Инна Набокова - Только шоколад

Атмосфера этого кафе располагала меня к спокойствию. Пока я ждала свой обед, мои мысли были заняты поиском новых идей. Если заимствовать что-то из этого кафе было как минимум глупо, потому что мы находимся рядом, значит нужно забраться дальше и посмотреть чем привлекают гостей другие заведения общепита. Поэтому я пришла к выводу, что в следующий раз прогуляюсь к другому кафе. Потом к следующему, и так далее пока не составлю полное впечатление о том, какие фишки используются в деле оптимизации.

– У вас уже приняли заказ?

Я вздрогнула. Передо мной стояла женщина средних лет, худощавого телосложения с аккуратно уложенными темными волосами. Я поразилась насколько тонкими были ее руки, в которых она сжимала меню. Однако на безымянном пальце красовалось бриллиантовое кольцо, а на шее переливалась тонкая длинная нить-подвеска с таким же сверкающим кулоном.

Она улыбалась какой-то немного нервной улыбкой, будто я не иначе, чем инспектор мишлен, и она отчаянно желает угодить мне. Я поспешила ее заверить, что все в порядке, мой заказ скоро принесут.

– Приятного вечера! – Женщина забрала меню с моего столика и поспешно скрылась.

Я еще несколько секунд смотрела ей в след. Но мои мысли по крупинкам вернулись обратно и, собравшись во единое целое, снова принялись роиться в голове.

Запеканку принесли через семь минут. Я наслаждалась каждым кусочком. Смаковала этот нежный сливочный вкус. Попутно вглядываясь сквозь темное стекло на наше кафе. Видела как Анна дважды выходила на перекур и вечно ссорилась с кем-то по телефону. Лия попрощалась с ней, выходя из кафе и присаживаясь в такси. Завтра у нее выходной, а Анна работает сейчас за двоих, чтобы срочно накопить на оплату квартиры, иначе через неделю ей придется ночевать в палатке у берега реки Ди, как пошутила Лия.

Затем Анна потушила окурок о край урны и брезгливо бросила его внутрь. Выключила телефон, сунула в карман передника и открыла входную дверь, чуть не сбив ею выходящего Антонио. Я немного опешила от того, что с трудом узнала в этом мужчине того самого шефа, который не подпускает к себе ни единой души, одним только видом давая понять, что за последствия нарушения его личного пространства, он ответственности не несет. Антонио был уже не в поварском кителе, а в черной рубашке с подкатанными по локоть рукавами. Серые джинсы и кроссовки выдавали в нем еще совсем юношескую натуру. Он видимо из тех, кто не принимает растущие цифры в паспорте, а доверяет возрасту своей души.

И тут я поймала себя на мысли, что пялюсь на Антонио! С улыбкой на лице! На Антонио? Этот парень не сказал мне ни одного хорошего слова за два месяца, пока я здесь работаю. Пора притормозить. Я отвела взгляд от окна и поковыряла кусочек курицы, вазюкая им в соусе.

Но когда через несколько секунд снова подняла глаза, Антонио уже нигде не было.

*************************************************************************

Я вернулась домой немного позже обычного и застала Питера среди стопок ветхих газет. Он старательно складывал их, перевязывая бечевкой.

– Так кем, говоришь, ты работаешь? – Пошутила я.

– Ха-ха. – Устало протянул Питер, завязывая над газетами свой любимы «пиратский узел», который откуда-то научился искусно завязывать еще в детстве.

– А я теперь в должности управляющего. Ненадолго. Пока хозяйка в отъезде. Поэтому буду уходить намного раньше, возвращаться позже.

Я открыла холодильник и достала бутылку молока. Заправила кофеварку, не забыв добавить щепотку соли к молотому кофе, потому что она придает нежность напитку и избавляет его от кислинки, которая мне никогда не нравилась. Затем взбила молоко и влила его в кофе. Питер наконец закончил разбирать корреспонденцию и шумно выдохнул.

– Чуть не забыл! У меня есть новости! – Он оживился.

Я села на стул, подогнув ноги, держа в руках чашку кофе и, подложив под локоть мягкую подушку. Я всегда так делала, хоть все вокруг, включая Питера, считали это странным.

– Какие новости?

– Фамилия Гончаров тебе о чем-нибудь говорит? – Питер хитро прищурился.

У меня бешено заколотилось сердце. Мы с Питом не раз подслушивали разговоры взрослых на улице. Гончаров даже собственной персоной приезжал к нам. Я запомнила его, как упитанного мужчину лет сорока пяти с очень грозным взглядом, практически совсем отсутствующими волосами на голове и родинкой в уголке левого глаза.

Я совсем забыла про него! Когда я взяла бумаги из больницы о том, что у мамы была амнезия, совершенно не вспомнила, что можно было просто поговорить с Гончаровым.

Но если местонахождение мамы мне уже известно, зачем мне он нужен? Моя главная проблема- это неспособность собраться духом и просто поговорить с ней в один прекрасный день. Иначе это будет продолжаться вечно.

Но ведь Питеру я, разумеется не сказала, что работаю у мамы. Теперь брат будет отчаянно пытаться найти ее. Хорошо. Главное я смогу, если вдруг что, скорректировать его поиски, направив мысли в нужное русло. Придется подыграть.

– Помню. Это тот следователь. – Я кивнула и отпила глоток обжигающего напитка.

– Более того, я уже достал его номер телефона и связался с ним. Угадай где он сейчас проживает? – Питер хмыкнул, давая понять, что вопрос риторический. – Завтра у нас встреча!

Состав:

–Куриные бедра без кости 800г

–Мускатная тыква 500г

–Молоко 600мл

–Масло сливочное 150г

–Мука 3ст.л.

–Мускатный орех на кончике ножа

–Твердый сыр 250-300г

Приготовление:

Куриные бедра отварить в подсоленной воде. Остудить и разобрать на кусочки. Тыкву нарезать тонкими слайсами.

Приготовить соус бешамель: в сотейнике растопить сливочное масло, добавить муку и, быстро перемешивая, соединить ее с маслом. Влить небольшую порцию молока и тщательно развести в нем масляно-мучную смесь. Затем влить оставшееся молоко и перемешать. Добавить мускатный орех и готовить соус на среднем огне до загустения, все время перемешивая.

Натереть сыр. В идеале «российский» или любой другой соленый сыр. Собирать запеканку слоями:

–на дно формы немного соуса.

–тыквенные слайсы

–курица

–соус

–сыр

–соус

–тыква

–курица

–соус

–сыр

–тыква

–оставшийся соус и сыр.

Запекать при температуре 190 градусов 40минут.

Если я приемный сын, это не значит, что судьба матери, точнее женщины, которая несколько лет исправно исполняла ее роль, мне безразлична. Напротив, о том, что Мария Дилетова мне не родная мать, я знал всегда. От меня никогда не скрывался этот факт. И, признаюсь честно, мое детство было неплохим. О биологической матери я вспоминал каждый свой день рождения и благополучно забывал о ней на следующее же утро. У меня было огромное желание найти ее, спросить почему она оставила меня, подкинула в другую семью, как ненужного щенка. Но теперь я избавился от этого желания. Почти. Гораздо правильней в моей ситуации будет разыскать приемную мать и разобраться в этом деле, потому что у меня было странное ощущение, преследовавшее меня все время, что она вовсе не бросила нас, а что-то все-таки произошло.