Святослав - Боги с Родины… После – вчера Нибиру. С Нибиру аннунаки. 3 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант

Мать плачет и тебя жалеет. – Остался, без квартиры. Те – сволочи, нас выписали. Теперь, мы без прописки.

Расстроился Григорий сильно за родных – отца и мать. Родили – те, как-никак. За их судьбу – на склоне лет, переживая, вначале не подумал – куда ему, освободившись – возвращаться? Но вскоре, и об этом думать стал, и ещё больше закручинился.

Видно отец письмо и бабушке писал. Вскоре пришло письмо ему из Прасковеевки, в котором бабушка звала – приехать жить к себе. Но, при условии, – что будет Гриша, вести себя – прилежно и, положительно – со всех сторон, ей – старой, необременительно; работать, не будет пить, и продолжать учиться, быть может, и, со временем – там женится.

– Отцу и матери, не разрешила приезжать. Родители рассказывали, за день, как повязали его – менты на шухере – рядом с деревней – Прасковеевка, где бабушка жила, какой-то орнитолог – олигарх крутой – дворец стал строить.

Там, охраняет стройку – КГБ…, словно- тот их…

Пьяниц всех, сразу – из деревни «попросили», не очень вежливо и, пригрозили – в деревне всем, если появится, случайно – элемент неуважаемый, всех ставить на учёт фиксированный – в отделении их психлечебницы; приедем сразу – для проверки.

Наказан уголовно – Гриша по малолетке, в первый раз. – Поэтому, возможно, разрешили – приехать к бабушке родной, после «звонка» [1]. 1 1 [1] Окончания срока. Отправился к ней – благодарным, что не забыла внука, и приютила у себя. Бездомного.

Фото дворца-усадьбы под Праскеевкой. Copyright © 2007—2015 Trinixy.ru

Откинувшись с азовской малолетки, ехал – с решением, ей помогать на старости. Он радовался даже малости – крыше над головой и, что о нём заботясь, бабушка – жить в дом свой пригласила, не бросила на улице, откуда – не найдя суму, «идут» сидельцы вновь в тюрьму.

Не дождалась немного – она внучонка, перед приездом Гришы, померла! От радости или от беспокойства? Об этом не рассказывала.

– Как подгадала бабка! Чтобы в последний путь её сопроводил, на кладбище, в душе Григорий возмущался – пригласила. Но делать нечего, ведь он остался – наследником имения её, по завещанию: дома – сто два и три десятых метра, земли двенадцать соток, колодца – во дворе заброшенного; двадцать две утки хаки-кемпбелл, четыре селезня, гусынь кубанских – двадцать, четыре курицы, петух, и два гуся, коза и собачонка – «Малица».

Кроме того – сберкнижка, с которой деньги снять, ему нельзя – полгода, пока не узаконится наследство.

Совершеннолетие Григорий не справлял, в деревне не было друзей, да и пришлось оно – в период траура по бабушке родной.

И что с того, что он её не видел раньше – никогда. От матери, хорошего, немало слышал о бабуле и, вспоминал – о ней на зоне, изредка. И в подтверждение к тому – его ведь позвала, когда узнала из письма отца, что возвращаться с малолетки – Грише некуда.

Располагался дом у склона,

У самого плетня родник открылся, при жизни бабушки Григория – внезапно.

Воду давал в бассейн для птицы, полива огорода, приготовлений пищи – для себя, козы и птицы с собачкой Малицей.

Соседи, рядом живущие, из родника – водицу так же брали. Еду, только на ней готовили. Колодцы – для полива огородов, сада лишь использовали.

Вставать с рассветом – слишком рано для него, как он считал, но понимал – необходимо живность покормить, козу доить. И он вставал, сначала недовольно, потом стало привычно.

Как, чем кормить – лишь понаслышке знал. Пришлось к соседке за советом обращаться, для обучения ремёслам разным, не только этому. И, кой -чему ещё.

Соседка добрая была – недорого с Гриши брала, жила одна – без мужа. Что знала, рассказала – всё, и помогала. Когда просил, всегда давала – советы дельные, Дуняша. Не отказывала.

Был грех, случайно – небольшой, однажды. – Вина напился.

Очень жалела – сосед ей, не по возрасту – старше была, на десять лет. Но, всё одно, как получалось – привечала. И участковому пообещала, что если вдруг малец сорвётся, начнёт употреблять спиртное, гулять, и не работать…, как истинная патриотка родного края, о всех проступках – им свершённых, мгновенно сообщит, с подмеченными фактами – подробно и, без жалости, по явной справедливости.

С козою, Гриша быстро подружился, доить её было легко. Варить сыр вкусный научился – из молока отжатого. Сыворотку, отходы пищи, добавил птице – к рациону, с гущей – собаке.

Малица – псина дворовая, лакала с радостью, виляя – хвостиком от удовольствия.

Утки давали ежедневно одиннадцать яиц, а гуси – шесть. Семнадцать – вместе.

Григорий, был – не в состоянии, их столько скушать. Соседка подсказала – ты яйца, с сыром – продавай, чтобы не пропадали. Найдётся покупатель.

Пусть, и не расхватали. – Какая-никакая – в дом копейка и, упрекать не станут, что не работаешь в артели. – Ведёшь домашнее хозяйство, на хлеб так – зарабатываешь. Тем более – водку не пьёшь.

Вино сухое у меня берёшь – в обмен на яйца, сыр, но, кто об этом знает, тем более – со мной его и приговариваешь.

А чтобы не стоять на рынке, он яйца, сыр, сдавал – другой соседке, дешевле вдвое. Зато на рынке время не терял – не торговал, за место не оплачивал и, мирно жил с соседками обоими. – Довольно дружны Были, что им завидовали.

Прошло немного времени, казалось, жил здесь Гриша – с детства (в другой, возможно – жизни), к дому привык, словно к родному. Нравился воздух чистый, вокруг горы. Поверх – огромные просторы. Лес смешанный: кедры и сосны, ясень, дуб и липы.

Но на душе – легко было, не часто. Родителей потерянных – пока тянул срок в зоне подростковой, нередко вспоминал с душевной болью. А здесь живя, их помнил – постоянно.

Любил он их – таких никчёмных. Хотел бы видеть их – весёлыми, знать – живы ли, на свалке гадкой или «ушли», и похоронены в канаве, без знака номерного, как собаки.

– Тебе сам бог велел – уток, гусей выращивать, советовала Дуня по-соседски. Родник – у дома рядом, таскать для птицы воду – в бассейн не нужно, вёдрами; плюс за плетнём склон в гору – травой поросший, а слева – поле, для живности корм всесезонный. Зимой – морозы, снег – бывают редко. Можно – не утеплять особо; пройдёшь по стенкам – плёнкой. Будет – достаточно.

Немного комбикорма купишь, мешков пятнадцать-двадцать, травы подкосишь – еды на зиму хватит для бессловесных тварей. Много – им не нужно.

И зиму быстротечную, не беспокоясь о подопечных, сам не заметишь – проживёшь, почти беспечно.

И те, довольны будут – не брошены и не голодные и ты, с сыром и яйцами. Сытый и, мной ухоженный.

Собрав немного денег, решил в Ростов Григорий съездить, следы родителей на свалке отыскать.