсем давними. Так часто бывает, когда что-то происходит из ряда вон выходящее, что-то не из твоей жизни.

Она взяла со стола мобильник, посмотрела время: почти полдень. Что ж, надо напечатать интервью и к четырем ехать в редакцию. Хорошо, что сегодня в университете не было занятий, а то бы она совсем ничего не успела.

Спустив ноги на ковер, Ира нашарила тапки. Смешные тапки в виде двух голубых кроликов с розовыми носами и огромными глазищами.

Ира любила мягкие игрушки, мягкие тапки и мягкие голоса. Такие, как, например, у…. Как же звали водителя такси? Она наморщила лоб, вспоминая. Отлично, хороший, видимо, журналист получиться из Иры – забыла имя своего спасителя.

Ну и ладно…

Ира встала с кровати и, накинув халат, вышла из комнаты.

Судя по звукам, мама была на кухне. Тихо бубнил телевизор, слышалось бряцание посуды.

Проходя мимо зеркала в коридоре, Ира поправила волосы и свернула на кухню.

– Доброе утро, мам!

– Доброе, гулена, – ее мама улыбнулась, и Ире так тепло стало. Все-таки, мамина улыбка – это очень радостно.

Пусть всегда будет небо, пусть всегда будет солнце…

Ира села на диванчик в углу комнаты и, взяв с подоконника пачку сигарет и зажигалку, закурила.

– Ты бы хоть конфетку съела какую-нибудь, или кофе попила, а то на пустой желудок куришь…

– Мама, не ворчи.

– Ворчи, не ворчи, скажи спасибо, что вообще курить тебе разрешаю.

– Спасибо мама, – съязвила Ира.

Ольга Павловна была хорошей женщиной. Несмотря на то, что ей перевалило за сорок, она не обабилась, и продолжала оставаться потрясающе красивой: высокая, стройная, натуральная блондинка, только подкрашивающая седину…

В молодости она ездила с музыкантами одной группы по городам, пока не встретила Олега, ставшего ее мужем и вырвавшего ее из круговорота рокерской жизни. Мама не любила рассказывать о том времени. Ира подозревала, что там все было не так романтично, как кажется на первый взгляд, но, с другой стороны, какая разница, что было в прошлом, ведь сейчас все совсем не так.

Ирина мама работала директором небольшой страховой фирмы, периодически выступала по телевизору во всяких юридических программах, отчего слыла в районе местной знаменитостью.

После развода с отцом Иры, она какое-то время встречалась с одним подполковником. А потом вдруг пришла от него ночью, зареванная и с синяком. Сказала, что о дверь стукнулась. И сказала, что теперь нет у нее этого самого подполковника. Вернее, ее у него нет.

Подполковник периодически приезжал, звонил в дверь, но мама его не пускала. Он оставлял букет цветов, вставив его в дверную ручку, и уходил, чтобы снова придти через пару дней.

Ходил он до тех пор, пока с ним не поговорил Ирин папа, случайно оказавшийся в гостях, когда Подполковник пришел снова. Разговор был короткий, но он отстал. Окончательно.

После этого мама никого не подпускала к себе близко, хотя поклонников у нее было, хоть отбавляй.

– Ира, вот чего ты язвишь, я чего, не дело говорю, что ли?

– Мамуля, ну ты, как всегда, права…

Ира затушила сигарету в пепельнице и нажала на кнопку кофеварки. Агрегат пошумел, потрещал и, чавкнув, наполнил Ирину кружку ароматной бодрящей жидкостью.

– Мам, ты будешь?

Ольга Павловна отошла от раковины и села на табурет у стола:

– Давай, с удовольствием, хотя я уже попила, но, учитывая, что встаю я рано, думаю ничего страшного не случиться, если я выпью еще.

Мама достала сигарету и щелкнула зажигалкой.

Ира поставила перед ней кружку с кофе и, сев на свое место, потянулась за сигаретой.

– Э-э-э, – отстранила Ольга Павловна ее руку, – у тебя в пепельнице больше половины еще осталось.

– Мама, ты чего, я не курю бычки, – удивилась Ира.

– Да шучу я, шучу. Погода сегодня хорошая. Тепло. Оттепель. Неужели весна придет…

– Да должна… Мам, я сегодня в редакцию к четырем поеду, а потом, может быть, к Димке на ночь поеду.

– Езжай. – А что могла еще сказать ей мама. Ира была не маленькой девочкой, а вполне самостоятельным человеком. Ольга Павловна старалась ничего не запрещать ей. Ну, в разумных приделах, конечно.

Ира до сих пор помнит, какую взбучку ей она устроила, когда случайно увидела на столе пакетик с «травкой». Ира даже не пыталась как-то оправдаться, ведь ее мама не дура, чтобы поверить в байки типа, что это не ее, что это она нашла, что это… – Ты что, начальник, не серчай, какая трава? какая трава? Я вообще не знаю, что такое трава, а это, это, это – зеленый чай!

Мама знала обо всех ее амурных приключениях, ну, за исключением совсем уж случайных связей. Когда первый парень ее бросил, она долго плакала на мамином плече и говорила, что она глупая, что это не обдуманно было, что это…. А мама ей просто сказала, что рано или поздно это должно было случиться, и что ей нет смысла себя обвинять, мол, это не средние века, где до первой ночи девушки хранили невинность.

– Как, кстати, твое интервью с твоим кумиром прошло?

– Нормально, – коротко ответила Ира.

– Что-то не так случилось?

Ольга Павловна знала, что ответ в одно слово – это попытка спрятать свое настоящее отношение к случившемуся…

– Да, знаешь… – Ира сделала паузу и глотнула кофе. Потом затянулась сигаретой, – Знаешь, мне как-то говорил преподаватель, что, если нравиться музыка, то не стоит знакомиться с музыкантом…

– Разочаровалась?

– Ну, да. Есть чуточку. Какой-то великовозрастный дядька, корчащий из себя юношу. Задор в глазах есть, но, присмотришься, и поймешь, что это просто эффект от дорогих контактных линз.