Любава Романова - Засыпая к рассвету

Я вела внутренние диалоги сама с собой и другими студентами, пыталась понять, что же со мной не так, хотела и стать своей в компании, и сбежать за тысячи километров от «этих дикарей». Менталитет надо мною шутил. Самые простые вещи не приходили мне в голову, если кто-то всё же о чём-то меня спрашивал. Зато потом, спустя минут десять, я додумывала и придумывала этот диалог. Он был интересен, насыщен. Мда…Молчала в кампусе, не могла слова из себя выдавить, потому что понимала, как прозвучит моя просьба про тишину. Иногда желание бросить всё и вернуться в Россию просто с криком вырывалось наружу, когда я бродила по скалистому побережью, фотографируя всё подряд.

Придя на пары после очередной вечеринки в нашем кампусе, я услышала вместо приветствия вопрос Хабиба.

– Что с лицом? Почему ты ночью не спишь, Лена? Какие-то проблемы?

Тогда я сильно разозлилась. Все знали, что он живёт в бунгало пятизвёздочного отеля, пользуется арендованной машиной, чтобы проехать до школы расстояние в пятнадцать минут ходьбы, и всё необходимое доставляется ему прямо в руки. И мне это было известно. Я подумала, как он вообще может меня об этом спрашивать?! Я покупаю продукты на окраине города – там дешевле, бегаю до общественного пляжа, а мои экскурсии – это путешествия на рейсовых автобусах в совокупности со статьями из интернета. И решила не проявлять вежливость, а ответить как есть. Прямо вырвалось из меня криком.

– Потому что у меня нет обеспеченных родителей и твоего статуса, чтобы элементарно добиться тишины и покоя.

Я даже не потрудилась подумать, а с чего это он, молодой мусульманин, вообще мне задал такой личный вопрос.

В своей обычной манере, ничего не сказав, он занял соседнее сидение и больше не спрашивал.

На следующий день он предложил мне жить с его невестой в соседнем отеле. (Оказалось, что у него есть невеста!) Взамен от меня требовалось сопровождать её на пляж, составить ей пару в ложе на скачках и читать с ней статьи из мусульманских женских журналов. В чём же была загвоздка? В мусульманской культуре. Они просто не могли проводить вечернее и утреннее время вместе. К тому же она приехала не на учёбу, а подлечиться.

Недолго думая, я согласилась встретиться с ней, а потом согласилась. Как мне повезло! Ещё два месяца в кампусе я бы не выдержала. Никакого расстройства из-за статуса Хабиба, как жениха, я не испытала, он вообще не вызывал во мне интерес и влечение. На уме всё ещё был Жан. Яркий пламень страсти полыхал во мне.

Ульвия оказалась скромной воспитанной девушкой, которая вообще не интересовалась ничем, кроме косметики, одежды и лошадей. Ей было очень одиноко, она сторонилась разнузданных европейцев и замыкалась в себе и в номере отеля. Кстати, женские журналы она читала не все. «Космополитен» был в почёте и ещё несколько. Религиозные журналы аккуратно складывались столбиками. Зато материалов о лошадях и спорте было более чем достаточно. Конкуру она посвятила всю свою недолгую жизнь, а её жених до сих пор не знает разницу между Ахалтекинским красавцем и Владимирским тяжеловозом.

Изредка вечерами мы просматривали asos.com в поисках подходящей одежды и, естественно, ни разу не сошлись во вкусах. Яркие итальянские и испанские бренды казались мне излишне вычурными, а простенькие одноцветные вещи наводили скуку на неё.

В эти два месяца я не только жила по-королевски но и обрела подругу. Частный пляж сразу завладел моим сердцем, и постепенно мы с Ульвией нарастили мышечную массу и получили золотой (или охристый в её случае) загар. Синяки под глазами прошли. Жан состоял в романтических отношениях уже с пятой девушкой, а Хабиб больше ни о чём меня не спрашивал. Почему-то никто не удивился, что я съехала из кампуса. Что и к лучшему. Рассказывать куда именно и почему мне не хотелось. Всё-таки сравнивая себя с бедной компаньонкой, как в историях Агаты Кристи с Мисс Марпл, я приходила к выводу, что и компаньонка из меня «так себе». Но потом я поняла, как мне волшебно улыбнулась удача: я же нашла подругу! Почувствовав себя счастливицей раз, я потом только два-три раза в своей жизни ловила это ощущение.

И лошади. Мне они тоже понравились. Но в отличии от Ульвии, я восхищалась скоростью. И стеснялась своего внешнего вида, особенно одежды…Но отличные условия проживания делали своё дело, и я была бы красива, даже если просто ходила в мешке.

Постепенно моё сознание менялось. Я начала по-другому относится к этой стране и к себе. Мальта преобразилась. Она вообще разная: для бюджетного туриста – шумная, крикливая, не очень чистая; для человека с деньгами, который приехал на время пожить – гостеприимная, яркая, выразительная. Чувствуете разницу? Тогда я её почувствовала.

Море переливалось всеми цветами: лазурным, голубым, иссиня-зелёным…Как будто разбавленный акварельный кобальт синий плавно переходил в акварельный же ультрамарин, и далее – в изумрудный. Песчаные берега тоже меняли свой цвет от яркой охры до слоновой кости. Но больше всего меня привлекали скалы и скалистые ущелья. Вот где размещалась вся палитра красок! Я поняла, насколько неполно я чувствовала, как узко я ощущала себя.

Моё разочарование собой длилось недолго. Хорошо, что я умела (и умею до сих пор) учиться. Пришлось сделать «работу над ошибками». Теперь делаю это чаще, называя медитацией и принятием. Принимая себя, свой образ и мышление, меняешь саму подачу с нарисованного идеала на реальный образ. И вуаля (франц. – voilá)!

Мои взгляды на социум также претерпели изменения…Как-то в начале обучения на пляже я обратила внимание на молодую итальянку в самом откровенном бикини, которая показалась мне абсолютно раскованной и аморальной. Она сидела на ограде, демонстрируя всем свои пышные формы и постоянно накручивая пряди угольно-чёрных волос себе на палец, озираясь вокруг. Самого высокого места на пляже ей было мало, и она усиленно громко разговаривала, почти кричала, со всеми молодыми парнями, заглядывающимися на неё. Я удивлялась тому, сколько в ней свободы. Но после знакомства с Ульвией я поняла, что та девушка была не раскованная, не вульгарная, а просто невоспитанная и неуверенная в себе. Как и я в последнем определении. И уже после напоминала мне только обезьянку.

А ещё я пристрастилась к мятному мороженому в вафельном стаканчике. Это было моей маленькой радостью. Нигде потом не смогла найти хотя бы отдалённо похожий вкус. Говорят, что такой вкус получается, когда мороженое создаётся на основе особого молока с острова Гозо. Что в нём особенного? На самом деле практически ничего, кроме едва уловимого вкуса, но… Какое божественное наслаждение скрывалось в маленьком стаканчике за два евро!