Екатерина Жукова - Письма себе, или разорванная связь

Я уже не надеялась услышать ответ, когда он очень тихо заговорил:

– Мы поссорились. Я остался в кабинете, а она, хлопнув дверью, ушла. Я думал, что она пошла в спальню, но ошибся. Лариса взяла мою машину. Охрана выпустила ее за ворота, предполагая, что это я выезжаю. Я смог найти ее только спустя двадцать семь часов. Ее изнасиловали и убили. Алла, иди к себе в комнату! Из дома не ногой!

Ледяной холод пробежал по спине. Кажется, мне нечем дышать! Отец не повернулся, но по его интонации было четко понятно – разговор закончен. Да и я больше не могла произнести ни слова. Перед глазами все поплыло. Я с трудом поднялась по ступеням. Не помню, как дошла до комнаты. Дальше – пустота!

Иногда надежда может быть пыткой, от которой ты постепенно сходишь с ума.

Следующие два дня я не выходила из своей спальни. Я просыпалась и снова засыпала. Не было сил даже встать с кровати.

Несколько раз ко мне приходила помощница по дому, уговаривала поесть. Я не смогла. Даже говорить с ней не стала. Наринэ работает в нашей семье с тех пор, как поженились родители. Она армянка. Недавно ей исполнилось сорок пять. Она очень красивая, ухоженная женщина. Ее муж тоже работал в нашем доме. Два года назад он умер. Детей у них не было. Наринэ всегда обо мне заботилась. Я доверяю ей, хорошо к ней отношусь, но после разговора с отцом мне нужно было время прийти в себя, и общение даже с ней было в тягость. Думаю, Наринэ знала, как на самом деле умерла мама, просто молчала. Она очень исполнительная женщина, всегда выполняет все поручения отца. Наринэ совсем немногословна. В ее глазах живет грусть, и ее сердце очень доброе. Наринэ умеет видеть то, что простым людям не под силу. И еще она всегда знает то, что будет. Только она не спешит хвастать своими способностями, лишь иногда намекая на события, что ожидают впереди. Не знаю, как она это делает, но уж если она что–то и скажет, то так оно и происходит. Порой я спрашиваю ее, когда закончится мое заточение? Она отвечает:

– Надо ждать.

Лаконично. Сколько ждать? И чего именно? Ждать, когда умрет отец? На эти вопросы она не отвечает. Но я знаю, что она знает ответ. По ее взгляду понятно. Наринэ особенная женщина, но она скромна в своих высказываниях. Иногда это немного раздражает – хочется знать будущее.

Отец тоже ко мне заходил, что-то говорил. Я не помню, что именно. Со мной случился полный ступор!

На третий день отец снова пришел. Он сел в кресло напротив моей кровати.

– Чего ты добиваешься?

Он старался быть спокойным, но я понимала, что его злит мое поведение.

Мне нечего было ему сказать. Думаю, отцу все же не стоило быть со мной столь откровенным. Теперь я это понимаю.

– Я задал вопрос!

– Ничего, – я ответила тихо, продолжая смотреть в одну точку на ковре.

– Ничего – это пустое место. Я хочу, чтобы ты привела себя в порядок и спустилась к завтраку. Жду тебя за столом. Будь добра сделай одолжение.

Отец встал и вышел из комнаты.

Я сделала, как он велел. Как бы я не сопротивлялась, но в результате все равно делаю так, как он скажет. Мать тоже делала!

За столом мы не говорили. После завтрака отец ушел к себе в кабинет, а я поднялась переодеться в купальник.

Когда я спускалась по лестнице, то услышала как отец говорил по телефону:

– Ты можешь приехать с ним. Нет, он не помешает. Позже объясню, не по телефону.

Я тихо спустилась и прошла к бассейну. Отец меня не заметил.

У меня даже не было сил плавать. Состояние, когда тебе не хочется больше ничего. Я просто сидела на лежаке и смотрела на воду. То чувство, когда ты понимаешь, что, кажется, начинаешь сходить с ума от тоски и одиночества.

Приблизительно часа через два ко мне подошел отец.

– Оденься. На обед будут гости.

– Что за гости?

– Коля приедет.

– То же мне гости. Я не буду с вами обедать.

Сегодня я не была настроена с кем либо общаться. Дядя Коля – мой крестный, друг отца и, по совместительству, его преданный пес. Предполагаю, что ради отца он сделает все что угодно.

– Я так не думаю, – отец развернулся и направился к дому, снова дав мне понять, кто в доме хозяин. Неожиданно на ходу он произнес: – Кстати, Коля будет со своим племянником.

– Не поняла?!

– Иди, оденься, за столом увидишь.

Отец ушел в дом. Я же пребывала в некоем замешательстве. Не знала, что у дяди Коли есть племянник. Слышала, что у него есть сестра, но она живет за границей. Возможно это ее сын? Иногда я думаю, почему такой мужчина, как дядя Коля, по ту сторону закона? Глядя в его мудрые глаза, никогда не подумаешь, на что на самом деле он способен, хотя я толком этого и не знаю. Пока я не узнала, чем они с отцом занимаются, я очень хорошо к нему относилась. Сейчас я не знаю, как к нему отношусь? Испытываю довольно смешанные чувства. Сколько себя помню, дядя Коля всегда был вхож в наш дом. Он вдовец. У него есть сын Артур. Ему около тридцати. Артур очень мрачный и неприятный тип. Он тоже работает с отцом. Я стараюсь его избегать. Не знаю почему, но с самого детства терпеть его не могла. Он всегда на меня пялился, но никогда, ни о чем особо со мной не говорил. Артур молчун по натуре, но очень вспыльчивый. Он сидел в тюрьме. Там и приобрел мерзкий шрам на правой щеке. От него веет опасностью и жестокостью. В двадцать лет он попал в тюрьму, но отсидел, кажется, около года. Мой отец держит его при себе, так что периодически мы все же видимся. Хотя внешне Артур и похож на своего отца – высокий, крепкого атлетического телосложения, с карими глазами, но характер у него совсем другой. Когда общаешься с дядей Колей, то не понимаешь, что он делает в криминальном мире, для Артура же там самое место. Он будто демон в человеческом обличии. Хотя я не видела его в деле, но не сложно предположить, что грязную работу он выполняет с легкостью. Не удивлюсь, если он даже получает от этого удовольствие. Наверное, он даже не считает, что марает свои руки. Его душа такая же черная, как и душа моего отца. Они словно из одного ада вышли.

Я не стала переодеваться, накинула прозрачную накидку на купальник и пошла в гостиную. Я знала, что отец не одобрит мой внешний вид, тем более что у нас гости. Однозначно появляться за столом в купальнике – бикини, едва прикрытым тонким шелком – неприлично. Только мне уже плевать. Что еще он может со мной сделать?! С каждым днем я все сильнее погружаюсь в то состояние, в котором мне становится все равно, что со мной будет.

Войдя в гостиную, я сразу же привлекла внимание мужчин, уже сидящих за накрытым столом. Одного из них я видела впервые – симпатичный брюнет, на лице легкая небритость, на подбородке небольшая ямочка. По возрасту думаю ближе к тридцати. Он был в белой рубашке, а на левой руке красовались крупные дорогие часы. В целом мужчина приятный, но я взглянула на него лишь мельком и даже не поздоровалась.