Анна Авакиану - Бенедикт

– Да вот думаю, вдруг так выбор, наконец, состоится? – серьезно ответила она.

– И как? Какие именно пироженки в перевернутом состоянии вкуснее?

– Ладно, – Танни зажмурилась, тыкая пальцем в меню, и заказала то, на что палец попал.

– Оригинальный способ, – посмеиваясь, сказала я, – кого будешь винить, если принесут что-то не фонтан?

– Кривой палец, думаю, – Танни подняла палец к потолку, и принялась рассматривать его со всех сторон, – вроде ровный…

– Это не мешает ему подлянку выкинуть! – подначила я.

Танни как раз принесли чай и пирожное, оказавшееся штруделем с вишней, как в кафе приперся Николас. Он нам еще издалека помахал, но его появление не оказало никакого эффекта, Танни все так же телепала по тарелке вишню и полностью его проигнорировала. Он подсел за наш столик, заводя непринужденную беседу. Для кого другого прокатило бы, но для меня все его выкрутасы были шиты белыми нитками. Я уже его приемчики на своей персоне изучила, так что насквозь его видела. Одна Танни витала где-то в облаках, после «здрасьте» только мыча что-то невразумительное на вопросы, обращенные к ней. Это еще удача, кстати, иногда Танни, когда не в настроении, и вовсе может игнорировать заданные ей вопросы.

Штрудель ее не впечатлил, поэтому она одной рукой, криво держа вилочку, уже весь его перековыряла.

– Клад ищешь? – пошутила я.

– Вишню выковыриваю. Нефтяных шельфов тут не предвидится…

– Что, такой кривой палец? – хмыкнула я, и Танни вслед за мной.

Николас, естественно, ничего не понял, но спрашивать не стал. Это выглядело бы глупо, и он сам это понимал. Что бы я там не думала о его поведении, глупым назвать его у меня бы не получилось, потому что он глупым не был.

И тут он отмочил номер.

– У тебя такая красивая рука… – стараясь казаться загадочно-сексуальным, сказал он. Комплименты – беспроигрышный путь к сердцу девушки. Если, конечно, вы внешне гне орк из темного Мордора.

– Рука и рука, – ответила Танни, глядя вообще в другую сторону. Она всегда так на комплименты реагирует. Никак. Как будто ей не комплимент сказали, а «хорошая нынче погода, господа, не правда ли?» Мне часто говорят комплименты, и каждый раз, даже если парень паршивенький, на душе все равно теплеет.

– Никогда не встречал такой маленькой руки, – он положил ладонь на ручонку Танни. Только тогда она и включилась в происходящее перед ней. К глазам вернулась осмысленность, под которой промелькнуло раздражение.

Танни с таким интересом взирала на руку Николаса на своей руке, как будто никогда в жизни ничего более удивительного не видела.

– Это что? – спросил она.

– В каком смысле? – поднапрягся Николас. Он-то, наверное, думал, что его прикосновение сводит с ума, да со многими девушками так и было. Есть категория парней, от которых словно пахнет мужественностью и сексуальностью, наверное, это феромоны, и когда их кожа касается твоей, пробегают предательские мурашки. Но это не про Танни точно. Из ее обычно теплых глаз исчез свет и появился металлический отблеск. Злится, поняла я.

Я внутренне смеялась, наблюдая за этим, уж слишком хорошо мне знакомо вот такое выражение лица у Танни. Оно не предвещает ничего хорошего. Чтобы не засмеяться, я поднесла чашечку с уже остывшим чаем к губам.

– В прямом, – Танни свободной рукой в воздухе начертила прямую линию.

– Рука, – тупо ответил Николас.

– Позволь поинтересоваться, – весьма вежливо начала Танни, впрочем, тут же сбившись на хамство, – какого черта твоя рука делает на моей? Стол большой, – это она загнула, столик был кофейный, но места для ладоней Николаса там точно было предостаточно.

– Ты мне нравишься, я тебе тоже не противен, вот я и решил положить свою руку на твою, – терпеливо разъяснил он.

У Танни брови взлетели вверх.

– Со вторым утверждением я категорически не согласна.

– Противен? – у него рот буквой «о» стал. Да уж, небось, такое впервые в жизни слышит.

– Нет, не так. У тебя не имеется никаких доказательств или фактов, чтобы считать что-то там о моем отношении к твоей персоне. Поэтому убери руку и больше без моего согласия на части моего тела ее не водружай!

Николас медленно убрал руку. Я снова чуть не засмеялась, просто прямо видно было, как кипит у него мозг, пытаясь решить, что это такое – новый вид кокетства или его и правда отшивают?

– Побыстрее, – глядя исподлобья, сказала Танни. Я даже удивилась, настолько злобным стал ее взгляд, вылитый гремлин.

– Да, – он убрал руку под стол и там стиснул свое колено.

– Я пошла, – Танни вскочила.

– Я… – начал было Николас. Ну да, он без боя не сдается.

– Не смей ходить за мной! – она наставила палец в сторону Николаса, будто его расстреливая, и быстро бросила деньги на столик.

– Покедова, – махнула я ей, но эта фурия унеслась без «до свидания».

– Я ее боюсь, – сказал мне Николас, вытаскивая сигарету.

– Ты бросил, – заметила я.

– Да, – он покрутил ее в пальцах, потом понюхал и со вздохом отложил, – просто… Меня Танни нервирует.

– Так не общайся с ней, – я пожала плечами. Что может быть проще? Это от назойливого поклонника бывает сложно отделаться, а если этот назойливый ты сам… То весьма не трудно прекратить.

– Думаешь, я ей нравлюсь? – о боже, ну вот опять, почему он такой дурак? Разве только что не было и так все понятно?

– Уверена, что нет, – честно ответила я, но Николас недоверчиво покосился на меня. Ну естественно, он так отступать не привык. И, небось, воображает, что я это только из ревности говорю. И хорошо, я посмеюсь, наблюдая за этой битвой носорогов.

– Ну нет уж, я так просто сдаваться не умею, падет и этот бастион, – вполне ожидаемо ответил он.

– Ага, жди, – хмыкнула я.

– Она что, такая неприступная?

– Не знаю точно, – я что, в ее постели сплю, чтобы знать, что там Танни творила? – но одно про Танни мне известно – если ты ей не понравился сразу, то шансов ноль. Люди ей либо нравятся, либо нет.

– Любую можно завоевать, главное, правильно выбрать тактику, – уверенно сказал Николас. Фу, какой он все-таки напыщенный, как я могла с ним спать? Думаю, он всегда убеждался в правдивости этого постулата. Но не в этот раз.

– Мой тебе дружеский совет – лучше даже не начинай. Потратишь силы и время, толку не будет, – искренне произнесла я.

– А если будет?

– Твой выбор, но я знаю, что не будет.

Собственно, мои слова оказались пророческими, Николас еще долго не унимался, но безрезультатно. Впрочем, я за этой историей без особого интереса наблюдала, первые месяцы обучения – то еще удовольствие. Знаю только, что они впоследствии умудрились с Танни остаться друзьями, хотя я лично слышала, как она его послала. Матом, что означает, что он ее окончательно достал, обычно Танни хамит завуалированно. Ни от кого другого он бы этого не стерпел, но почему-то стерпел от Танни. Может, не все так просто было в его отношении к ней? Без понятия. Но то, что многие западали на голос Танни – это точно.