Ника Энкин - Записки эмигрантки 2

Во время второго акта Роберт вдруг взял меня за руку. Как электрический разряд прошел по мне – не от страсти, нет. Немного потерпев, я мягко высвободила свою руку. Мучение, да и только!

Концерт закончился поздно. На улице было морозно, а машину я припарковала достаточно далеко.

• Ника, мнье так не хочется расставаться с тобой сейчас. После такого вечера. Давай зайдем куда-нибудь, перекусим, пообщаемся… Или хотя бы просто выпьем по бокалу вина.

• Уже поздно, Роберт!

• Пожалуйста, я прошу тебья. Куда тебье торопиться сейчас? Всие равно приедешь и льяжешь спать. Вот смотри, суши-ресторан. Давай зайдем!

• Ну давай! – не устояла я.

Мне было жалко его – хотя жалость не хорошее чувство. Нос Роберта от холода приобрел бордовый оттенок, тоненькая курточка, в которой он приехал, абсолютно не соответствовала морозной погоде. Впрочем, во Флориде всегда тепло и, наверное, эта легкая куртка – единственное, что у него есть теплое. Собачий, на все готовый, взгляд. Лишний час погоды не сделает, а Максиму я все равно не обещала приехать.

В ресторане Роберт сел рядом со мной и пытался приобнять меня. Суши были отменными, саке горячим и время прошло незаметно быстро. Роберт развеселился после выпитого и стал рассказывать какие-то истории из жизни. Я же слушала его в-пол-уха и только думала, как бы упасть в объятия Максима.

• Во сколько ты приедьешь завтра? – спросил Роберт. – Ты обьещала пораньше.

• Проснусь, выпью кофе и поеду, – сказал я.

• Это во сколько?– уточнил он.

• Ну, часам к двум.

• Ты только просньешься? – удивленные глаза.

• Я поздно встаю – это мой режим. Я ведь не работаю. Всегда была «совой».

Прощаясь возле гостиницы, куда я подвезла Роберта, он спросил:

• Можно я поцелую тебя в щьечку?

Я подставила щеку без слов. Смешно, ей богу! Все мне не нравилось в нем, все отталкивало. Странное дело, ведь хороший парень! Отъезжая, я посмотрела на часы: перевалило за полночь. Конечно поздно, но я очень хотела позвонить Максиму. Несколько гудков, он поднял трубку и повесил ее, не сказав ни слова. Обиделся? Вот еще! Я не давала ему слово приехать. Сколько он не звонил мне! Какие могут быть обиды? Однако настроение у меня здорово испортилось.

На следующий день, когда я собиралась в Манхэттен для очередного «отбытия повинной» с Робертом, позвонил Максим.

• Ника, я видел, что ты вчера звонила, – начал оправдываться он, – но уже спал – не очень хорошо себя чувствовал и лег пораньше.

• Ничего страшного. Я все равно уже не поехала бы – мы засиделись в ресторане после концерта.

• Ты сегодня опять поедешь в Манхэттен?

• Да, уже собираюсь.

• Когда ты освободишься, давай увидимся. Меня, правда, пригласили на день рождения в русский ресторан, но я могу уйти оттуда в любое время. Ты, когда будешь выезжать из Манхэттена, позвони мне.

• Хорошо, я думаю сегодня освобожусь в районе часов восьми-девяти.

• Отлично, жду твоего звонка, – сказал Максим и отключился.

В Манхэттен я ехала в хорошем расположении духа. Правда, надо было что-то придумать, чтобы уехать пораньше. Сегодня ведь последний вечер Роберта в Нью Йорке и он наверняка захочет продлить его подольше, а это совсем не входило в мои планы. Вечером увижу Максима – вот что действительно радовало меня.

• Ника, у менья для тебья сегодня сюрприз, – сказал Роберт, когда мы встретились.

Он опять был с цветами.

• Надеюсь, приятный? – поинтересовалась я.

Он загадочно улыбнулся.

Мы припарковались в «даунтауне» Манхэттена и пошли гулять. Где-то в районе четырнадцатой улицы я увидела секс-музей.

• Роберт, давай зайдем! – попросила я.

Он как-то неопределенно поморщился.

• Тебе это не интересно?

• Секс интересен, а вот музей – не знаю. Никогда не был там. Да я уже насмотрелся разных музеев в Нью Йорке в ожидании тебя.

• На самом деле это должно быть интересно. Я была в таком музее в Амстердаме – произвел впечатление. Правда, музей мадам Тюссо там тоже значительно интересней, чем музей восковых фигур здесь, на 42-й. Давай посмотрим, Роберт!

• Ну давай, если тебье так хочется. Просто я хотел сказать, что первая часть моего сюрприза состоит в том, что я забронировал столик на семь часов

в настоящем испанском ресторане. Обыскав и перерыв все, чтобы найти в Манхэттене ресторан с настоящей испанской кухней, я нашел его.

• Отлично, мы успеем до семи и музей посетить, и прогуляться еще.

Я ходила по залам, с интересом рассматривая экспонаты и фотографии, размещенные здесь. Да, надо признать, амстердамский секс-музей был более обширным и познавательным. Роберт бежал по залам вприпрыжку. Я вспомнила себя, не так давно перемещающуюся в таком же темпе по залам Метрополитен музея – быстрее бы закончить просмотр и вырваться наружу. Глаза его были опущены в пол и создавалось впечатление, что он просто стыдится смотреть на искусственные фаллосы, выставленные здесь, и древние машины для получения оргазма у женщин. Мне же, напротив, было любопытно: я останавливалась возле каждого экземпляра и рассматривала его подолгу.

• Тебе не интересно? –в очередной раз поинтересовалась я у Роберта, когда выдалась возможность догнать его.

• Честно говоря, нет. Мне хочется поскорее покинуть это место.

• Значит, тебе неинтересен и секс? – решила я поиздеваться над ним.

• Совсем наоборот! – он даже голос повысил от неожиданности вопроса, – Это как раз мне очень интересно!

• В таком случае, для тебя должны представлять интерес все аспекты, связанные с сексом. Игрушки, искусственные фаллосы, вагины – это ведь составляющие. Культура секса. А какой тебе секс нравится, Роберт? – я продолжала иронизировать, но он не понимал этого.

• В смысле какой?

• Ну как, в каждом человеке есть какие-то скрытые фантазии и желания. Просто, кто-то более раскрепощен и выдает эти фантазии своему партнеру и, в зависимости от смелости этой фантазии, они либо воплощают ее в жизнь либо она так и умирает в зародыше.

• Ника, я не понимаю, о чьем ты. Я льюблю просто секс, – прямолинейно заявил Роберт.

• То есть он снизу – она сверху или наоборот? И все? – я понимала, что ставлю парня в тупик, но «Остапа понесло».

• Ну не только, но поверь мне я хорош в этом деле. – Роберт говорил с абсолютно серьезным лицом. – Я тебья не разочарую. Мнье нравится секс с льюбимой жьенщиной. А игрушки нужны, наверное, когда чего-то не хватает. Потенции, например. У менья с этим полный порьядок.

• Так вот, на счет фантазий, – продолжала я развивать свою тему и тем самым еще больше доводить Роберта, – например, кому-то нравится садо-мазохизм. Ты знаешь, что это такое?

• Приблизительно, – по-моему, он даже покраснел.

• В сексе дозволено все! – продолжала вещать я с учительскими интонациями в голосе, просвещая своего «ученика», – Главное, чтобы это нравилось обоим партнерам и не унижало их достоинства. Нет ничего зазорного. И, наверное, секс – это единственный аспект жизни, где человек полностью раскрывается и воплощает то, что не позволено в других жизненных аспектах. Мой «поинт» в том, что если еще и в сексе быть закрепощенным и держать все желания нераскрытыми, то нет никакой разрядки в этой жизни вообще. А желания есть у каждого, поверь мне. Просто большинство людей стыдятся своих фантазий, и так и держат нераскрытыми внутри себя.