Злата Прага - Анклав. Танцующая в лабиринте

***

На столе перед двумя мужчинами стояли блюдца с оливками и нарезанным и посыпанным сахаром лимоном, тарелочки с сыром и колбаской, вазочка с лечо и вазочка с маринованными огурчиками, миска с дымящимися пельменями, плетёнка с хлебом, графин с водкой и отдельно на краю стола – доска с нарезанным горкой салом с толстой мясной прослойкой.

– За здоровье! – поднял тост Зодчий.

– Сколько тебя учить, Миша, за здоровье яд не пьют!

– Ты меня уважаешь?

– А, чтоб тебя, медведь чёртов, бурбон, медный лоб, мужик! За здоровье!

– Вот так-то, Моня! Будем!

Они чокнулись и выпили, закусив один салом, другой огурчиком, и тут же подцепив вилками по пельменю.

– Давай сразу по второй, а то я от стресса чуть не помер, увидев тебя с коляской, да ещё с двумя мальцами внутри, – предложил Михаил Иванович.

– Давай, – усмехнулся Моисей Израилевич, – а представь, как я чуть не помер, когда они вопить начали хором от твоего звонка в дверь, а я не знал, куда бежать!

– Как ты вообще на такое подписался, Моня?

– Да говорю же, эта девчонка просто мне их сунула в руки и сбежала! Ну, не выставлять же их за дверь? Хорошо, хоть ты помог мне снова их укачать.

– Да уж, сто лет не держал на руках младенцев, – вздохнул Михаил Иванович.

– Ну, ты-то ещё подержишь! Настя ещё тебе нарожает внуков. Это мои мальчики уже не воскреснут, – вздохнул Моисей Израилевич.

– Настя нарожает! Где её только искать, эту Настю! Э-эх! Зачем я тогда погорячился! Накричал на дочь, наговорил ерунды какой-то, а она трубку бросила!

– Так больше не звонила?

– Нет. Сам виноват, дурак старый! Она позвонила сказать, что жива, что устроилась как-то, а я её оскорбил. Вот она испугалась и обиделась, и не звонит.

– Ну, что дурак, это верно, но если ты старый, то я тогда кто?

– Артефакт! – хохотнул Зодчий, – ископаемое!

Главный Распорядитель с прищуром кивнул.

– Точно. Так что у тебя за дело, Миша?

– Дело у нас теперь одно, на всех общее, Моня.

– «Лабиринт»?

– Верно. Я вот тут подумал, раз мы вокруг аэропорта крепость возводим, весь «Ножик» в лабиринт превращаем, так чего мы будем в старый офис мотаться? Может мы его перенесём?

– В клуб? – догадался Главный Распорядитель, – сдурел, Миша?

– Фи, Моня, что за моветон? Сдурел! Не сдурел я! И это не клуб, это спортивно-развлекательный комплекс. И я в нём заложил офисную зону с отдельным входом и парковкой, почти изолированную от клубной зоны.

– Почти? – насторожился старик.

– Ну, если вдруг чего, из офисной зоны есть два пути эвакуации, официальный и короткий, как раз через клуб. Есть ещё подземный.

– Ой, вот не надо нам твоих « вдруг чего »!

– Не надо, конечно, но моя задача предусмотреть всё.

– Значит, сделал.

– Угу!

– Ну и предложи ему.

– Не, я не могу. Кто я такой?

– Ты Зодчий.

– А ты Главный Распорядитель. Короче, это в твоей компетенции, ты и предложи. А мне вот ещё помощница нужна.

– Кто – что тебе нужна? – изумился Моисей Израилевич.

– Помощница, – буркнул Зодчий, давясь от смущения.

– Э-э, помощница по дому? Или в конторе?

– Везде, – отведя глаза, шепнул Михаил Иванович.

Несколько секунд они помолчали.

– Извини, что переспрашиваю, Миша, я просто хочу уточнить. Раньше у тебя не было проблем найти себе женщину.

– У меня и сейчас нет проблем найти бабу, – взвился Зодчий, – но мне нужна не просто баба, а баба с головой. У меня в бумагах бардак, на полках бардак, в компьютерах бардак и с одеждой бардак. Вчера смотрю – в смете ошибки, хоть и мелочь, но раньше таких не было, а сегодня в рубашке наизнанку приехал в офис.

– Да, Мишаня, стареешь. Что ж, бывает. Ну, а возраст какой предпочтителен для твоей запасной головы?

– Ну, мне полтинник, так что ей может быть вполовину меньше.

– Эк, махнул!

– Ну, тридцать.

– Не льсти себе так уж, – усмехнулся Моисей Израилевич, но, увидев мрачную тучу на лице друга, сменил тон, – ладно, Миша, в принципе я тебя понял. Лично просмотрю все личные дела на фирме и кого-нибудь подберу, а нет – найду новенькую сотрудницу. Как мы с тобой её должность определим? Секретарь? Сметчица? Может, помощник архитектора?

– Ага, ты мне ещё геодезиста найди! Плевать мне, как её будут называть! Главное, чтобы была согласна работать в конторе и…

– И дома. Я понял. Выпьем? За умных баб?

– Лучше за дур. С ними проще и теплее.

– Глупый ты человек, Миша, да и вообще глупый мужик, бурбон.

– Ты прямо кладезь премудростей! Прямо как торт «Мудрый еврей», в котором чёрт-те что понапихано, а всё одно с него проносит!

– Ладно, не заводись. Кофе будешь?

– Я не за рулём, Моня. Давай ещё по водочке и я поеду.

– Ну, давай, Мишаня…

***

Нинка услышала вопли ещё с площадки и сразу позвонила в дверь к старому еврею, который жил тут сколько она себя помнила.

– Вернулась, мамаша бестолковая? Это называется « за часок обернусь »?

– Простите, дядя Моисей! А я вам тортик купила! Держите! Представляете, папу на стройку аэропорта взяли! Спасибо Вам огромное! О, горлопанчики мои золотые! Ну, всё, всё, сейчас кушать пойдём, домой пойдём, сухие памперсы найдём, – приговаривала Нина, выкатывая коляску с вопящими малышами из гостиной старого еврея, – до свидания, дядя Моисей, ещё раз спасибо.

Он закрыл за ней дверь и обернулся к другу.

– Дядя Моисей? – Зодчий иронично приподнял бровь, затем взял у друга из рук коробку с тортом, прочитал этикетку и захохотал.

Моисей Израилевич сам взглянул на этикетку и тоже рассмеялся. Торт назывался «Мудрый еврей»…

***

На лестничной площадке, пока Нинка рылась в сумочке в поисках ключей, вдруг появились дед Василий с молодым сутулым мужиком в мокрых от снега ватниках и грязных сапогах.

– О, Нинка! Ты только вернулась что ли? А где была-то?

– Да за тортом заскочила для Моисея Израилевича, а ещё в аптеку за плантексом для маленьких.

– Дай я, – оттёр отец её от двери, доставая свой ключ, – познакомьтесь пока, Виктор, напарник мой новый, вот зашёл познакомиться, да я ему ключ разводной отдам, а то слесаря обнаглели совсем, – и Василий, ворча, скрылся в квартире.

– Ты же говорила про одного сына, – тихо сказал Виктор, глянув в коляску.

– А если я скажу, что в доме ещё третий ждёт, сбежишь без разводного ключа? – подбоченилась Нинка.

– От таких не сбегают, к таким прибегают, – тихо сказал Виктор, приобнимая её за талию.

– Руки, – пригрозила Нинка, отталкивая его и закатывая в квартиру коляску.

– А чё руки, Нин? Руки у меня окромя всего прочего золотые, я всё могу по дому, слышь!

Дверь за ними только закрылась, как на площадку поднялись Натали и Владимир.

– Спасибо, что проводили. Не нужно было. До свидания, – сказала она.

– Не пригласишь на чашечку кофе? – подмигнул он.