Моника Айронс - О, Коломбина!

Он величественно вошел в комнату Алехандро, где уже собрались все три его племянника, и встал перед ними, чтобы они могли в должной мере восхититься его нарядом. Когда они, к его великому удовольствию, так и сделали, он уделил внимание их костюмам.

— Почему вы все одеты как Арлекино? — спросил он. — Это место будет просто кишеть ими через несколько часов. Хотите, чтобы вас перепутали с кем-то еще?

Все трое были одеты в облегающие трико из ромбовидных кусочков разноцветного шелка, чередующихся с белым. Только молодые люди с подтянутой фигурой могли рискнуть надеть подобный наряд. На шее каждого из них был маленький накрахмаленный воротник, а на голове черная треуголка. За масками весело блестели глаза, и брови были подняты в мнимом удивлении. Родриго фыркнул.

— Я предполагаю, что вы задумали что-то очень неблаговидное. Может быть, будете совершать набеги на прекрасных дам, а потом они, бедняжки, будут гадать, кто же из вас это был, сказал он и тут же испортил впечатление от взрыва праведного негодования, добавив:

— Мы так делали в свое время.

— Дядя, пожалей наши уши, не думаю, что они готовы услышать правду о твоей юности, сказал с усмешкой Эстебан.

— Да, вы бы удивились, сколько всего я натворил в свое время, — согласился Родриго. Но теперь я совсем другой человек. Алехандро, ты будешь рад услышать, что я наконец сделаю то, о чем ты всегда мечтал.

— Женишься? — задохнулся от удивления Алехандро.

Диего закашлялся.

— Но, дядя, разве уже не слишком поздно для тебя думать…

— Я мужчина в полном расцвете сил, — сказал граф, гордо подбоченясь.

— Именно так, — сказал Алехандро. — Не успеете моргнуть глазом, а детская уже будет полным полна. — Перед его взором открывалась прекрасная перспектива свободы. — Мы увидим ее сегодня, дядя?

— Нет, ее не будет на балу.

— Но, конечно же…

— Ведь и сеньориты Луизы на балу не будет тоже, — сказал Родриго, бросив на Алехандро острый взгляд. К этому времени он уже узнал о том, что они знакомы, но Алехандро не стал обременять его ненужными деталями. — Я же не спрашиваю тебя, что ты сделал, хоть и уверен, что это что-то непростительное.

— Кажется, так она и думает, — сказал Алехандро. — Но я собираюсь в скором времени все исправить. А теперь, если уж мой брак не так важен для продолжения графского рода, я бы хотел, чтобы это более не обсуждалось.

Когда Алехандро начинал говорить таким твердым тоном, никто не мог спорить с ним.

Через несколько минут они все вместе спустились вниз, чтобы встретить процессию с факелами, которая плыла по каналу. К пристани причаливали бесчисленные гондолы, и поток гостей в маскарадных костюмах вливался в сверкающую огнями асьенду.

Уже играла музыка. Из каждого окна лился свет. Вдоль прохода к асьенде выстроился целый ряд слуг, которые держали подносы с хрустальными бокалами, наполненными красным вином.

— Если бы только они были хоть чуточку оригинальнее, — пожаловался Родриго, приветствуя гостей с улыбкой, будто приклеенной к лицу. Так много Карлосов, Сипо и Коломбин!

— Не все могут быть испанскими грандами, пробормотал Алехандро в ответ.

— Это правда, — согласился Родриго, смягчаясь.

— А если тебе нужно что-нибудь необычное, как насчет Людовика Четырнадцатого? — спросил Эстебан.

Катер со знаком отеля «Санта Лучия» на борту причалил к пристани. На его носу стоял Эжен.

— Это Эжен Дюпон, — сказал Алехандро. Ты очень рад его видеть.

— Правда?

— Да, ради меня. Коломбина, которая стоит за его спиной, его дочь Амели.

Алехандро не стоило беспокоиться. Граф был неотразим в своем очаровании, и следующие несколько минут прошли как по маслу. Родриго склонился над рукой Амели, пробормотав:

— Очаровательна!

А затем они с Эженом с уважением оглядели костюмы друг друга.

Алехандро взял на себя заботу о новоприбывших. Он повел их в дом, чувствуя, как Амели повисла на его руке. Хотел бы он, чтобы в этот вечер рядом с ним была Луиза. Она помогала бы ему. Алехандро нахмурился. Когда у Арлекино иссякали идеи, Коломбина всегда приходила ему на помощь.

Ему удалось купить билет на самый ранний завтрашний рейс. А пока перед ним была работа, которую необходимо выполнить. Он внимательно осмотрел Амели, с одобрением заметив, что она последовала его инструкциям, надев под треуголку черную шелковую шапочку, которая скрывала ее волосы, что вкупе с белой шелковой маской, украшенной снизу кружевами, делало ее лицо неузнаваемым.

Ее платье имело облегающий верх, пышные рукава и тюлевую юбку, которая заканчивалась чуть ниже колена. Она выглядела очень изящной и очаровательной.

— Рафаэль не устоит перед тобой, — сказал он, когда они закружились в танце.

— Ох, Алехандро, неужели он здесь? Я так волнуюсь.

— Он в лодочном домике. Мы подождем, пока станет более людно, чтобы твой папочка не так хорошо видел тебя в толпе. Потом мой брат Эстебан пригласит тебя на танец, Эжен подумает, что это я, а я в этот момент буду танцевать с другой Коломбиной, и это окончательно его запутает. — Тут его взгляд упал на деталь, которая заставила его нахмуриться. — Хотел бы я, чтобы ты не надевала это бриллиантовое ожерелье. Оно, должно быть, стоит целое состояние.

— Десять тысяч, — сказала она со вздохом. — Папа настоял, чтобы я надела его перед выходом. Он сказал, что это «утешительный» подарок за то, что я рассталась с Рафаэлем.

— Все понятно. Держу пари, он глаз не будет спускать с ожерелья, и это усложнит ваш обмен с другой Коломбиной. Я убедил одну из горничных помочь нам.

— Это должна была быть Луиза, да?

— Я собираюсь вернуть ее. Амели, мне так надо поговорить с тобой о ней.

— Мы обязательно поговорим, обещаю. Но не сейчас, папа машет мне рукой.

Она ускользнула, и Алехандро потерял ее в толпе. Следующие полчаса он провел как на горячих углях, почти не замечая, с кем танцует, считая каждую минуту и желая как можно быстрее оказаться во Франции.

Эжен наслаждался праздником. Они с графом прекрасно друг с другом поладили. А бриллианты Амели! Никогда не стоит упускать случая показать людям свое богатство, ведь у него такие большие планы относительно своей дочери.

Он оглянулся вокруг и нахмурился, когда не увидел ее. Всего минуту назад она была здесь, танцевала с Алехандро. И вот теперь она исчезла в толпе.

Да нет же, вот она, очаровательная Коломбина, пробирается к нему сквозь толпу, и бриллианты сияют на ее шее.

— Ожерелье тебе очень идет, дорогая, — одобрительно сказал он.

Но Коломбина не обрадовалась комплименту.

Она сделала движение, будто хотела снять украшение, но он остановил ее.

— Не снимай его, оно произвело впечатление на Алехандро.

Коломбина вздохнула и стала пробираться сквозь толпу к Арлекино, который оглядывался вокруг в поисках ее.